Дизайнер обложки Мария Бангерт

© Алёна Полуян, 2021

© Мария Бангерт, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-4485-1108-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

В архиве лечебницы для душевнобольных располагалось бесчисленное число стеллажей, на полках которых покоились медицинские карты, хранившие тайны пациентов. Девушка двадцати шести лет трясущимися руками в спешке перебирала страницы дела с истёкшим сроком давности, на обложке которого едва различалась потертая надпись: Милилорейн Гронеско.

Старые и пожелтевшие страницы слиплись и нарушительница покоя, переворачивая их, смачивала кончики пальцев слюной. В свете тусклых больничных ламп оказалось сложным прочесть потускневшие строки: рецепты, диагноз, характеристика пациентки сливались воедино, становясь большим размытым пятном. Неожиданно сердце непрошеной гостьи бешено заколотилось, а на коже проступили мурашки. Она смотрела и не верила тому, что видит прямо перед собой.

– Как такое возможно? – шёпотом произнесла она, вслушиваясь в тишину, царившую к архиве, словно та могла дать ответ.

Девушка с опаской взглянула на дверь, на которой висел новенький календарь на 1963 год, а затем снова сосредоточилась на фотографии, подшитой к карточке пациента. Она вглядывалась в хорошо знакомое лицо на снимке, каждый изъян которого знала и какое видела по утрам в отражении зеркала. То было её собственное лицо, но принадлежащее совершенно другой девушке, рождённой в 1882 году.

Неожиданно дверь в убежище скрипнула и в комнату вошла заведующая архивом, невысокая женщина пятидесяти лет, позади которой шёл молодой санитар плотного телосложения. Женщина опустила руку в карман своего халата, старательно избегая резких движений. Её рука заметно напряглась, словно она что—то сжала в своей ладони, прежде чем едва удивлённым, но спокойным и властным тоном произнесла:

– Николина, что Вы здесь делаете? Вам запрещено сюда заходить.

Часть 1. В год 1963…

Глава 1. Валдгейм

Николина проснулась из-за мерзкого звона в голове. Открыв глаза, она увидела перед собой безликий номер отеля «Восток», расположенного в городе Моран. Попытка сесть в кровати и вспомнить минувший день привела к тому, что мир вокруг начал кружиться, а содержимое желудка подступило к горлу и грозило вырваться наружу. Девушка собрала шоколадного цвета кудри в хвост и поспешила в туалет. После прочищения желудка она умылась и лишь тогда поняла, что всё это время звон исходил от телефона, стоявшего на тумбе вблизи кровати. Пожалев об излишне выпитом количестве алкоголя накануне, она вернулась в комнату и подняла телефонную трубку, переводя взгляд то на календарь с июлем 1963 года, то на хмурое небо за окном.

– Ты ещё в гостинице? – из трубки послышался удивлённый женский голос.

– Да, – сухо ответила Николина, пытаясь узнать собеседницу.

– Не стоило нам вчера так долго засиживаться в баре.

– Аврора? – она узнала голос новой подруги из ресторана отеля.

– Ожидала услышать кого-то другого?

– Нет, – в трубке раздался тяжёлый вдох. – Голова раскалывается, словно я вчера одна опустошила ту бутылку вина.

– И не говори. Так ты уже готова?

– Да, – девушка оглядела пижаму. – Уже выхожу.

– Поспеши. Близится шторм.

Небо постепенно затягивало свинцовыми тучами. Волны с грохотом разбивались о пирс, заставляя его сотрясаться. Аврора и Николина обсуждали поездку на таинственный остров, пока седовласый капитан готовил к отплытию паром скромных размеров.

– Боишься? – спросила Аврора, накручивая прядь рыжих волос на палец.

– Если ты о моём плане провести две недели оторванной от мира невесть где и наедине с незнакомым мужчиной, то, – девушка наигранно усмехнулась, – ни капельки.

– Ну а на самом деле?

– На самом деле мне очень и очень страшно. Если бы не твоя поддержка, я бы уже вернулась домой, поджав хвост.

– Я могу поехать с тобой, если хочешь?

– Спасибо, Аврора. Но я не хочу никого втягивать в эту передрягу, – она на долю секунды закрыла глаза и увидела полузаброшенный старый особняк из своих снов, скрывающий ужасную тайну за своими дверями.

Тайну, за которую она должна расплатиться собственной жизнью.

– Уверена?

– Да, – Николина обняла себя в попытке согреться. – Как далеко остров?

– В двадцати километрах. Обещай, что сообщишь мне, когда вернёшься?

– Обещаю.

Спустя чуть более часа паром приблизился практически до упора к скалистому берегу нелюдимого острова, капитан остановился у одряхлевшего и местами прогнившего старого пирса.

– Вот мы и прибыли на остров «Валдгейм», – мужчина оглядел причал и нахмурил брови. – Странно, – протянул он.

– О чём вы?

– Не вижу моторки смотрителя, – старик принялся помогать девушке перекидывать на деревянный помост ящики с провизией и пятилитровые бутылки с водой. – Неужели он в городе?

– Может, лодка в гавани между утёсами? – предположила спутница.

– Скорее всего. Но, так или иначе, надо будет как-нибудь проведать этого старика.

– Я передам ему привет от вас.

Моряк стёр со лба первые капли дождя:

– Вы справитесь дальше без меня? – он бросил взгляд на ящики. – Обычно я оставляю продукты на том выступе, – мужчина кивком указал на место в конце деревянной конструкции.

– Да, – ответила девушка, глядя на следы дождевых капель на пирсе. – Напомните имя смотрителя?

– Викентий Маркович, – глядя на то, как дрожит девушка, он добавил: – Николина, не бойтесь. Всё это сказки, что говорят об острове, – и старик поплыл прочь.

Беспокоясь за продукты, которые с ветхого пирса грозили смыть сильные волны, гостья перетащила ящики на каменистый выступ скал. Её сердце судорожно сжималось каждый раз, когда она ступала по деревянному помосту. Она чуть не последовала в мутную воду вслед за прогнившей доской, хрустнувшей у неё под ногами, когда несла последний ящик с едой. К этому времени дождь стал частым, и Николине пришлось поднимать продукты на равнинную часть острова по выбитой из камня и местами разрушенной лестнице.

Оглядев остров, она отметила, что лес обрамляет практически всю его территорию. В основном здесь произрастали ели, сосны, кедры, берёзы и дубы. В самом центре острова стоял возведённый на рубеже девятнадцатого-двадцатого веков заброшенный двухэтажный особняк, выполненный в колониальном стиле. Бежевая отделка здания потускнела и осыпалась. Из-за поросших мхом и чёрной плесенью стен когда-то уютный и светлый дом с открыток теперь казался мрачным и вселял отвращение. Рамы окон почернели и сгнили. Стёкла покрывали налипшая от дождей пыль и гирлянды паутин. Девушка смогла рассмотреть изображение лебедей на восточной стене, поросшей нежно-розовой плетистой розой. Под ней был разбит сад, нуждающийся в прополке. Казалось, за особняком никто не ухаживает.

Несмотря на густую растительность, Николина за домом разглядела на невысокой возвышенности тёмный лысый клочок земли, где располагалось заброшенное фамильное кладбище. По её спине пробежал холодок. Мертвецкую тишину, царившую на острове, разрывали шум волн, разбивающихся о скалы, и шелест листьев. В воздухе веяло сладким ароматом цветов, морского бриза и надвигающейся бури.

Оставив ящики с продуктами мокнуть под дождём у лестницы и ухватив дорожную сумку, Николина поспешила к большим старинным дверям, гармонично сочетающимся с отделкой террасы. Она громко постучала, но тишина была ответом. Девушка повторила попытку, но безрезультатно. Решив, что из-за величины дома её могли не услышать, она обошла особняк в поисках жизни. Однако, несмотря на тёмный день, ни в одной из комнат не горел свет. Слова капитана о моторной лодке обеспокоили её. Вернувшись к дверям, девушка с надеждой снова дёрнула за грязную ручку. Дверь осталась запертой. Поиск запасного ключа под ковром, рассыпающимся от старости, не привёл к желаемому результату. Взглянув на наручные часы, показывающие четыре часа дня, девушка решила, что если смотритель не появится, придётся отыскать иной способ попасть внутрь.

Дождь, превратившейся в ливень, напомнил о продуктах, и гостья перетащила ящики на террасу. Усевшись на одном из них, она принялась вглядываться в тени, крадущиеся за пеленой дождя. Попытки успокоить себя провалились со скрипом входной двери позади. От неожиданности на Николину одновременно нахлынули всепоглощающий ужас и облегчение. Обернувшись, она ожидала увидеть Викентия Марковича, но в дверях её встречала только тьма. Совладав с собой и вцепившись в нательный крестик, она вошла в особняк. Резкий запах сырости, пыли и сладкого зловония врезался в нос. Девушка закашлялась, а содержимое желудка подступило к горлу. Она натянула на нос горловину водолазки, отчего стало легче дышать. Вскоре она привыкла к запаху.

В холле, который резко перетекал в комнату для приёма гостей, было темно. Этому способствовали не только задёрнутые и изъеденные молью шторы, но и обшитые панелями стены цвета красного вина. Меблировка помещения, напротив, имела светлые тона, но время и сырость наложили на неё свой мрачный отпечаток. Пыль укутывала каждый предмет обстановки и шуршала под ногами. Мурашки безостановочно бежали по коже.

– Есть кто-нибудь? – окликнула девушка. – Викентий Маркович? Вы здесь? – ответная тишина пугала её, и девушка схватила стоявший на комоде подсвечник.

– Ау-у-у! – казалось, кто-то притаился и следит за ней, выжидая момент.

Николина боялась проходить в чёрное сердце дома и осталась дожидаться смотрителя у входа. Спустя двадцать минут ожидания она не выдержала и отправилась на его поиски, но прежде у камина сменила подсвечник на кочергу. Блуждая по коридорам первого этажа, напоминающим лабиринт, и не решаясь подняться выше, девушка выяснила, что большая часть комнат заперта.

Дом незаметно для глаз гостьи начал преображаться. Засохший гербарий в вазе, до которого она легонько коснулась рукой, снова стал ароматным букетом садовых цветов. Грязное кухонное окно, скрытое до этого занавесками, отныне впускало в дом обильный поток света, а потертая скатерть на обеденном столе засияла новизной и белизной.

Спустя полчаса из-за резко опустившейся темноты различать объекты даже на расстоянии вытянутой руки стало затруднительно. Возвращаясь к входным дверям, Николина заметила свечение в гостиной и крепче сжала в руке кочергу. Выйдя из-за под покрова темноты, она разглядела у камина силуэт мужчины, стоявшего к ней спиной.