Не справившись с чувством вины перед сыном, отчим начал пить, а своё слепое отчаяние и непомерную злобу срывать на нас с матерью. Ему на время становилось легче, а я всё меньше и меньше хотел жить. Видел, как Ванька сходит с ума в четырёх стенах, и выл от бессилия. Мой солнечный зайчик тускнел на глазах: перестал улыбаться, разучился мечтать, потерял всякий интерес к жизни. Да я и сам смотрел на мир оторопело, беспомощно наблюдал, как медленно, но верно из окружения брата один за другим испаряются друзья, терпел побои дома и дебильные насмешки в школе, тонул в родительском безразличии и океане вины перед Ванькой и не знал, как её искупить.