© Али Тхакахов, 2023

© СУПЕР Издательство, 2023

* * *

Предисловие («Спектакль окончен!»)

Судебный процесс всегда представлял собой своеобразный спектакль, который по своему театральному жанру чаще всего является драмой, иногда содержит в себе элементы комедии, а иногда, особенно если речь идет об уголовном процессе, может подниматься до пафоса высокой трагедии. Подобно тому, как в театральной постановке, где каждый актер знает свою роль, есть главный – режиссер, который все это действо организует в соответствии со своим мироощущением, в судебном процессе тоже есть тот, кто все решает – судья, и есть разнообразные участники этого процесса, в зависимости от вида судопроизводства. Не случайно уже почти двадцать лет назад на телевидении появилась передача «Час суда», которая пользовалась большим успехом, и по образу и подобию которой студенты всех юридических факультетов страны разыгрывали свои «судебные процессы».

Рисунок 1

Но в отличие от невзаправдашних театральных постановок, где пронзенный кинжалом главный герой, лежа на сцене с открытыми глазами под опущенным театральным занавесом, радостно улыбается своему «убийце»: «Спектакль окончен!», в реальных судебных процессах разыгрываются подлинные истории, и порой кипят нешуточные страсти, в результате которых его фигуранты не всегда поднимаются со своего воображаемого пола.

Каждый участник судебного процесса хорошо знает свою роль, которая укладывается в негласно принятые поведенческие паттерны. Считается, что судья может позволить себе грубость по отношению ко всем остальным, всех сажать на место, не давать слово и грозить выводом из зала. А как же иначе, он здесь главный, он начальник. Театральная реакция судей в свое время породила категорию адвокатов (юристов-театралов, которые тоже «работают на публику». Они высокопарно обращаются к судье «Ваша честь» (а как же может быть еще в самом гуманном суде в мире?), «Уважаемый суд», доводят своих клиентов, присутствующих в зале суда и оценивающих судебный процесс на основе телепередачи «Час суда», до крайней степени экстаза своими ходатайствами, заявленными к месту и не к месту, красноречием в прениях или просто деловитой дежурной фразой «на усмотрение суда». Причем воодушевление адвокатов (юристов), передаваемое их клиентам как на сеансе гипноза, настолько велико, что иной раз даже не позволяет им всерьез задуматься над размером назначенного подзащитному наказания.

При этом судья тоже делает вид, что защитник – вполне весомая фигура процесса, может даже обращаться к нему с почтением, называя «уважаемый защитник», вежливо улыбаться, задумчиво вздыхать и хмурить брови во время адвокатского выступления, и при этом засматриваться на осенний листопад за окном и думать о школьных успехах своего чада.

Однако в последние годы качество «игры» судейских существенно ухудшилось: нет прежнего огонька, вдохновения, драйва, который случался в них прежде. Иногда даже возникает ощущение, что независимо от хода судебного процесса судья заведомо знает, какой приговор он вынесет или какое решение примет, как режиссер знает финал пьесы. И остается только соблюсти процедуру и выслушать всех, кого положено выслушать. Адвокат (юрист) прикладывает героические усилия, добиваясь «хэппи энда», т. е. результата судебного разбирательства, который так или иначе удовлетворял бы сторону защиты.

Однако доводы защиты, как правило, находят свое отражение лишь в виде подшитых к материалам дела письменных ходатайств, за которыми следуют определения об отказе в их удовлетворении, а также в виде искаженных записей, внесенных полуграмотными секретарями в протоколы судебных заседаний. На исход по делу эти доводы никоим образом не влияют.

Суд сегодня практически перестал реагировать на аргументы защиты, делая вид, что их просто нет. Между прочим, это очень грамотная позиция. Зачем лишний раз ломать себе голову над тем, как опровергнуть доводы, которые с точки зрения здравого смысла и закона опровергнуты быть не могут?

Достаточно просто закрыть на них глаза, оставаясь при этом с поднятыми веками.

О! Умение вести судебный процесс «с широко закрытыми глазами», не повышая голоса, имитируя заинтересованность и соблюдая правила приличия, – это настоящее искусство! Тот, кто одел черный наряд и не научился владеть этим искусством в совершенстве, рано или поздно рискует стать героем одного из видеороликов, выложенных в Интернете, – с храпящими во время выступления стороны защиты судьями или дюжими судебными приставами, вытаскивающими по приказу судьи из зала суда очередного строптивого адвоката, пытавшегося придать судебному процессу признаки состязательности и законности.

Те судьи, которые успели своевременно распознать первые симптомы необратимого вирусного заболевания, поразившего сегодня судейский корпус, и вовремя сняли мантии (добровольно или по принуждению, не имеет значения), постепенно сумели оправиться от недуга и вернуться к нормальной полноценной жизни. Иммунитет многих действующих судей, которые не видят или не хотят видеть болезнь по различным причинам (материальная заинтересованность, желание «выслужиться» или просто пребывать в комфортном для них психологическом состоянии), против всепроникающей инфекции оказался бессилен.

Когда вчерашний студент, неплохо знающий свою область права, сталкивается в реальной жизни не с бутафорскими судебными процессами, а вполне себе всамделишными, то он с экзистенциальной неизбежностью осознает существующий категорический императив: реальность далека от действительности. Казалось, достаточно хорошо, а еще лучше, очень хорошо знать свою сферу законодательства, уметь логически мыслить и приводить обоснованные аргументы – и карьера успешного адвоката тебе обеспечена! Но оказалось, что этого далеко не достаточно.

Всего лет десять назад я имел удовольствие получать в свой адрес обоснованные судебные опровержения своей позиции и, отряхивая в очередной раз брызги «дерьма из умозаключений» с лацканов своего пиджака, снова рвался в бой, и не как Дон Кихот, а как вполне себе полноправный участник судебного процесса.

Рисунок 2

А пока такой возможности нет, предлагаю своим коллегам коротко проанализировать основные юридические способы оставить о себе след – если и не в истории, то хотя бы в конкретном судебном деле, а также оценить степень эффективности каждого способа выражения адвокатом своей позиции в суде таким образом, чтобы судья не имел возможности к ней не прислушаться.