Пролог

Три года назад назад.

Рядом с нашим универом недавно поставили мобильную кофейню. Это, так называемая продажа кофе с колес, в переоборудованном автомобиле. И это лучшее, что мог придумать наш деканат! Теперь по пути на занятия можно было перехватить любимый напиток для себя и того препода, у которого сегодня зачет.

Наслаждаясь весенним теплым майским днем, я щурилась на солнце и ждала, пока Димыч сварганит мне латте.

– Два с молоком, – раздался голос рядом, и мне стало любопытно, что за человек заказывает не то, что написано в меню на распахнутой двери, а то, что ему в голову взбрело.

Обладателем голоса и скудных познаний в вариантах напитка, оказался очень интересный персонаж, возникший прямо из моих самых горячих фантазий. Почти Джейсон Стэтхэм, только густая шевелюра и красивые чувственные губы делали этого парня в сто раз привлекательнее старика Джея.

Парень заметил, что я на него залипла, и тоже разглядывал меня с интересом, пройдясь взглядом от моей макушки до носочков кед, шнурки которых яркими змейками, вечно расшнуровываясь, болтались по бокам.

– Крошка, может, в клуб сегодня вечерком? – спросил он, на секунду посмотрев в глаза, и, опуская ресницы, перевел взгляд ниже, задержавшись на губах, которые я нервно облизывала от неожиданности.

– В какой? – почти шепотом спросила я, наверняка покрываясь румянцем.Я в клубах была, конечно, но только с подругами и двумя моими племянниками – так уж получилось – старше меня, я очень поздний ребенок. Ни один парень меня еще ни разу не приглашал. Хотя племяши в этом и виноваты, весь универ боялся Костю. Поэтому я даже краситься перестала. Нет смысла.

– В «Дягилев», часиков в десять, – немного понизив голос, предложил парень, улыбаясь.

Ух ты! Да туда же только звезд пускают и то не всех! Там можно за один вечер собрать автографы всех селебрити и знаменитых тусовщиков! Девчули лопнут от зависти!

– Хорошо. А… что сказать на фейс-контроле?

Парень протянул руку к моему лицу, достаточно грубо приподняв подбородок, скользнул по нижней губе большим пальцем практически невесомо. Лишь бы этого Костик не видел и его друганы, иначе и мне, и этому нахалу конец! Его касания, смешанные с грубостью и нежностью, заставили сердце встрепенуться и забиться уже где-то в горле.

– Перезвони мне часов в восемь.

– А куда? Какой у вас… тебя номер?

В этот момент я боковым зрением зацепила лицо Димыча, который настойчиво кивал мне головой так, что его дреды летали как веер около башки. Я перевела взгляд, куда он мне указывает, одновременно с тем, как парень поднял другую руку, натянув на бицухе рукав футболки до треска, и нажал на кнопку гарнитуры в ухе.

ПАМАГИТЕ!

Так я еще не позорилась! Он разговаривал не со мной! Я, конченая идиотка, отвечала ему! А он говорил с другой «крошкой» по телефону!

Скорее всего, сейчас по мне можно было отследить пятьдесят оттенков красного! У меня не то что щеки и уши горели, а вроде даже кончикам моих рыжих волос стало стыдно до красно-рыжего.

Парень между тем все шире улыбался и, отпустив мой подбородок, медленно провел тыльной стороной пальцев по шее. Я так и стояла, обомлевшая, и судорожно пыталась придумать, как выкрутиться, или просто извиниться, но парень в корне убил во мне это желание.

Совершенно бесцеремонно он оттянул горловину моей футболки и бессовестно опустил свои наглые глаза, разглядывая мою грудь. На которую я даже не потрудилась напялить с утра лифчик! Просто потому, что складывать мне в него особо нечего. Моя двоечка и так незаметна под просторной футболкой, а пуш-ап в жару носят только чокнутые!

– Нет, малая, тебе я номер не дам! – резюмировал увиденное этот… Козел!

И пока я жадно хватала воздух, как всегда у меня бывает от возмущения – начинаю задыхаться, этот парнокопытный забрал заказ и, кинув купюру со словами:

– За малую тоже, – повернувшись ко мне широкой спиной, пошел в сторону парковки.

Моему негодованию не было предела, схватив свой кофе, я неслась за ним следом, по пути пытаясь достать деньги одной рукой, чтобы кинуть ему в рожу. Хам трамвайный!

Ой, нет. Не трамвайный. Он остановился около «Гелендвагена», в салоне которого сидела девчушка лет шестнадцати и увлеченно рисовала здание МГИК в блокноте.

– Кид, – окликнул ее хам, – кофе возьми.

Девчушка улыбнулась, глядя на этого подонка влюбленными глазами. Сволочь, катается с одной, в клуб зовет другую, а сисяо разглядывает, скорее всего, у каждой встречной дурочки, как я.

– Вы… ты! – как можно громче пропищала я. – Деньги свои забери! И извинись! Хам!

Парень развернулся ко мне, даже не взглянув на купюры, и, тяжко вздохнув, будто видит назойливую муху, одной рукой развернул меня к себе задом и прорычав в ухо:

– Держись от меня подальше, малая!

Шлепнул меня по заднице так, что я, путаясь в собственных ногах и обливаясь кофе из раздавленного своей же рукой стаканчика, пролетела несколько шагов вперед. Под хохот моих «подруг» с нашего курса. Сученьки, стоят ему глазки строят, пока я отряхиваюсь от напитка! Ну и хрен с ним! Что там говорит великий Будда? Простить и отпустить? Так и сделаю!

– Че вы ржете, козы? У всех качков стручок-то маленький! Вот они и пытаются свои комплексы перекрыть! Большими тачками и перекаченными мышцами! И обижая тех, кто слабее! – орала я, пытаясь перекричать ревущий мотор «гелика». Но хам, спокойно уехал, не вернувшись, чтобы напороть мне задницу как следует. А жаль. Тьфу ты, о чем ты думаешь, Саша! Бесстыдница!

Все это в универе обсуждалось пару дней, мои фотки в белой футболке с коричневыми пятнами тоже недолго летали по чатам, но в мою память этот хам вгрызся прочно. Ох, лучше бы тебе не попадаться мне на глаза! Ненавижу!

Глава 1

Спустя три года.

 Я уже минут пять нервирую продавца кофе из кофейни на колесах. Три года я обходила их стороной. Три года я нагло убеждала всех, что покупать кофе на улице небезопасно, что из-за антисанитарии и выхлопов машины такой напиток практически смертельный.

А сегодня эта мобильная кофейня расположилась прямо у дверей моего офиса, арендовав у владельца здания кусочек парковки.

И вот я стою перед ним и на его приглашения и предложения только молча хмурю брови. Может, пора забыть эту глупую, почти детскую обиду? Взять любимый латте с ванильным сиропом и пойди на любимую работу?

Еще на пятом курсе я и два моих друга решили открыть маленький бизнес по печатной рекламе. Начали с малого. Визитки, флаеры и прочая мелочевка. И, скорее всего, загнулись бы, если бы не мой племянник Матвей, помогавший освоить новую нишу, к этому времени уже давно крутящийся в киноиндустрии и приводивший к нам начинающих актрис, заказывающих фотосессии и видеоролики для портфолио. И некоторые из девушек в итоге выстрелили, стали звездочками сериалов и мелодрам. И все они в качестве благодарности поставляли нам новые заказы, даже приводили знаменитостей, и теперь автографы из сгоревшего к этому времени клуба «Дягилев» казались мне глупой мечтой, за которую меня хамски проучили.

И пусть я пока не заваливаюсь в дом к отечественной звезде экрана Сашке Петрову, но я только в начале пути, у меня все впереди! Возможно, и сам Тео Джеймс будет записываться ко мне в очередь!

Со временем мы разрослись настолько, что разделили бизнес на три сферы, и каждый остался руководить в своей части, разделив так же это все на три юрлица, но оставшись одной группой компаний. Мне достались съемки рекламных роликов.

Я давно и думать забыла про этого крутыша на «гелике». Моя жизнь бьет ключом. За эти годы я из серой невзрачной студентки с глупыми рыжими хвостиками стала красивой женщиной, знающей себе цену.

Мое дневное, рабочее время расписано по минутам, а личное всегда найдется кому занять. И если мужчину мечты я пока не встретила, то мне и с пацанами неплохо. И по клубам тусить, и по детским домам ездить в поисках пропавшей дочери моей старшей сестры, которая родила Леру и умерла, когда я сама еще куличи в песочнице делала. И ела. С тех пор и проблемы с дыханием в стрессовых ситуациях, и аллергия на пыль.

Сегодня с самого утра небо посылало мне знаки. Но я опрометчиво махнула на них рукой. И эта кофейня была первым.

– Один латте, пожалуйста, – копаясь в сумочке, попросила я.

– Я теперь тут надолго, меня Дима зовут!

Я мысленно чертыхнулась, вспомнив того баристу у универа. Тоже Дима был. Которого я потом стороной обходила, стараясь не попадаться на глаза. Конечно, этот Дима другой, но флешбэк мне устроил в тот злополучный день. Как и проехавший мимо «Гелендваген». Но я не обратила внимания на эти совпадения и, примчавшись в кабинет, тут же окунулась в любимую работу.

– Санечка, сегодня от Ольги парочка новых будет, на рекламу труселяо Жоржио де фон Ква-квашина! – веселилась с утра пораньше моя Лизка.

– Хорошо, зайка, Георгий Кашин мне звонил, я помню, – не отрывая взгляда от нового ролика, еще не остывшего от монтажа, ответила моей помощнице Лизе. – Я буду в студии, хочу посмотреть на съемки, приведи их туда.

– Оля сказала, что от парня все девочки будут в экстазе! Просто топ! – болтала Лиза, но, поняв, что я ее не слушаю, ушла искать более разговорчивую собеседницу.

На площадке творилось черт-те что, сегодня все будто не с той ноги встали. Ленечку, нашего гримера, облили реквизитной краской. Монтажник по свету, споткнувшись о расшнурованные шнурки кед, при этом пытаясь устоять на ногах, пробежал пару шагов и с разбегу нырнул в нарисованное окно, испортив декорации.

Но я осталась глуха и слепа к этим знакам. За что и судьба, и небо, и все остальное окончательно обиделись, отвернувшись к лесу передом, к Бабе-Яге в моем лице задом.

И вот он – герой моих кошмаров, стоит передо мной. И если честно, то и не только их, а если очень, прям клясться, то совсем не кошмаров.

Не узнал! Не помнит меня, негодяй! Все самое плохое во мне вскипело и рвалось в бой. Мельком глянув на его спутницу, решила отомстить ему. Совсем немножечко.

– Девушка подходит, гримеры поправят, а вот это вот что такое? Тут не гримеры нужны, а заново парня переделать! – я небрежно махнула рукой, как можно унизительнее очерчивая его фигуру, прибавив ему килограмм сто сверху.

Удовлетворенно наблюдая, как этот хам, когда-то бывший крутым, теперь топчется под моим началом, покрылся пятнами и пытался испепелить меня взглядом, маленькая обиженная девочка во мне утерла свои слезы, несмело выглядывая из темного уголка души.

– Ленечка, девочку забирай! А этого со спины придется! Надеюсь, татуировок у тебя нет? Размер какой? – обида обидой, но все-таки заказ надо выполнять и подобрать ему одежду.

Нахал ухмыльнулся и нагнулся к моему уху. Черт, оказывается, и его голос, и его запах я помню! Бархатистый, низкий, с сексуальной хрипотцой, от которого ноги подкашиваются, требуя повиснуть у него на шее. На могучей шее, источающей аромат, который я искала у других мужчин, но так и не нашла. Но добил он меня тем, что прошептал:

– Не беспокойся, на мой размер у меня всегда с собой, пойдем измерять, ты длину, а я глубину.

Какая же я дура, решившая, что такие как он могут поменяться под гнетом обстоятельств. Опять стою, задыхаясь от возмущения, как рыба на суше! А он только улыбается самоуверенно и злость в глазах меняется на похоть. Сволочь! Урод! Ну, он у меня еще поплачет! Возьми себя в руки, гендир! Александра ты или Санька с третьего курса?

– Я Лера! – представилась девчонка.

– Александра, – ответила ей машинально и тут же приняла решение.

– Ленечка, девочку в гримерку. А ты, – ткнула чуть ли не в наглый глаз хаму, – за мной!

И, не оборачиваясь, пошла в свой кабинет, приходя в себя под стук собственных шпилек по паркету.