– Ну давай. Говори, – с губ Тимура срывается хриплый смешок.
– Говорить? – переспрашиваю неожиданно пискляво, отчего еще сильнее меня опаляет жаром.
– А тебе нечего сказать? Или ты просто так глаза на меня ломаешь? По моей страничке в интернете шаришься?
– Я случайно.
Горин расплывается в самодовольной улыбке, склоняя голову набок:
– Рассматривала мои фотки? Искала, где бы еще на мой шикарный голый зад глянуть, раз в раздевалке
не насмотрелась? Так их там нет, но могу тебе кое-что дропнуть*, если у тебя айфон.
У меня нет айфона, и я понятия не имею, что такое «дропнуть», поэтому я отрицательно мотаю головой.
– А, ну да, – цокает Тимур, оценивающе изучая меня, и задумчиво проводит языком по своей нижней губе.
Я ловлю этот жест взглядом, заливаясь краской по самые уши. Горин вдруг достает руки из передних карманов и перемещает их к задним. А я все еще стою не двигаясь и хочу лишь одного – провалиться сквозь землю, да поглубже. В руке Тимура появляется самая обычная шариковая ручка. Он сокращает расстояние между нами на полшага, и я вдыхаю терпкий, слегка пряный аромат мужского парфюма. На мгновение от этого запаха у меня темнеет в глазах и плывет в голове.
Пытаюсь проморгаться и избавиться от этих темных кругов, а Тимур забирает из моих ладоней плитку шоколада. И я лишь беспрекословно разжимаю пальцы. Горин что-то размашисто пишет на яркой обертке, после этого убирает шариковую ручку опять в задний карман своих джинсов.
Дальше ему ничего не мешает раскрыть шоколадку и отломить от нее один кусочек. А я не могу отвести взгляда от тыльной стороны его ладоней: они украшены не только линиями татуировок, несколько засохших кровоподтеков красуются на выступающих костяшках пальцев. Мой и без того ускоренный пульс становится еще чаще. Такие ссадины же могут появиться от ударов по чему-то? Или по кому-то?..
* Дропнуть – сленговое выражение. Обозначает бесконтактный обмен файлами между устройствами Apple через функцию AirDrop (Здесь и далее примеч. автора).
– Наберешь меня. – Тимур буквально всовывает мне в руки уже развернутую плитку, пока я стою перед ним как пришибленная. – Но только не сегодня. Я занят. Давай завтра. В районе десяти-одиннадцати вечера.