Цитаты из книги «Мир нарциссической жертвы. Отношения в контексте современного невроза»

Отказ от манипуляций актуализирует страх отвержения, забота о себе лишает права на опеку со стороны других, а внимание к своим желаниям и удовлетворение их лишает чувства морального превосходства.

Поэтому для человека с мазохистическими чертами характерны отсутствие энергии и ощущение постоянной усталости и неудовлетворенности, а для окружающих его людей – вина за то, что они никак не могут сделать его счастливым, и раздражение на это.

Таковы законы любого переживания: прожитое становится опытом, непрожитое – травмой.

Есть довольно простой шаблон, который предлагает схему действий для обогащения: рискуй, много работай, делай все идеально, будь лидером.

Механизмы, сопровождающие и поддерживающие диссоциацию, – это нарушения сознания и потери чувствительности в том или ином виде. Амнезия – потеря части воспоминаний, анестезия – потеря эмоциональной и физиологической чувствительности, анальгезия – потеря способности чувствовать эмоциональную или телесную боль. Вокруг травматических событий выстраивается психическая новокаиновая блокада. Она, с одной стороны, позволяет травму пережить и строить дальнейшую жизнь, а с другой стороны, осложняет существование тогда, когда внешнее травматическое событие перестало быть актуальным.

Контейнировать тревогу самостоятельно – значит утешать и успокаивать себя, верить в другого человека и его способность о себе позаботиться, чувствовать в себе интерес к миру и к себе.

Правильное поведение встречается ликованием, похвалой, гордостью, когда ребенку говорят «ты самый лучший», или снижением напряжения внутри семьи. Неправильное поведение встречает разочарование, холод, агрессию и комментарии «мне за тебя стыдно». Происходит распад: ребенок может чувствовать себя либо прекрасным, либо ужасным.

Особенно трудно ей воспринимать собственные поражения и потери. Поражение для нее ужасно, поскольку ставит ее перед неоспоримым фактом ограниченности собственных возможностей. Невозможность получить нужную вещь или нужного человека заставляет ее сосредотачиваться именно на этом, превращается в сверхзначимую идею или любовную зависимость. На завоевание недоступного тратятся силы и ресурсы, этот процесс затягивается, вовлекая в себя все больше жизненных сфер, и в конце концов, если объект вожделения так и остается недоступным, истощенной в этой гонке жертве остается только обесценить его и сосредоточиться на следующем.

Отношения с детьми начинаются задолго до их появления: принуждая себя к безупречному родительству, жертва может избегать рождения детей как огромной нагрузки, с которой она точно не справится идеально. Напряжение, которое она чувствует, может приводить к ее эмоциональной отстраненности. Ее может казаться, что к детям она равнодушна, она может чувствовать страх и гнев на то, что дети заставят ее столкнуться с собственным несовершенством.

Старые травмы всегда стремятся к завершению. Психика стремится к отработке болезненного материала. Чтобы раны зажили, нам нужно получить возможность по-другому отреагировать на прежнюю ситуацию. Мы стремимся испытать новые чувства к старой проблеме и поэтому бессознательно ищем и выбираем людей, рядом с которыми наша травма всплывет и мы наконец сможем пережить ее по-другому.