Пролог

Иногда лучше войти в дремучий лес, чем остаться сидеть на рельсах.

Шестеро подростков растянулись на железнодорожных путях и пили вишневый «Блейзер». Они смеялись и горланили песни. А когда приближался поезд, кривлялись и махали машинисту руками.

Лишь трое пережили лето две тысячи седьмого года.

Это было опасное время для веренцев – жителей города светлых зон и серебряных куполов, где люди мирно сосуществовали с тремя другими расами. С ведьмами, поутри и псоглавцами.

Ведьмы, которым надоело сидеть в глуши, строили планы захвата власти. Они отличались от людей лишь цветом глаз – пронзительно желтым, но умели управлять стихиями, исцелять и проклинать. Говорили, что за триста пятьдесят лет ведьмы ассимилировались, но это было ложью.

На границе с владениями другой расы, низкорослыми поутри, люди пропадали пачками, стоило лишь отклониться от железнодорожных путей и войти в лес.

В подземельях Верены слышали звуки выстрелов. Псоглавцы против отряда спецназа. Победили, конечно, люди, оттеснив исконных жителей в отдаленные части катакомб.

Но тем шестерым, которые сидели на путях впритык к границе поутри, было безразлично происходящее. Уверенные в безоблачном будущем, они чувствовали себя хозяевами жизни.

Двое парней фальшиво пели «Прыгну со скалы» группы «Король и Шут», подыгрывая себе на гитаре.

Беременная девушка в короткой юбке и полосатых гетрах что-то шептала на ухо длинноволосому студенту по кличке Ветеринар. Тот улыбался и отнекивался. Затем, допив «Блейзер» до дна, выдохнул: «Да валите уже… Только меня с Таей в это не впутывайте».

Та самая Тая, его сестра, сидела на коленях у парня с зеленым ирокезом и пыталась накрасить ему ресницы. Пыталась, потому что тот смеялся и запрокидывал голову. Наконец, он отстранил Таю и заглянул ей в глаза:

– А пошли в лес, кое-что покажу.

– Но ведь за рельсами проходит граница с вотчиной поутри. Туда запрещено заходить всем, кроме поисковиков.

– Как вы все меня достали! – крикнул Ветеринар. – Знаю я, зачем вы с сестрицей намылились в лес. Тася, сейчас же слезь с колен Джеза, а ты, Андрюх, даже не вздумай ее туда тащить.

Джезарет усмехнулся, докурил сигарету и вызывающе взглянул в глаза Ветру:

– Боишься, что гномики нас съедят? А мы одежду вывернем наизнанку, как ты учил. Только сначала ее снимем.

Вдруг голову подняла беременная девушка:

– Тая, ты должна выбрать, с кем ты. С ним или с нами.

Таисия же потянула Джеза за руку:

– Пойдем, проветримся. Хоть в логово поутри, но подальше от этих придурков.

Джезарет улыбнулся и повел ее в лес.

Стояло жаркое лето две тысячи седьмого года. Опасное и сладкое лето.

Иногда лучше идти вперед, чем ждать счастья. А еще – не знать своей судьбы.

1

Они чесали лес уже вторые сутки. Погода портилась, ночью температура опускалась до пяти градусов. Шансы найти пропавшего ребенка живым стремительно уменьшались, и тогда Андрей, руководитель поискового отряда, принял решение войти в вотчину поутри – исконных жителей Верены, обосновавшихся в городе серебряных куполов задолго до появления людей:

– Товарищи, не буду врать, что риска нет. Но карлики уже несколько лет сидят молча в своих лесах. Видимо, правительство их чем-то припугнуло. А может, в Верене все спокойно? И мы, наконец, достигли равновесия? Поднимите руки те, кто готов пересечь границу и взойти на Двойные горы.

Шесть человек разом отвели глаза. Лишь Марина, поисковик с пятилетним стажем, выдавила:

– Торопишься, Андрюха, торопишься. Не стоит лишний раз злить поутри. К тому же, мы еще не прочесали северо-восточную зону.

– Ладно, боишься – не ходи. А что думают остальные? Язык прикусили?

Таисия, девушка Андрея, подошла к нему и прижалась всем телом. Затем робко провела кончиками пальцев по мощной спине.

– Я пойду. Если соблюдать правила, все будет хорошо. Вывернуть одежду наизнанку, нарисовать зеленый крест на ладонях, не шуметь и не сорить. А главное, иметь чистые помыслы.

Глаза Андрея вспыхнули. Он поймал маленькую руку Таи и крепко сжал:

– Отлично. Что ж, пусть Марина с Игорем прочесывают северо-запад, а остальным советую отправиться в штаб. Постарайтесь успеть до темноты. Удачи!

– А что вы, балбесы? Собираетесь ночевать в лесу? С ума сошли… – Марина встретилась глазами с Таей и примолкла. – Ладно, прикрою тебя на работе, подруга. Берегитесь поутри, но если вдруг встретите их… Что ж, да помогут вам боги.

Двойные горы, на самом деле два холма высотой с полсотни метров, Андрей и Тая увидели издалека и, не сговариваясь, прибавили шаг. Железная дорога служила границей между двумя мирами – людей, проживавших в провинциальном городе Верена, и поутри, древней и весьма развитой цивилизацией. Они не вмешиваются в дела простых смертных, лишь в исключительных случаях серьезного перекоса равновесия.

За новейшую историю это случалось лишь несколько раз, но в последний красноглазые карлики едва не уничтожили город. Лишь две девушки, Инна и Эля, потомки первых поселенцев, смогли договориться с ними и заключить перемирие.

Едва дойдя до железной дороги, Тая без сил рухнула на колени:

– Наступает время поутри. Что же мы творим?

Андрей вздрогнул. Действительно, именно в пасмурный июльский день существовала наибольшая вероятность встретить этих потусторонних существ.

– Долбанные карлики, как же я их ненавижу!

– Это не политкорректно, – хихикнула Таисия. – Можешь говорить «кобольды».

– Или гномы. Омерзительные низкорослики! Передохни, любимая, я пока разведу костер. Не хочу идти к этим тварям с пустым желудком.

Девушка с благодарностью улыбнулась и, достав из рюкзака плед, уютно устроилась на земле. Это ничейная земля, и пока они в относительной безопасности.

Тая исподтишка наблюдала за действиями Андрея. Ему уже исполнилось тридцать, всего на год старше, но казалось, что разница между ними не меньше шести-семи лет. Андрей был чуть выше среднего роста, коренастый и широкоплечий с угрюмым выражением. При этом его узкие губы при любой возможности расплывались в улыбке, а взгляд темно-серых глаз становился по-детски беззаботным. На бицепсе Андрея набита татуировка с изображением волка и тигра, сцепившихся в поединке. Волосы практично подстрижены почти под ноль, ведь парень был заядлым автостопщиком и путешественником.

Они были знакомы с детства, и брат Таси дал парню прозвище Джезарет, на которое тот охотно откликался. Впрочем, все давно забыли, что оно значит.

Казалось, что Тая – противоположность своему возлюбленному.

Ее бледное лицо со светло-карими глазами выглядело вечно юным. Пепельные волосы с зелеными кончиками обычно достигали поясницы, но во время поиска девушка убрала их в небрежный пучок. Длинные нарощенные ресницы придавали Тасе наивный вид. Чуть выше среднего роста, худощавая, но чуть подкачанная, она регулярно ходила на йогу в гамаках и стретчинг.

Внешность Таисии была ее хлебом. Только такой миловидный и располагающий человек мог работать администратором в Центре психологии и релаксации. Мало кто предполагал, что Тая по совместительству еще и его владелец. Когда-то три девушки, выпускницы факультета психологии, заняв деньги у кого только можно, сняли несколько комнат в дешевом офисе на окраине города.

Никто из них не был высококлассным психологом, никто не разбирался в новейших методах науки, но неожиданно им повезло. Поток клиентов, жаждущих избавиться от стресса, не иссякал. Им предлагали несуразные на первый взгляд методы разгрузки: терапию куклами, игру с кошками и прыжки на батутах. Затем девушки наняли более компетентных специалистов и стали оказывать квалифицированную психологическую помощь.

Через шесть лет Таисия не только смогла отдать долги, но и купила небольшую студию в новом доме, а также автомобиль Порше Кайенн. Она полюбила путешествовать на машине, и однажды по доброте душевной подобрала голосующего автостопщика. Своего друга детства и юности – Андрея по кличке Джезарет.

Они сразу решили быть вместе. И больше не разлучались.

– Джез! – взвизгнула девушка. – Кажется, я знаю, где мы. Смотри, какие уродливые деревья. Это земля поутри. И, кажется, мы скоро придем на… на лесное кладбище.

– Ты слышишь? Кто-то плачет?

– Ничего я не слышу, – мотнула головой Тая. От ее смелости не осталось и следа. – Надо валить отсюда как можно скорее.

– Красные метки на деревьях. Все верно. Мы на месте, – Джезарет взял девушку за руку и повел за собой. Через несколько минут они вышли на открытую площадку с двенадцатью надгробными камнями и трехметровой белесой стелой. Рядом находился старый стенд, где под стеклом еще можно было различить газетную вырезку от одна тысяча девятьсот пятого года.

В ней рассказывалось о подвиге двенадцати подростков-революционеров, которые повели за собой в одна тысяча девятьсот пятом году толпу крестьян. Они грабили и разворовывали дворянские усадьбы. Особенно досталось удивительному дворцу помещиков Звягинцевых, в котором после разорения поселилась Тьма.

Не гнушались и терроризмом. Примерно в то же время прямо в театре был зарезан веренский губернатор, а также было совершено покушение на известного землевладельца Ницшеанца. Вскоре тот пропал без вести, бесследно сгинув в горах Тибета.

Напротив стелы находилась скамейка со спинкой, тусклого светло-зеленого цвета. На ней и лежала, свернувшись в клубок, плачущая девочка.

Джезарет и Тая переглянулись:

– Нашли…

Вдруг ребенок соскользнул со скамейки и, с ужасом глядя на поисковиков, бросился бежать. Джезарет поймал девочку за плечо и притянул к себе:

– Катюша, как ты? Что-то болит? Мы сейчас идем домой.

Пропавшая, как птица, билась в его руках.

– Нет! Нет! Поутри…

– Что поутри? Они тебя обидели?

Катя вдруг пронзительно захихикала:

– Они найдут тебя и убьют.

– Почему? Что я им сделал?

Глаза ребенка налились кровью:

– Ты сам знаешь.

Запахло гарью.

Андрей поставил девочку на землю и заглянул в глаза:

– Что с тобой сделали поутри? Они… обидели тебя?

– Да хватит уже! – взвилась Тая. – Мы нашли ее, а дальше разберутся психологи.

– Это нельзя так оставлять.

Джезарет взял Катю на руки, и та обмякла. Но едва они удалились от могил, парень остановился у поваленного дуба, заросшего мхом, и прислушался.

– Топоток нехороший… Ложитесь.

– Мы ничего не нарушаем. Лишь забираем свою. Ты же говорил, поутри толерантны к людям!

– Я много чего говорил. Лучше переждем.

Они лежали рядом, обнимая Катю.