Предисловие

Прошлое, к сожалению, и настоящее, перенасыщено войнами и военными конфликтами. Страницы военной истории зафиксировали почти 15 тыс. больших и малых войн, а количество локальных вооруженных столкновений не поддается исчислению. Земная цивилизация потеряла около 4 млрд человеческих жизней, и, судя по всему, это далеко не предел. Среди войн были трех-четырехлетние, семилетние, тридцати- и даже столетние сражения. Но наиболее кровопролитной и разрушительной и, хочется верить, последней была шестилетняя Вторая мировая. Ее главным и определяющим событием стала Великая Отечественная война советского народа в битве с фашизмом.

Составной частью научного осмысления истории, в частности, периода Второй мировой войны, ее наиболее трагичной и яркой страницы выступает военное искусство основных участников вооруженного противостояния – Третьего рейха и Советского Союза. В реальности – это теория и практика подготовки и ведения военных действий путем разработки и осуществления стратегических замыслов, тактических операций, применения накопленного опыта оперативного мастерства. В ходе многих сражений каждое из этих положений нашло зримое проявление в конкретных формах, способах и методах борьбы. Без внимания противоборствующих сторон не осталось и противостояние на невидимом фронте.

Теория и история войн и военного искусства в целом рассматривает широкий круг проблем, связанных с подготовкой, ходом и результатами мировых и локальных военных столкновений. При этом главным объектом изучения остается общество, находящееся в особом «критическом» состоянии – в условиях войны, решающая роль в которой принадлежит широким народным массам. Но они, как и все человеческие коллективы, в том числе воинские, не безлики. Их значение в ходе глобального вооруженного столкновения по-настоящему можно понять и оценить, лишь показывая и раскрывая деятельность конкретных личностей, созданных и руководимых ими партий, организаций, общественных, воинских, специальных и иных формирований, центральных и местных исполнительных органов и т. д. Война и общество неотделимы в своей сущности. В центре всего происходящего стоит человек во всех его жизненных проявлениях. Он выступает как высшее государственное лицо, военачальник, ученый, конструктор, рабочий, крестьянин, организатор и, наконец, как солдат. Тесно переплетаясь между собой, все задачи военной поры могут быть решены только с участием конкретной личности, ее коллектива, а в целом – социума.

Для всестороннего и углубленного познания исторических событий военной поры необходимо учитывать и структурно-функциональные отношения, в которых находились общество в целом, коллективы, отдельные люди. Так, в ходе Второй мировой войны функционировали советско-германский, западный, североафриканский и итальянский фронты. Но их место и роль в войне были далеко не одинаковыми, что обуславливалось масштабом, интенсивностью и напряженностью боевых действий. Главным и решающим был Восточный фронт. Именно на нем были сосредоточены основные силы и средства противоборствующих сторон, прежде всего коалиции фашистских государств. Здесь же она потеряла и свой ударный вооруженный костяк – 607 дивизий. На «долю» вступивших в активную фазу войны лишь на заключительном ее этапе англо-американских войск их пришлось всего 176, преимущественно пехотных, состоявших в основном из солдат старших и непризывных возрастов. К этому времени кадровые дивизии Вермахта Гитлером были уже потеряны при обороне Смоленска, Киева, Севастополя, в кровопролитных битвах под Москвой, Сталинградом, Орлом и Курском, в боях при освобождении Украины и Белоруссии, в ходе последующих стратегических наступательных ударов советских войск. «После провала операции «Цитадель»^[1], – отмечал в работе «Сухопутная армия Германии 1933–1945» бывший генерал-майор Б. Мюллер-Гиллебранд, – не последовало никакой передышки, как это было после завершения зимних боев под Сталинградом. На Востоке противник вел беспрерывное наступление. Линия фронта немецких войск была отброшена от 200 до 1000 км на запад, что стоило огромных потерь. Многие дивизии оказались до такой степени разгромлены, что далее не могли существовать. Вражеское кольцо вокруг Германии и ее союзников еще более сузилось, и теперь, в 1944 году, со всей очевидностью следовало ожидать крупного вторжения на Западе…» В поисках людей в Вермахт было мобилизовано пригодное для несения военной службы население «присоединенных к Германии областей» и «фольксдойче». По его данным, средний возраст поставленных под ружье солдат армии резерва составлял 35–40 и более лет. После короткой (3–4 месяца) военной подготовки их сразу же бросали в бой. В последующем мобилизации стали подвергать даже пенсионеров и подростков.

Кроме живой силы, на Восточном фронте Третий рейх потерял и большую часть (3/4) боевой техники – самолетов, танков, пушек, минометов, самоходных установок, другого военного снаряжения.

Решающую роль Советского Союза в разгроме нацизма признавал и Уинстон Черчилль, в свое время заявивший, что именно Красная Армия сломала хребет гитлеровской военной машине. Спустя год после окончания «горячей» войны он же выступил вдохновителем ее «холодного» варианта. Последнее еще раз свидетельствует о причинно-следственной связи возможной войны с проводимой государственной политикой в целом и с лицом, представляющим интересы государства, в частности.

На оккупированной советской территории в тылу немецко-фашистских войск действовал еще один фронт – партизанский. Взгляды современных политизированных «ученых» о его слабости и бесперспективности дезавуируются воспоминаниями многих битых немецких генералов. Один из них, Лотар Рендулич, опираясь на собственный горький опыт, не лукавя, со знанием дела писал: «История войн не знает ни одного примера, когда партизанское движение играло бы такую же большую роль, какую оно сыграло в последней мировой войне. По своим размерам оно представляет собой нечто совершенно новое в военном искусстве. По тому колоссальному воздействию, которое оно оказало на фронтовые войска и на проблемы снабжения, работы тыла и управления в оккупированных районах, оно стало частью понятия тотальной войны»^[2]. Понятие «тотальная война» на захваченных немцами и их союзниками территориях Рендулич в первую очередь связывал с Советским Союзом.

Опираясь на эти и многие другие факты, есть все основания утверждать: Великая Отечественная стала главной составной частью Второй мировой войны, именно на полях ее сражений проходили решающие битвы, оттачивались тактика, стратегия и оперативное мастерство противоборствующих сторон, здесь же были задействованы и их основные силы и резервы, в том числе и спецслужб.

Наряду со многими другими составляющими, история войн и военного искусства свидетельствует: кроме доступных форм, видов и способов разведки и контрразведки, применяемых в мирное время, в условиях войны противоборствующие стороны стремились к поиску и внедрению качественно новых приемов и методов, в том числе в сфере агентурно-оперативных ухищрений и уловок. Предпринимаемые шаги относились как к отдельным боям, битвам и стратегическим операциям, так и к попыткам в целом подорвать неприятельский тыл. Последнее в равной степени было присуще и «благородной разведке», и «низменному шпионажу».

Успех или поражение в предстоящей схватке на невидимом фронте во всех случаях закладывались уже на стадии ее разработки и подготовки. В последующем результаты зависели от конкретных исполнителей, их опыта и профессионального мастерства, надежности агентурных позиций, убедительности и достоверности легенд прикрытия, приемов маскировки, в определенной степени и от везения. «На войне, – гласил трактат древнеримского историка Непоты, – ничем не стоит пренебрегать». Не менее категоричным был и известный древнекитайский ученый и военный теоретик Сунь Цзы: «Разведчики особенно необходимы на войне. Они являются той опорой, с помощью которой двигается все войско».

Не стала в этом случае исключением и Вторая мировая война, прежде всего события на советско-германском фронте, а также в тылу Красной Армии. По образному определению английского историка Лиддела Гарта, для достижения успеха в тайной войне гитлеровские спецслужбы задействовали широкий спектр «стратегии непрямых действий» в лице всех видов разведки и контрразведки – военной, экономической, финансовой, политической, идеологической и др., применяли как их общие методы (агентурные, технические, воздушные, морские), так и специфические приемы (массовую заброску агентуры, точечные диверсии, индивидуальный террор и т. п.). В стороне не осталась и пропагандистская машина Третьего рейха. «Место артиллерийской подготовки перед атакой пехоты, – хвастливо заявил Гитлер, – займет… пропаганда, которая сломит врага психологически, прежде чем вообще вступят в действие армии».

Важно отметить и такой факт: если формы подрывной деятельности противника в ходе войны не подверглись существенным изменениям, то ее задачи, направленность и методы не раз менялись. В зависимости от складывающейся военно-политической обстановки последние имели тактический, оперативный и стратегический характер. Главным оставалось одно: нанести как можно больший урон противоборствующей стороне.

Учитывая широкую палитру особенностей тайной войны, разнообразие противостояния немецко-фашистских и советских спецслужб, основное внимание в предлагаемой читателю работе сконцентрировано на некоторых наиболее важных вопросах и характерных чертах их деятельности.

С одной стороны, – это организация и результаты работы гитлеровских разведывательных и контрразведывательных органов и служб по осуществлению агентурной и войсковой разведки, проведение диверсионно-подрывной работы, применение агентурных, технических и других приемов и методов борьбы. В частности: их структура, функции и задачи, подбор и обучение агентурных кадров, их морально-психологическая подготовка, постановка соответствующих задач, способы проникновения в расположение частей и соединений Красной Армии, прифронтовой и глубокий советский тыл, приемы и уловки маскировки, среди них – разработка легенд прикрытия, документальное, боевое и материально-техническое обеспечение, использование советской форменной одежды, поддельных наград и т. д.

С другой – это противодействие советских спецслужб проискам противника, поиск и усовершенствование правовых, организационных, тактических и других мер по локализации и пресечению подрывной деятельности гитлеровских агентов и диверсантов, изучение приемов, методов и способов действий врага на невидимом фронте и др.

Основными организаторами и исполнителями тайной войны со стороны нацистской Германии выступали Абвер (военная разведка и контрразведка) Верховного командования Вермахта (ОКВ) и Главное управление имперской безопасности (РСХА) в лице огромного количества их центральных, территориальных, фронтовых, армейских и других органов и служб – «Абвер-заграница», штаб «Валли», «Абверштелле», абверкоманд (абвергрупп), отделы 1Ц штабов частей и соединений Вермахта, «Зондерштаба Р», служба безопасности (СД), гестапо, «Унтернемен Цеппелин» и многие другие. В структуре Абвера действовали и воинские части специального назначения – диверсионный батальон, затем полк, дивизия «Бранденбург-800», батальоны «Нахтигаль», «Бергман», «Ролланд», полк «Курфюрст» и др. Подобные формирования со временем появились и в структуре органов РСХА.

С их участием на Восточном фронте было развернуто активное внедрение новых приемов и методов осуществления диверсионно-разведывательной и подрывной работы, прежде всего против Красной Армии, в прифронтовых и глубинных районах, а также среди населения оккупированных областей. Один из них заключался в организации масштабной агитации и пропаганды, попытках формирования в советском тылу повстанческих организаций и групп.

Абверу и спецслужбам РСХА противостояли особые отделы, территориальные и транспортные органы Наркомата внутренних дел СССР, войска по охране тыла действующей армии, истребительные батальоны и группы содействия им, позже органы и службы Наркомата госбезопасности, военная контрразведка, получившая звучное название СМЕРШ (смерть шпионам).

Деятельность спецслужб противоборствующих сторон в годы Великой Отечественной войны условно можно разделить на несколько периодов, каждому из которых были присущи свои особенности и характерные черты. Первый охватывает 1941 – весну 1942 гг., когда главные усилия Абвера и РСХА были сосредоточены на действующей Красной Армии, а основные надежды по проведению масштабной подрывной работы возлагались на массовую заброску агентуры. Во многих случаях задействовались и подразделения абверовского «домашнего войска», а в Прибалтике, Украине и других местах – националистические формирования. С их помощью немцы, надо признать часто небезуспешно, осуществляли войсковую разведку, совершали захват важных тактических и стратегических объектов, прежде всего мостов и переправ, проводили многочисленные диверсии и террористические акты. Эти и другие эпизоды ярко отражены в романе Ивана Стаднюка «Война» и снятом по его мотивам одноименном фильме. В этот же период советская сторона, нередко путем грубых промахов и ошибок, искала пути и возможности противостоять подрывным проискам противника, накапливала оперативный опыт, стремилась к организационному совершенствованию своих спецслужб.

Первое военное потрясение Третьего рейха осенью – зимой 1941 г. под Москвой, неуемное желание взять реванш за нанесенный «позор», планирование крупных наступательных операций на лето 1942 г. вынудили Абвер и РСХА коренным образом пересмотреть подходы к организации, структуре, кадровому составу и подготовке как отдельных агентов, так и разведывательно-диверсионных формирований, более четкому определению их функций и задач, улучшению материально-технического оснащения, легендированию, маскировке и т. д. Наряду с продолжающейся переброской на линию фронта и в прифронтовую полосу агентов-одиночек, основная ставка была сделана на небольшие, в составе 3–4, реже 10–25, иногда 30–40 и даже 100 и более человек, диверсионно-разведывательные группы с обязательным наличием в них радистов. Тогда же с помощью авиации началась их доставка не только в прифронтовые районы, но и в глубинные области СССР – Центральную часть России, Среднюю Азию, Кавказ, Урал, другие отдаленные места. Позже сюда стали направляться и более крупные диверсионно-разведывательные формирования со специфическими подрывными задачами, прежде всего для организации вооруженных банд и различных националистических выступлений. Тем самым немецкие спецслужбы вступили во второй период войны на невидимом фронте.

Пытаясь с помощью разведки, контрразведки и диверсий осуществить всестороннюю оценку сил, средств, вооружения, снаряжения и стратегических резервов Красной Армии, подорвать ее материально-техническую базу, Абвер и РСХА прилагали огромные усилия к проведению широких разведывательных операций, масштабных диверсий на важных военных и гражданских промышленных объектах, железнодорожных и других путях сообщений. Крупные террористические акты планировалось осуществить и против высших государственных и партийных деятелей, военачальников Советского Союза. В этот период появились новые разновидности специальных диверсионно-подрывных органов и служб противника – «Зондерштаб Р», Тайная полевая полиция (ГФП), «Унтернемен Цеппелин», заметно активизировалась работа отдела генерального штаба ОКХ «Иностранные армии Восток» и др.

Потугам противника на невидимом фронте советская сторона в ходе войны противопоставила усовершенствованную систему охраны тыла действующей Красной Армии, более подготовленные разведывательно-контрразведывательные кадры, а главное – накопленный опыт агентурно-оперативной работы, знание основных сил и средств врага.

Неслыханное до этого в истории нацистской Германии поражение в «блицкриге» под Сталинградом, а особенно под Курском и Белгородом, положило начало третьему периоду в тайной войне. Продолжился он почти до конца 1944 г., когда немецко-фашистские войска вынужденно оставили территорию СССР. Тогда же гитлеровские спецслужбы задействовали все имеющиеся резервы, средства и возможности, пытаясь с участием разведки, при помощи диверсий и террора повлиять на дальнейший ход вооруженного противостояния. Невзирая на огромное число агентуры, совершенствование форм, методов и способов разведывательной и подрывной деятельности, желаемого успеха достичь не удалось. В контексте разворачивающихся событий примечательным стало то, что Абвер окончательно утратил свои позиции в сфере разведывательно-контрразведывательной и диверсионной работы. На первый план выдвинулись нацистские служба безопасности и тайная государственная полиция, а во фронтовых войсках Вермахта – отдел «Иностранные армии Восток». В этот же период существенно улучшилось вооружение и снаряжение немецких диверсантов и агентов, обеспечение их средствами связи, качественно новый уровень приобрели приемы различных уловок и маскировки.

Провал в 1943–1944 гг. широкомасштабных усилий Абвера и РСХА в поединке на невидимом фронте стал возможен благодаря кардинальной организационно-структурной перестройке деятельности советских спецслужб, приобретению ими невиданного до сего опыта контрразведывательной работы, совершенствованию личного и коллективного агентурно-оперативного мастерства. Лидирующее положение в вопросах военной контрразведки стал занимать СМЕРШ.