Почему-то именно сегодняшнее утреннее происшествие подтолкнуло меня подумать о нём не как о Хаджиеве, к которому привыкла – приставучему и нахальному мажору. Теперь я взглянула на него, как на серьёзного мужчину, за которым волочится вся женская половина города. А может, и не только города.
– Нравлюсь, кукла Надя? – повернулся ко мне, подмигивая.
– Нравишься, – ответила, не задумываясь. – Когда молчишь особенно.