– Если кого-то вытошнит на мои кожаные сиденья – я вас высажу! – серьезно заявил Коул, но тут же с нежностью посмотрел на меня. – Кроме тебя, конечно. Тебе можно все. Гримы зашипели на него, скалясь, и лишь самый упитанный, Блуд, молча потерся о мою ногу, мурлыча. Я почесала любвеобильного демона за ухом и потрясла золотой цепочкой на запястье. Как только гримы рассеялись в воздухе, вернувшись в свое вместилище, я взяла рюкзак и, прихватив с кухни разорванную гримами пачку печенья, забралась в машину.