Цитаты из книг автора «Алёна Алексина»

Иногда Лиза представляет свой мозг отдельным существом, подселившимся в ее пустую голову, – засел в черепной коробке, умный и важный, и быстробыстро, с математической точностью просчитывает все варианты событий, а потом демонстрирует ей результат. Вполне возможно, что мозг при этом чувствует “гордость” – как кот, притащивший мышь в подарок хозяйке, – но Лиза не знает наверняка.

Если задержать на чем-нибудь взгляд – на чем угодно, будь то старенькая кукла или обшарпанный пластиковый брелок, – вещь тут же начинает сыпать неясными образами. Чаще всего бессвязные обрывки, конечно. Но иногда, редко, если как следует сосредоточиться и прикоснуться рукой, чтобы заякориться попрочней, вещь рассказывает историю.

О том, что Лиза разговаривает с вещами, знает только Митя. Хотя это больше похоже на кино, чем на беседу, но чтобы объяснить все бабушке, пришлось бы, наверное, начать с комиксов. Когда комиксы только появились, бабушка скупала их пачками и изучала вместе с маленькой Лизой, подробно объясняя каждую позу и фразу, тренируя Лизу понимать, как выглядят люди, когда скучают, обижаются, хвастаются или сердятся. Лиза так до конца и не научилась распознавать чужие эмоции, зато обзавелась обширной библиотекой образов и сравнений, которая здорово помогает, когда совсем ничего не понимаешь, а объясниться нужно.

Слово “мещанство” никто не произносит, потому что и само оно основательно скомпрометировано благородной нищетой, которая без приглашения явилась к прадеду Владимира Сергеевича, профессору Дервиенту, бестрепетно вспорола брюшки всем двенадцати венским стульям – с парадной атласной или практичной гобеленовой обивкой – и заменила их тремя плохо сколоченными и небрежно ошкуренными табуретами, одному из которых пришлось быть еще и колченогим.

В ряду прочих идеальных вещей, которыми с гордостью обладает Владимир Сергеевич, важное место занимает Яся, его жена. Когда Владимир Сергеевич заговаривает о совершенстве Яси, Лиза невольно воображает целую толпу Ясь, из которых он придирчиво выбрал свою. Хорошо, что ее не потребовалось вешать над камином, не то пришлось бы перебить целую толпу идеальных женщин.