Глава 1. Ангелина

– Геля, где моя рубашка бордовая?

Я закатила глаза, с трудом сглатывая саркастически ответ. Усилием воли ответила спокойно, почти ровно:

– В шкафу, Дим. Как обычно. Где ей еще быть?

– В каком шкафу?

Боже, как будто у нас десять шкафов и пять гардеробных.

– В твоем, конечно.

– Нету, Гель! – Муж нарисовался на кухне злой и хмурый. – Ты ее куда-то убрала?

– Да, конечно, мне больше делать нечего, как прятать твои вещи. Это же так весело, – не сдержалась я.

Дима прищурился.

– Гель, я опаздываю, если что. Давай отложим конкурс сарказма, и ты найдешь мне рубашку.

Я сжала губы. С них рвалось много чего хорошего сказать, но ради семейного благополучия я глотала и глотала, и глотала каждую колкость, которая обязательно превратится в обвинение.

Одну все же не смогла, бросила по пути в спальню:

– Как будто ты на работу опаздываешь. Или там у вас вертушка с фиксированным опозданием и последующим штрафом?

– Не начинай, – зарычал мне в спину муж, следуя по пятам. – Я же говорил, там собираются уважаемые люди, большие ставки. Мне нельзя опаздывать. Я не кролик из Алисы в стране чудес.

– Ох, да. Но складывается ощущение, что Усманов отрубит тебе голову, если задержишься.

– Он может, – усмехнулся Дима. – Но ты же понимаешь, что это важно. Меня приняли в узкий круг. Там только руководители направлений. Это тебе не покер с приятелями под пивко.

– Угу, элитный подвал, элитная выпивка, элитные девочки, – невольно продолжила я аналогии.

Вроде бы без задней мыли, просто картинка нарисовалась как в гангстерских фильмах, где в смоге и полумраке короли мафии играли в карты, тиская на коленях девочек модельной внешности.

– Геля, сколько можно? – моментально вскипел Дима. – Одни упреки от тебя! Я устал, ей-богу. Мы ведь договорились. Если у тебя нет сил двигаться дальше, давай просто разойдемся.

На глаза тут же навернулись слезы. Почему? Ну как так? Какие упреки? Я же ничего такого не сказала.

– Я пошутила, Дим, – прошамкала я еле слышно дрожащими губам и сиплым голосом.

Ком встал в горле. Чтобы отвлечься и не нервировать мужа сильнее, я стала перебирать вешалки в шкафу.

– Шуточки твои вечно на грани фола, – продолжал кипеть он. – Сколько мне можно умолять тебя? Я ошибся, да. Но я тебя люблю, Гель. Ты и сама понимаешь, но пилишь и пилишь меня. Мы так всю жизнь будем что ли? Нахрен надо!

Я сглотнула и заморгала часто-часто.

– Нет, Дим. Ну что ты придумываешь? Я не пилю.

– Да супер. Я еще и придумываю. Ты мне нервы дернула, а виноват опять я. Конечно.

Я нашла его рубашку под пиджаком. Зачем он повесил его сверху? Смялась же вся. Эти мысли помогли отвлечься. Немного и не надолго, потому что Димка завелся моментально и определено еще не высказался до конца.

– Рубашка твоя, – промямлила я, отдавая ему вешалку, с которой сняла пиджак.

– Так она мятая вся! Сложно было погладить? – Он повысил голос и бросил рубашку мне в лицо. – Я в душ.

Умчавшись в ванную, муж включил там воду. Я шмыгала носом, доставая утюг, стараясь не разреветься. Смысла нет лить слезы. Я выплакала достаточно, когда узнала о его измене, а потом еще больше, когда каялся и валялся в ногах, уверяя, что все это было ошибкой. Дима категорически не хотел расставаться, хотя и признавать свою вину до конца тоже не собирался. Да, наверно, мы оба виноваты. Всегда виноваты двое, если семья рушится. Похоже, я была не очень хорошей женой, раз муж захотел другую.

Мы решили начать все сначала, забыть, с чистого листа. Для меня это стало испытанием. Я везде теперь видела ложь, подвох и измену. Старалась, но не могла отпустить свои сомнения и обиду. Любой намек на это бесил Диму. Он говорил, что я должна, просто обязана, забыть и простить. Иначе наши отношения не имеют смысла.

Дима прав, конечно, а я нет. Но все равно каждый раз, словно бритвой по сердцу резало, когда он неизменно выворачивал ситуацию наизнанку и обвинял меня в недоверии. Почему я неизменно оставалась виноватой, когда изменил именно он? Не знаю.

Мне это не нравилось, но Дима уходил, и я уверяла себя, что нужно работать над этим. Доверие – это ведь основа семьи и отношений. Только как же мучительно трудно отпускать его на всю ночь в пятницу, а потом не рассматривать рубашку, ища следы помады или женские волосы, не нюхать, улавливая духи.

Да, мне еще работать и работать над собой.

Выйдя из душа, муж носился по квартире, словно он не Дима, а демон какой-то. Разве что черный туманный плащ не развивался за спиной. Я старалась не отсвечивать. Рубашку повесила на стул, сама пошла перебросить на диск новый сезон любимого сериала, чтобы скоротать вечер.

– Не жди меня, – буркнул Дима, обуваясь.

– Ты же знаешь, что я так не могу, – проговорила я устало, выйдя в прихожую, чтобы проводить его.

– Да, конечно, не можешь. Все пытаешься меня поймать на горячем?

– Зачем ты так? Я просто волнуюсь и мне не спится без тебя.

Я встала на цыпочки, чтобы поцеловать его.

– Конечно, – фыркнул Дима, отворачиваясь. – Пока.

Мой поцелуй пришелся в щеку, а не в губы. Дверь словно ударила меня по ушам громким хлопком. Снова захотелось плакать, но я опять смогла сдержаться.

Вместо того чтобы пестовать свою тоску и обиду, я открыла бутылку вина, заказала себе суши из ресоранчика за углом. Еду доставили уже через полчаса, и я с удовольствием утонула в мягком кресле, наслаждаясь любимым сериалом и терпким вкусом Бордо.

Однако уже через несколько минут снова думала о муже и наших отношениях. Когда они перестали быть сказкой?

Мы встречались со школы, учились в одном классе, дружили, а на выпуском в девятом классе вдруг поняли, что между нами нечто большее. Возможно, потому что Димка напился и решился проявить инициативу, а я не оказала. Сначала вроде как из любопытства, а потом само закрутилось. Мы вместе делали уроки, вместе мечтали поступить в Москву. И поступили. Только он пошел глубже изучать химию и технологии, а я сделала акцент на языки.

Нас не поссорил большой город и соблазны. Наоборот. Мы держались друг за друга. Дима был моим первым и единственным мужчиной, самым надежным, лучшим другом, моим принцем. Само собой, что после учебы, мы поженились. Подарки на свадьбу позволили сделать первый взнос по ипотеке, взять квартиру. Родители, конечно, очень помогли. Не только деньгами, но и с работой.

Димин отец немного знал Сергея Усманова, который владел производством лакокрасочной продукции. По его протекции мужа взяли в главный офис на перспективную должность. Его карьера пошла в гору. А я как-то по привычке тоже подала заявку на соискание должности в отдел развития.

Мня приняли. Языки и второе высшее по экономике, которое я с трудом, но осилила одновременно с первым образованием, стали решающим фактором. Конечно, я мычала не о стойких красках, но все же…

Наверно, тогда меня в первый раз покоробило отношение Димы. Он не порадовался, даже осудил. Сказал, что работать вместе нельзя, это убьет наши чувства. Забавно. Мы ведь почти не пересекались в офисе. Правда, именно благодаря коллегам и добрым людям, я узнала о его интрижке с подчиненной. Это было ужасно.

Я вздохнула, стараясь не вспоминать день, когда застала их прямо на рабочем месте во время обеда. Она сидела на столе, а он…

Нет-нет-нет, нельзя на этом циклиться. Мы ведь решили. Я простила и обещала не упрекать его больше. Но все чаще ловила себя на мысли, что именно Дима в нашей маленькой семье – король упреков. Он стал цепляться по поводу и без. Говорил, что просто старается быть честным, ведь это основа основ.

Логика из серии: я не пойду налево, если ты будешь достаточно хороша для меня.

Я старалась, очень, но не всегда была уверена в собственной неотразимости. Да и не мудрено, ведь большая часть моей зарплаты уходила на ипотеку, а его на дорогие сорочки, костюмы и обувь. Он ведь метил на руководящую должность и обязан был выглядеть презентабельно.

– Усманова видела? Его запонки дороже нашей квартиры, – говорил муж, когда я почти плакала над чеком из магазина элитной мужской одежды. – Разве он повысит оборванца? Я должен быть на уровне.

Да, Владислав Сергеевич Усманов был идеален. Его отец несколько лет назад отошел от дел, оставив у руля сына, который повел компанию новым курсом и ориентировался преимущественно на зарубежный рынок. А когда-то мы все учились в одной школе, и я разве голову не сворачивала, оглядываясь на Влада. Соплюха была, но мне не мешала разница в возрасте. Детские глупые мечты о старшекласснике. Высокий и красивый, с лукавой улыбкой. Опасный и недостижимый. Я бредила им два года, пока он не закончил школу, но и потом через знакомых узнавала сплетни о его семье. Говорили, что отец рано поставил Влада у руля. Тот еще даже учиться не закончил, а уже стал гендиректором и во главе акционеров. Все ждали от него провала, а он взял и утер нос недоброжелателям, конкурентам и обычным сплетникам.

Дима всегда говорил, что Влад Усманов – это просто удачный проект для корпорации. Мол за него все делают юристы и правление, а он только подписи ставит и хорошо выглядит.

Я старалась не влезать в это. Мое дело маленькое – прогноз и расчет прибыли для грядущих сделок. Судить и рядить, копаться в белье, иметь мнение о начальстве – чревато. Правда, дух засватывало, когда на корпоративе Влад неизменно толкал речь, подводя итоги года. Эти несколько минут я рассматривала его, не боясь. Не разбирала ни слова, просто слушала сильный глубокий голос, следила за движениями красивых губ.

Ругала себя потом, конечно. Нельзя же пялиться на начальника так. Хотя… Дима же позволил себе намного больше с подчиненной.

Вот и снова я вернулась к этому. Может быть я муж прав. Я не смогу его простить до конца, не смогу двигаться дальше. Что тогда делать? Развод? А ипотека?

Представив, что придется продавать, делить, ругаться из-за денег, я зажмурилась. Нет, ну разве нужно доводить до такого? Мы все преодолеем, переживем. Просто нужно немного времени.

Неужели нас вместе держит только квартира?

Нет, конечно, нет. Я ведь люблю его. Кажется.