Но сейчас я вижу эту кривую лыбу и понимаю: нихуя. Это другой человек. И я проебал тот момент, когда он таким стал, и из-за этого проеба меня пристрелят. Но это не страшно. Мне похер на себя. Но Ярослава…
Моя девочка с золотыми глазами, в которые посмотрел – и пропал нахер. Моя упрямая, моя смелая, моя смешная, моя ласковая… Моя. Просто моя. И чтобы какая-то мразь посмела трогать мою девочку, пугать ее, привязывать к стулу и заклеивать скотчем рот… Я сдохну сам, но не позволю этого.
Внутри плещется густая черная ярость. Но прямо сейчас я ничего не могу сделать. Ничего. Только тянуть время.