– Папа, я хочу вот это, – наманикюренный женский пальчик ткнул в страницу каталога и я инстинктивно посмотрел туда тоже.

По фотографии невозможно было даже понять – платье это надето на модели или она обмотана сверкающей елочной мишурой. Количество блестяшек на наряде явно зашкаливало, но Агата обожала все яркое и блестящее, что, по моему мнению, уже граничило с безвкусицей. Но ее папаша готов был дочурке даже луну с неба достать, а мне, по большому счету, было плевать, во что будет обряжена дорогая невеста во время нашего бракосочетания. Гораздо важнее было то, что шло с ней в комплекте, а именно – фирма ее отца, Эдуарда Полянского, которую я давно и безуспешно пытался выкупить.

Представилось вдруг, как Агата вот также когда-то капризно ткнула пальцем в мою сторону и сказала свое коронное «хочу!». Результатом этого стало ответное предложение ее папаши: я женюсь на его милой принцессе, а Полянский в качестве подарка отпишет мне свою фирму. Просто и по-деловому.

И Агата сколько угодно могла сейчас воображать, будто имеет право мною вертеть. Как только мы выйдем из загса и я получу в свое распоряжение заветные бумаги, дорогая женушка быстро узнает, кто в нашем браке вещь, ставшая разменной монетой, а кто сорвал отличный финансовый куш. И ее самомнение я тоже с удовольствием подправлю.

– Дав, не смотри! – театрально ужаснулась Агата, когда заметила, что я не свожу глаз с ее будущего свадебного платья. – Это дурная примета!

«Какого хрена ты тогда выбираешь платье при мне?» – хотелось спросить, но я сдержался. Я еще успею научить ее тому, кто в доме хозяин.

– Так, может, тебе стоит выбрать другое? – предложил я мягко, и с наигранным простодушием похлопал ресницами, глядя невесте прямо в глаза. – Раз уж это я все равно видел, – добавил резонно, но Агата, деловито поджав губы, ответила:

– Нет. Ты просто забудешь о том, что видел его, вот и все.

Я только брови приподнял от такого заявления, но говорить на это ничего не стал. Что толку спорить с избалованным ребенком, который искренне считал, будто все проблемы решаются двумя фразами: «хочу это!» и «давай просто забудем».

– Так что, папа? Купишь? – снова потребовала Агата ответа от родителя, который, воспользовавшись тем, что она отвлеклась на меня, что-то сосредоточенно читал на экране смартфона.

– Конечно, – отозвался Полянский рассеянно-благодушно, даже не взглянув на стоимость платья, которое по количеству стразов на нем могло пристыдить даже рождественскую елку в Цюрихе.

Довольно улыбнувшись, Агата продолжила листать свадебный каталог, а я лениво переводил взгляд с одного предмета обстановки на другой и скучающе покачивал ногой. И зачем только дорогой невесте вообще мое присутствие здесь? С растратой папашиных денег она великолепно справлялась и сама. Однако, по заверениям самой Агаты, мы должны были выбрать все вместе.

Когда дверь в гостиную приоткрылась, я счел это настоящим спасением от тягомотно текущего времени. И так оно в целом и было, вот только я в ту минуту и не подозревал, насколько мне будет отныне не до скуки.

– Агата Эдуардовна! – робко позвала мою невесту вошедшая, и я с интересом на нее воззрился. Как, впрочем, и она на меня. Причем, судя по всему, я произвел на девицу столь неизгладимое впечатление, что она, беззвучно охнув, выронила все, что держала в руках.

Конечно, я всегда подозревал, что весьма хорош собой, но прежде женщины при виде меня роняли, как правило, трусики, а отнюдь не все подряд.

Смутное подозрение, что мы знакомы и она меня узнала, мелькнуло в голове и тут же было отметено, как бредовое. На такую, как эта, я бы вряд ли взглянул дважды и уж тем более сподобился на знакомство. Впрочем, когда мой взгляд проследовал от ее лица ниже, показалось, что я мог иметь некоторое знакомство с ее грудью… причем не так уж и давно.

Да нет, бред. Мало ли грудей я повидал в своей жизни, в конце-то концов? И все же…

А что, если я не ошибся и это была та самая?..

1

Этот день не задался с самого утра. Сначала я спалила прядь волос, укладывая их утюжком, потом – спалила белую блузку из вискозы. Хорошо хоть не нужно было никуда ехать, Агата Эдуардовна собиралась прибыть ко мне сама. Это было странно, обычно она вызывала меня в свой офис, где я получала от нее задания. Это могло быть что угодно, начиная от поручения сходить за кофе через три квартала (она любила именно карамельный и именно из этой кофейни), заканчивая чем-то важным. Например, довезти важные бумаги с одного конца города на другой.

– Да, дядь… сегодня я работаю допоздна. Завтра тоже. Подожди, посмотрю график.

Я сверилась со списком дел от Агаты Эдуардовны. Пока не сильно напряжно, но все может измениться в любой момент.

– Нет, дядь Саш. Никак не смогу. Давай на среду? Да, хорошо. Буду ждать.

Распрощавшись с дядей, ближе которого у меня не было никого и никогда, я пошла на кухню приготовить что-нибудь легкое и диетическое. Агата Эдуардовна не всегда успевала уследить за своим питанием, а я, наоборот, любила покушать, что никак на моей фигуре не отражалось, разве что размер груди был весьма внушительным. Это, кстати, больше меня смущало, чем казалось предметом гордости.

– У меня очень мало времени, – с порога заявила Агата.

– Тогда пройдемте на кухню, я приготовила поесть.

– Это очень кстати, – кивнула она и вскоре садилась за стол. На салат набросилась сразу, к форели почти не притронулась. Было видно, что очень торопится.

– У меня для тебя есть задание, – начала она, вытерев рот салфеткой.

К Агате Эдуардовне у меня было свое отношение. Помимо того, что она была моим боссом в юбке, я еще видела в ней не очень счастливую женщину. Но сама Агата, дочь бизнесмена Полянского, этого не замечала.

– Я слушаю.

– Завтра у Давида мальчишник.

– Уже?

Я удивилась, потому что даже платье еще не было куплено, не говоря уже о подготовке свадебных мероприятий.

– Да. Но это его дело, – она подернула плечами. – Я сделаю свой девичник в Монако, когда мне это будет удобно.

– И что вы хотите? Чтобы я организовала мальчишник? – удивилась я еще сильнее.

– Нет, конечно! Ты просто отправишься туда, чтобы после рассказать мне, не было ли на этом «прекрасном» событии бывшей девушки Давида.

На лице Агаты появилось брезгливое выражение.

– Обычно на таких мероприятиях… ну, бывают девушки другого круга, – напомнила я Агате Эдурдовне.

– Я знаю. Но шлюхи меня не интересуют. Меня интересует Софья Николаева.

– Хорошо. А как я попаду на этот мальчишник?

– С этим проблем не будет, я позабочусь.

Агата Эдуардовна поднялась из-за стола и засобиралась уходить.

– А если он уже обо мне знает?

– Кто?

– Ваш будущий муж. Давид.

– Откуда? Ты думаешь, ему интересен мой стафф? (здесь имеется ввиду персонал)

– Ладно.

Что-то во всем этом мероприятии меня настораживало, но пока понять, что именно, я не могла.

– Я позвоню тебе завтра утром, расскажу все. От тебя ничего не требуется, просто быть в числе присутствующих и если там будет Софья, позвонить мне.

– Хорошо, Агата Эдуардовна. И это все задание на сегодня?

– На сегодня ты вообще свободна.

Она ушла, оставив меня со своими мыслями. Ничего особенно сложного. Просто приду на мальчишник, выясню, есть ли там Софья (как она выглядела, я знала из таблоидов), позвоню Агате Эдуардовне и буду свободна.

Знала бы я, чем этот вечер на мальчишнике Давида обернется лично для меня…

– А говорила, что будешь занята, – пожурил меня дядя Саша, с которым мы встретились в кафе этим вечером.

– Я так думала. Но Агата Эдуардовна дала задание только на завтра.

– Эта твоя Агата…

Дядя поморщился. Моя начальница ему никогда не нравилась.

– Ушла бы ты уже от нее. Нашла бы себе приличное место.

– Это место приличное. И платит она хорошо.

– А ты – девочка на побегушках!

Дядя Саша был в чем-то прав, но я предпочитала считать себя личной помощницей.

– Давай не будем об этом. Лучше расскажи, куда ты собрался.

– Отдыхать поедем на озеро. С палатками. Не хочешь с нами?

Отдых с палатками я перестала любить еще когда мне было лет десять.

– Нет, дядь. Да и я нужна Агате.

– Опять открывает на деньги папы очередное «серьезное» дело?

Даже обидно стало за то, что дядя с таким пренебрежением относится к тому, что я считала своей настоящей работой.

– Ладно-ладно, – примирительно сказал он. – Расскажи о своем новом задании.

Легко сказать! Мое новое задание только укрепило бы дядю в мысли, что я занимаюсь всякой ерундой, потому пришлось соврать.

– Нужно будет отвезти важные документы и заняться подготовкой к свадьбе Агаты Эдуардовны.

– Во как. Хорошее дело.

Официантка поставила перед нами кофе, послала дяде Саше недвусмысленный взгляд и улыбку. Он, в свои пятьдесят три, привлекал к себе внимание всех женщин в округе. Подтянутый, спортивный, красивый… Жаль, что я внешностью пошла в маму, а не в него.

– Да. Это будет грандиозное мероприятие.

– Надо думать! Агата твоя закатит свадебку так закатит.

– Если есть такая возможность, почему нет? – подернула я плечами.

– И правда. Почему нет? Я бы может даже сходил, посмотрел, как богачи развлекаются.

– Я могу это устроить.

– Да я шучу. Никуда не пойду, конечно. – Он отпил кофе. – Ладно, давай уже не про Агату, а про что-нибудь интересное. Как на личном фронте?

– Никак. И я бы уже тебе рассказала.

Эта тема мне не нравилась. С личным фронтом у меня всегда было плохо, поэтому я такие темы пресекала.

– И давай уже о чем-то действительно интересном, – сказала я и дядя согласно кивнул.

Вечером следующего дня водитель Антон доставил мне платье, маску и инструкции как мне попасть на мальчишник к жениху Агаты. Я повертела в руках одежду, больше похожую на крохотный наряд официантки (зачем им были нужны маски, не понимала, но у богатых свои причуды). Переодевшись, накинула на себя пальто, чтобы не отоварить старушек у подъезда инфарктами, и поехала выполнять задание.

Мне открыли калитку с задней стороны забора и я, передав пальто водителю и договорившись с ним встретиться через два часа там же, вошла в сад. Мальчишник только-только начался, официантки (на них была приличная одежда), разносили напитки. И тут я поняла, что за платье мне привез Антон. Да это же наряд тех, которых вызвали развлекать гостей! Ну, спасибо, Агата Эдуардовна! Удружили!

Постояв так несколько минут, я решила, что насиловать меня здесь никто не будет, а если что – приемы рукопашного боя, которым меня обучил дядя Саша, быстро охладят пыл любого, кто посягнет на мою честь. Да и задерживаться дольше положенного я точно на мальчишнике не стану.

Давида, жениха Агаты, я нашла взглядом сразу. Он сидел один с бокалом чего-то алкогольного. Софьи рядом с ним не было.

Несколько гостей в компании девушек плескались в бассейне, остальные были рассредоточены по саду. Пока все было чинно, даже немного скучновато. Я прошлась по дорожкам сада, взяла бокал с подноса, чтобы не выглядеть белой вороной (все остальные девушки вовсю пили коктейли). Николаевой нигде не наблюдалось.

Мужчины в бассейне уже перешли к тому, что лапали девиц, а те хохотали и льнули к ним.

– Эй, красавица! Прыгай к нам!

– Да! Ты чего одна? Давай сюда.

Это они мне? Красавицей я не была никогда, хотя, я же в маске.

– Я для хозяина, – не найдя ничего лучшего, соврала я и прошла дальше. И тут поняла, что Давид куда-то пропал. Скорее всего, вернулся в дом, куда я и припустила быстрым шагом.

В доме тоже было шумно и весело. Бильярд, выпивка, эскорт (шлюхами их называть я не могла, потому что сама была сейчас одной из них). Увидев, что Давид поднимается по лестнице наверх, пошла следом за ним, держась на расстоянии, но когда он зашел в одну из комнат, растерялась. Не ломиться же к нему!

На втором этаже было пустынно, все разогревались внизу. Я подошла и прислушалась к происходящему за дверью. Оттуда доносился приглушенный мужской голос. Давид с кем-то говорил по телефону? Или Софья тоже была там?

И тут мне в голову пришла идея, которая показалась блестящей. Нужно воспользоваться деревом, которое росло рядом с домом! Так я смогу рассмотреть, что творится в комнате Давида.

Выпив коктейль залпом (для храбрости), я выбежала из дома и вернулась в сад.

Покорять деревья и лазать по веткам я тоже научилась у дяди еще в детстве. Сбросила туфли и, ухватившись за нижнюю ветвь, полезла наверх. Крона была раскидистой, а снизу меня стало не видно очень скоро – все закрывала листва. Примостившись у ствола, я выдохнула с облегчением. Получилось!

Добравшись до той ветки, которая была ближе всего к комнате Давида, я наступила на нее и, балансируя при помощи рук, пошла вперед. И только собралась прильнуть к окну и заглянуть в комнату, как случилось неожиданное. Ветка затрещала, покачнулась, и я полетела вниз!

– Чееееерт! – заорала я так громко, что даже голоса и смех у бассейна стихли. Я же сейчас себе все переломаю! И руки, и ноги, и шею!

Приземлилась я быстро и мягко. На что-то, что тоже сначала закричало, а потом стало отборно ругаться. Мужчина – догадалась я. Приподнялась и увидела, что не ошиблась. Я лежала на незнакомом мужчине, который смотрел на меня так, как будто собирался то ли убить, то ли расцеловать, то ли все сразу.

– Добрый вечер, – поздоровалась я и попросила тихо: – Вы не могли бы убрать руки с моей попы? Мне нужно встать.

– Не мог бы. Потому что если вы встанете, будет видно, что и у меня… стоит.

Я тут же заерзала, пытаясь подняться на ноги, но мужчина прижал меня к себе еще крепче. А мне вдруг это понравилось! Никогда не замечала в себе такого. Чтобы вот так, с мужчиной, которого вижу впервые в жизни!

– Отпустите меня… пожалуйста, – попросила я еще раз.

– Только если скажете мне свое имя.

– Маша.

– Маша, – повторил он. – А я Алексей, но для самых близких – Лелик.

– Тогда будете для меня Алексеем.

– А я бы не отказался уже начать быть Леликом.

Он улыбнулся и отпустил меня, и когда я поднималась с Алексея, почувствовала то, что было совсем неуместно – сожаление. Да что ж со мной происходит?

Никогда не знаешь, где тебе повезет.

Всякое бывало в моей жизни, но чтобы женщины с дерева валились – первый раз. А ведь всего лишь вышел подымить, стоял себе под деревом, никого не трогал… Хотя уже очень хотелось. В смысле – потрогать. И не только руками.

Судя по виду, девчонка была из тех, что мы с Давом заказали на мальчишник. Ну, это официальная версия названия мероприятия. По факту же Дав не столько прощался с холостяцкой жизнью, сколько праздновал то, что нам наконец достанется предприятие Полянского.

Я не слишком одобрял идею обменять свободу на ликеро-водочный, спаси Господи, завод, но Даву было виднее. Хотя на его месте я бы не женился на Агате Полянской, даже если бы в меня вкачали всю продукцию этого завода разом.

Но Дав мыслил иначе. Что неудивительно, ибо мы абсолютно во всем были очень разными. Начиная от внешности и заканчивая характером.

Зато я знал его, как никто. А он – меня. И потому я был уверен сейчас, что эта девчонка пришлась бы Штерну по вкусу.

Вот только она была какая-то зажатая. Но это дело поправимое.

– Торопишься куда-то? – окликнул я Машу, когда та, надев туфли, сделала попытку припустить прочь. И это после всего, что было между нами под деревом!

– Мне… работать надо! – заявила она.

Вот это правильно! Для того ее сюда и позвали, чтобы хорошенько отработала. Однако, глядя на нее, меня снедало сильное подозрение, что от этой самой работы она надеется удрать. Ну уж нет, этого я допустить не мог! Напрасная трата денег – это не по уставу. Финансист я или где?

– Считай, что твоя работа – это я, – растянул я губы в лучшей из своих улыбок. – Пошли, угощу тебя коктейлем.

И, пока эта любительница падать на беззащитных мужчин без объявления войны не дала деру, взял ее за локоть и повел в сторону дома.

– Что предпочитаешь – Кровь дьявола или Развратную киску? – поинтересовался я, подзывая официанта.

Маша вытаращилась на меня так, будто уже выпила и то, и другое, разом.

– Развратную… что?

– Киску, – напомнил я невозмутимо. – Я понял твой выбор.

Взяв с подноса эту самую «Киску», я протянул бокал Маше. Та отрицательно замотала головой.

– Мне на сегодня хватит.

Как интересно! То есть выпить она уже успела. Неужели именно это вино ее загнало на то дерево? Странная реакция. Вообще-то, предполагался несколько иной эффект, но жаловаться было грех. От ее фееричного падения до сих пор ходить было неловко.

Пожав плечами, я поставил бокал на столик и спросил:

– А как тебя, кстати, занесло вообще на дерево?

Она замялась. Я прищурился, заподозрив что-то неладное. Так-так, разве с того дерева не открывался вид на комнату Штерна?

– Ничего не говори, я все понял, – я состряпал трагичную физиономию. – Ты шпионила за Давидом!

Ее лицо, как и лица прочих стриптизерш, было спрятано под маской. Однако это не помогло ей скрыть упавшую челюсть. Значит, я попал в точку.

– Ты уронила мои… кхм, надежды, – кашлянул я, глядя на то, как эти самые надежды опадают под моей одеждой. Конкретнее говоря, нижней ее частью.

– Я не шпионила! – горячо запротестовала Маша. – Я… спасала кошку! Вот.

– Спасла? – поинтересовался я с ухмылкой.

– Не успела. Ветка обломилась.

– Бедная киска, – от души посочувствовал я.

Маша смутилась. Это я понял по тому алому цвету, в который окрасилась ее грудь.

– Вот ты где, – раздался рядом знакомый голос и Давид Штерн собственной персоной нарисовался тут же. Грудь Маши заалела еще сильнее.

– Смотри, какую крошку я тебе отловил, – кивнул я на богатство четвертого, по меньшей мере, размера. – Причем отловил в буквальном смысле.

Взгляд Давида лениво прошелся взглядом по всей фигуре девчонки, пристально оценивая. Ну типичный маркетолог!

– Пусть станцует, – приказал он, присаживаясь на диван. – Мне нужно расслабиться.

Если Даву требовалось расслабиться, значит, звонила Агата. К гадалке не ходи.

– Давай, Маша, – хлопнул я в ладоши, а затем по попке стриптизерши для придания ей бодрости. – Порадуй нас.

– Я не уверена, что смогу. Я первый раз… – пролепетала она.

Мы с Давом переглянулись. Присылать неопытных стриптизерш – это так непохоже на агентство «Отвязный грех».

– Танцуй, – железным тоном повелел Давид. Маша, схватив со стола бокал с коктейлем, от которого недавно отказалась, опустошила его залпом. Видимо, для поднятия духа. Что ж, тем лучше, ибо это винишко могло поднять еще и не то!

Давид знаком показал ей на стол. Я наблюдал, сложив руки на груди. А посмотреть там было на что.

Взгромоздившись на каблуках на стеклянную поверхность с грацией бухого медведя, Маша после первого же движения оступилась и растянулась на столе буквально в шпагате. Что ж, по крайней мере, хорошо раздвигать ноги ее в агентстве научили.

– Впечатляет, – хмыкнул рядом Давид и я проследил за его взглядом.

Все немалое Машино хозяйство прорвало границы блузки и вывалилось наружу. Блестящий ход, что ни говори.