Токсикоз стих, а вот чувства к Громову – нет. Оказывается, им не мешает огромное полотно обиды, каким он окутал меня с ног до головы.
Мне стоило только снова посмотреть в чёрную бездну его глаз, услышать голос… И, пока я стояла рядом с ним на том лестничном пролёте, моё сердце не билось. Оно сжималось до жгучей боли в груди.
Но слова Марка про аборт стали шикарным гвоздём программы. Теперь точно знаю: я могу рассчитывать лишь на себя. И должна попробовать найти тыл в своей семье, ведь Громов больше не появлялся.