Детский лагерь – не просто место, где можно весело провести время. Никогда не казалось странным, что огромное количество детей, молодых вожатых и организаторов, которые ещё не видели в зеркале на своей голове седых волос, собирают в одном месте и отрывают от остального мира на целую смену, пока на место одних бедолаг не приедут другие? Это ведь действительно вызывает подозрения. В детском лагере нет ни одного работника, который пожил на свете своё и встречает старость. «Нет морщинам и седым волосам!» – наверное, это истинный девиз такого заведения…

Рина, желая подзаработать в последний месяц лета, приехала на базу детского лагеря на машине, чтобы занять должность вожатой. Автобусы прибудут только завтра, поэтому пришлось искать альтернативу. И эта альтернатива вышла ей в кругленькую сумму за такси. Надежды на то, что лагерь будет уютным, пропали вместе с вывеской. Она валялась около входа. Рина уже представляла сотни недовольных звонков, уезжающих раньше положенного детей и миллионы проверок. Но это не её заботы. Рина подошла к будке, в которой положено было сидеть охраннику и впускать только нужных людей. Но охранника видно не было. Рина поставила свой чемодан на землю и начала со всей дури колотить в маленькое стеклянное окошко. Кроме этого звука она не слышала ничего. Ни птицы не пели, ни кузнечики не стрекотали, даже шелеста листвы не было, хотя лагерь находился в самой чаще леса. Было очень тихо. Будто сама природа боялась пошевелиться и разгневать кого-то. Поэтому Рина вздрогнула, когда её сзади рукой по плечу похлопал молодой и солидный человек в темно-синей куртке. Он подошёл неимоверно тихо. Рина бы услышала его через стук, не так громко она и била в окно. А он будто из-под земли вылез. Хриплым еле слышным голосом охранник произнёс:

– Долго ещё барабанить будешь? Вожатая?

– Вожатая.

– Так проходи. Чего за зря стекла выбивать. Опять ночью продует. Слышишь, голоса совсем нет. Все из-за таких как ты. Повыбивают стекла и спят спокойно. Деспоты.

Охранник открыл дверь. Взору Рины предстала поистине мрачная картина. Дорожки, ведущие в корпуса были настолько потрепанными, что рядом с ними были протоптаны тропинки. Сами корпуса снаружи были похожи на сгоревшие сараи. Даже яркая краска их не спасала. Зелёный цвет сам расползался по отдельным местам, обнажая чёрные дыры. Из приличного на всей территории виднелась только огромная круглая беседка. Весь бюджет лагеря, видимо ушёл в неё. Она была застеклена, сделана из тёмных благородных досок, с милейшими фонариками снаружи. Если бы этой беседки не было, можно было бы сказать, что лагерь давно забросили. Это можно было бы сказать и по абсолютной тишине и отсутствию людей на улице, в этот прекрасный августовский день. Не было никого. Рина хотела уже спросить у охранника, куда ей идти, но тот снова исчез. Будто его рабочее место не такое уж и рабочее.

К ногам Рины, которая пыталась протащить чемодан по столь ужасной дороге, подошла серая кошка. Она начала ласкаться и Рина, как истинная кошатница, села на корточки и начала её гладить. Кошка ласкалась и тёрлась об колени девушки, но потом резко вспрыгнула и, раздирая когтями землю, убежала. Рина почувствовала резкое недомогание. Голова заболела. Она подняла взгляд. Прямо перед ней появилась рука. Она принадлежала симпатичному парню, который, как и охранник, появился перед ней совершенно бесшумно. Эти появления стали напрягать Рину. Но девушка не отказалась от помощи. Она взялась за руку и поднялась.

– Я бы на твоём месте к Марципану не привязывался. Будет каждое утро приносить тебе живых мышей. Рина?

– Я Рина.

– Я Господин старший вожатый. По всем вопросам можешь обращаться ко мне. Пошли познакомлю с остальными. У нас репетиция открытия. Вливайся быстрее. Времени на раскачку нет совсем. Завтра заезд, а у нас и кот не валялся. Только Марципан. Но его лучше держать подальше. Если у ребёнка окажется аллергия, попадёт сильно. Давай чемодан. Помогу дотащить.

Парень взял у Рины чемодан и отвёз его в актовый зал. Выглядел внутри он ещё хуже, чем снаружи. Стены были не просто старыми. Они были то ли изрезаны, то ли исцарапаны. А ещё они были важными. Запах в актовом зале был отвратным. Будто что-то разлагалось под полом. Остальные вожатые сидели на скамейках. Две девчонки, которые уселись на сцене, увидев Господина старшего вожатого с Риной, начали не очень тихо шептаться. Рина их услышала.

– Ставлю зарплату на то, что её сожрут.

– Зарплату, что сбежит по собственному.

Разбил их сам Господин старший вожатый, который поднимался на сцену. К нему поспешно подбежал парень из зала и подал микрофон. И также быстро спустился вниз.

– Так. Чего расселись? Встаём и повторяем танцы. Дальше по плану обед. После обеда все готовим до поздней ночи, – произнёс Господин старший вожатый, оценивая настрой остальных сотрудников лагеря.

– Извините, – подняла руку Рина.

– Ах, точно. Вадим! – крикнул Господин старший вожатый и когда парень, приносивший ему микрофон, поднялся на сцену, он рукой поманил наверх Рину. В этом движении пальцев и кисти что-то было не естественным: то ли взгляд, то ли странное положение бровей, то ли волосы, которые были уложены на улице, а теперь взъерошены и стоявшие дыбом. Но Рина все равно поднялась.

Господин старший вожатый выключил микрофон.

– Что такое, Господин? – спросил поднявшийся на сцену парень.

– Это наш диджей Вадим. Это новая вожатая Рина. Покажи всё ей. Расскажи, – дал поручение Господин старший вожатый и тут же переключился на остальных вожатых, раздавая конкретные приказы и довольствуясь одними глаголами.

– Хорошо. Давай за мной, – Вадим пошёл на улицу. Рина вышла за ним. На улице было пасмурно и очень тихо. Ветер дул в лицо, но деревья на территории лагеря не шевелились.

– Чего ты приехала на последнюю смену? – спросил Вадим, не глядя на новую девчонку в коллективе.

– А что не так? – Рина не поняла, к чему задаёт такие вопросы её экскурсовод.

– Уезжай. Мой хороший совет. Ты не представляешь, насколько это выгодное решение, – довольно серьёзно пояснил свои слова Вадим.

– Почему?

– Условия здесь кошмарные. Сама видишь. Пока детей нет, здесь всё в упадке.

Вадим показал Рине все корпуса. Показал их изнутри. Показал территорию. Показал всё, кроме самой приличной беседки.

– А это что? – не выдержала Рина и сама спросила.

– Хоромы Господина старшего вожатого.

– Почему вы старшего вожатого Господином называете?

– Почему? Ему нравится, поэтому. Глупый вопрос, если честно. Сама поймёшь. Если успеешь что-нибудь понять…

Этот день прошёл сумбурно. Рина сходила со всеми на обед. Отчётливо увидев, в каком состоянии находится посуда, она с трудом съела с неё привычную еду. На каждой тарелке виднелись трещины, у каждой был немного отколот край. Некоторые вилки выглядели так, будто ими не ели, а защищались от диких зверей.

На репетиции Господин старший вожатый сказал, что Рина будет работать вместе со Светой и Егором на старшем отряде. Напарники Рины были весьма специфичны. Они явно отработали вместе уже не одну смену. Влиться в эту парочку будет очень сложно. Света была темноволосой девушкой. Во время танцев она улыбалась и вела себя на сцене так, будто она счастлива, но как только музыка выключалась, выключалась и её улыбка. Она становилась не то сердитой, не то грустной. Но выглядела она как-то болезненно. Не отличался живостью и Егор. Но ему не хватало сил на улыбку даже на сцене. На замечания Господина старшего вожатого он отговаривался:

– Дети приедут, им поулыбаюсь. Сейчас силы экономлю.

– Экономист, блин. Давай по полной. На всю мощь. Иначе до приезда не дотянешь, я гарантирую, – запугивал всех Господин старший вожатый.

После этих слов все начинали плясать с полной отдачей, и выглядело это действительно круто.

Ночью, когда всё было отрепетировано, Господин старший вожатый со сцены объявил план дня на завтра и раздал каждому вожатому по бейджику, сказав, чтобы те подготовили на завтра такие же детям.

Рина пошла в комнату вместе со Светой и Егором. Света жила уже с другими девчонками, Егор прямо над ней с пацанами, на этаж выше, а новую вожатую поселили совсем в другом корпусе из-за нехватки мест. Света и Егор принялись вырезать бейджики. Они делали это молча. Рина не знала, как ей сблизится с напарниками, если они не ведут никакие беседы.

– Слушай, можешь идти спать. Хоть один выспавшийся вожатый нам нужен, – сказала Света Рине, когда её начал напрягать взгляд напарницы.

– Хорошо, – согласилась девушка. Она с дороги и после всех танцев была не против отдохнуть. Одна она вышла из корпуса и оказалась в абсолютной темноте и абсолютной тишине. Рина посмотрела наверх, но даже звёзд на небе не было видно. Единственное, что светилось в этой кромешной тьме, были окна в корпусах и беседка. Рина вглядывалась в неё. За столом сидел Господин старший вожатый. Он держался за голову, будто та болела и раскалывалась на части. Рина запереживала даже. Но решила пойти к себе в комнату. Она только и успела открыть дверь, как прямо перед ней появился Вадим. Он еле стоял на ногах и видимо всё это время пытался открыть входную дверь изнутри корпуса.

– Вадим? С тобой все в порядке? – поинтересовалась Рина, которая уже приготовилась ловить диджея.

– Да. Куда ты? – оправился Вадим.

– Спать. А что?

– Эй. Нельзя! Пошли со мной.

Вадим сразу оживился и быстро потащил Рину по так называемым дорожкам. Они стали будто ровнее. Стали появляться какие-то шумы. Но эти звуки были столь пугающими после такой оглушительной тишины, что по коже Рины пробе;али мурашки. Да и поведение Вадима заставляло её волноваться.

– Куда мы идём? – спрашивала девушка.

– Подальше.

– Зачем?

Вадим не отвечал на вопросы, на которые не хотел отвечать. Он будто сглатывал их. Он искусно выкручивался, но было понятно, когда ему некомфортно отвечать.