© Перевод с немецкого И. Петрова, С. Визгиной, 2019

© ООО «Издательство Родина», 2019

Предисловие

История дневника нацистского преступника Альфреда Розенберга, русский перевод которого Вы сейчас держите в руках, напоминает детективный роман. Фигурировавший в качестве одного из доказательств обвинения на Международном военном трибунале в Нюрнберге, этот документ впоследствии таинственно исчез. Лишь декабре 2013 года дневник Розенберга был изъят сотрудниками министерства внутренней безопасности США из частной коллекции, передан на хранение в Американский Мемориальный музей Холокоста и стал доступен для исследователей. В годовщину 70-летие начала Нюрнбергского процесса возможность впервые ознакомиться с этим документом эпохи получает и русскоязычный читатель.

Альфред Розенберг был заслуженно осужден трибуналом в Нюрнберге. Высокопоставленный нацистский идеолог, автор многочисленных антисемитских работ и ненавистник христианской религии, в годы Второй мировой войн он стал одним из архитекторов нацистской истребительной политики на Востоке и непосредственным ее участником. Программы бесчеловечного «освоения» оккупированных территорий Советского Союза, «окончательного решения еврейского вопроса» – в разработке всех этих преступных планов принимали участие сотрудники возглавляемого Розенбергом министерство по делам оккупированных восточных территорий.

Однако кое в чем позиция Розенберга расходилась с позицией других представителей нацистского руководства. Парадоксальным являлось то, что один из главных пропагандистов идеи расового превосходства считал необходимым в борьбе против Советского Союза делать ставку на разжигание межнациональной розни и поощрении сепаратистских движений. Борьба против Советского Союза была для Розенберга не только борьбой против коммунизма и «еврейства», но и борьбой против «московского империализма»; важной ее составляющей должно было стать создание зависимых от нацистской Германии псевдогосударственных образований на Украине, в Прибалтике и на Кавказе. Планы министра по делам оккупированных восточных территорий не были должным образом оценены Гитлером, делавшим ставку на абсолютное немецкое господство на оккупированных территориях; для Розенберга это стало огромным разочарованием. Впрочем, проделанная сотрудниками Розенберга работа не прошла даром, оказавшись востребованной уже в других политических условиях – в годы «холодной войны».

Дневник Розенберга – это записи человека высокопоставленного, однако неуклонно теряющего политическое влияние, пытающегося отстоять свою власть в бесконечных подковерных «спорах о пределах компетенции». Откровенная неприязнь к конкурентам – Геббельсу, фон Риббентропу, Борману, Коху и многим другим видным представителям нацистского руководства – прямое следствие непрерывных бюрократических столкновений и борьбы за влияние на Гитлера, в которой деятельно участвовал Розенберг. Именно эти столкновения – главное, на чем сосредотачивается в своих дневниковых записях Розенберг; сюжеты, связанные с нацистской истребительной политикой, как правило, упоминаются лишь вскользь.

«Банальность зла» – такой подзаголовок дала Ханна Аренд своей книге о судебном процессе над отвечавшим за «окончательное решение еврейского вопроса» оберштурмбанфюрером СС Адольфом Эйхманом. Эйхман был человеком, который «всего лишь» выполнял преступные приказы, тогда как Розенберг был одним из тех, кто приказы готовил и отдавал. Однако на страницах дневника нацистского идеолога мы сталкиваемся со все той же описанной Ханной Аренд «банальностью зла» – осознать которую нелегко, но необходимо.

Александр Дюков, директор фонда «Историческая память»

Биография^[1]

Альфред Розенберг родился 12 января 1893 года в Ревеле^[2] в семье балтийских немцев коммерсанта Вольдемара Розенберга и его жены Эльфриды, урожд. Сире. Мать Розенберга умерла вскоре после его рождения, отец – в 1904 году. Фактически его воспитывали бездетные сестры отца – Цецилия Розалия и Лидия, к которым Розенберг на протяжении всей своей жизни питал самые теплые чувства; изданную им в 1927 году биографию Х.С.Чемберлена^[3] он посвятил «приемной матери Лидии Розенберг» (с его собственных слов, он «очень рано» прочел главный труд Чемберлена «Основания XIX столетия»^[4], в котором «настоятельно указывалось на значение еврейского вопроса»^[5]).

В 1910 году Розенберг закончил в Ревеле реальное училище (11 отличных оценок из 14, четверки лишь по русскому языку, алгебре и арифметике) и поступил на архитектурный факультет Рижского политехнического института. Весной 1915 года он женился на Хильде Леесман^[6], однако, супруги проводили вместе не слишком много времени (окончательно брак распался в 1923 году, через два года Розенберг повторно женился, единственная дочь Ирена родилась в 1930 году). От призыва в армию студенты были освобождены, но летом 1915 года весь Рижский политехнический институт был переведен в Москву, и Розенберг продолжал учебу уже там^[7]. Летом 1917 года он отдыхал с женой в Крыму, затем возвратился в Москву, где в начале 1918 года защитил свою дипломную работу (проект крематория!), которая, со слов Розенберга, так восхитила его преподавателей, что те предложили ему протекцию для трудоустройства в Москве^[8].

Но Розенберг, «вплотную столкнувшийся в Москве с действительностью анархии и большевизма», отказался, «не теряя ни дня», уехал в Ревель, вскоре оккупированный немецкими войсками и предпринял попытку записаться добровольцем в немецкой комендатуре города^[9]. В приеме ему (как сомнительному элементу, родившемуся в России) было отказано. Недолгое время Розенберг проработал в местной гимназии учителем черчения, а в ноябре 1918 года покинул Ревель вместе с уходящими немецкими войсками и транзитом через Берлин оказался в Мюнхене.

В известном смысле Розенберг попал из огня в полымя, так как вскоре после того, как он обустроился в Мюнхене, там была провозглашена Советская Республика, просуществовавшая, однако, считанные дни. В борьбе с «подлинным оскалом большевизма» Розенберг успел приложить свои художественные способности к изготовлению плаката «Против большевизма – за немецких рабочих!» вот только демонстрация, на которую он собрался с ним идти, не состоялась.^[10]

В дальнейшем, впрочем, из политической активности Розенберга исчезает оперетточный привкус, чему в немалой степени способствовали его новые мюнхенские знакомства – с публицистом националистического толка Дитрихом Эккартом^[11], с бывшим студентом Рижского политехнического института, а затем дипломатом Максом Шойбнером – Рихтером^[12] и с Адольфом Гитлером. В издаваемом Эккартом журнале «Auf gut Deutsch» («Без обиняков») были опубликованы первые публицистические опыты Розенберга, через Шойбнера – Рихтера Розенберг вошел в контакт с крайне – правыми русскими монархистами и стал членом общества «Aufbau» («Возрождение»), созданного для поддержки борьбы с большевизмом^[13]. И, наконец, после встречи с Гитлером Розенберг вступил в немецкую рабочую партию (DAP), преобразованную в феврале 1920 года в НСДАП.

Брошюры Розенберга тех лет почти без исключения посвящены евреям и масонам^[14]. В 1923 году он издал свои комментарии к немецкому переводу «Протоколов сионских мудрецов»^[15], но роль «эксперта по еврейскому вопросу» была слишком узка для честолюбивого Розенберга, который видел себя на посту главного идеолога партии. В 1921 году он вместе с Эккартом перешел работать в «Фёлькишер Беобахтер», который стал центральной партийной газетой и с марта 1923 года выходил ежедневно (тогда же Розенберг сменил Эккарта на посту главного редактора – в этой должности он оставался до 1938 года). Розенберг принимал участие в ноябрьском путче 1923 года и шел в колонне демонстрантов к зданию Фельдхеррнхалле днем 9 ноября, когда по ним был открыт огонь. 16 демонстрантов, в том числе Шойбнер – Рихтер, погибли, Гитлер был легко ранен, Розенберг не пострадал и – в отличие от организаторов путча – впоследствии не был отдан под суд.

23 ноября 1923 года НСДАП была запрещена (как и «Фёлькишер Беобахтер»), незадолго перед своим арестом Гитлер передал Розенбергу руководство движением. В январе 1924 года Розенберг создал эрзац – партию «Великогерманское народное сообщество»^[16], но вскоре был вытеснен из ее руководства Юлиусом Штрейхером^[17] и Германом Эссером^[18].

После смерти Шойбнера – Рихтера постепенно сошло на нет и сотрудничество Розенберга с русскими эмигрантами: укрепление советской власти и запрет НСДАП свели в глазах обеих сторон преимущества совместной работы к нулю. Кроме того Розенберг, выказывавший все больший интерес к внешней политике, одобрительно отзывался о сепаратистских движениях на Украине и на Кавказе, и о возможном отделении Украины от России, что, разумеется, не могло встретить поддержки у русских монархистов, в первую очередь у сотрудничавшего с Розенбергом в «Ауфбау» генерала Бискупского^[19] (забегая вперед отметим, что после прихода нацистов к власти Бискупский предпринимал более чем активные попытки восстановить отношения с бывшими партнерами, но вместо этого был на несколько месяцев арестован и освобожден лишь под обещание отойти от политической деятельности^[20]. Несмотря на последовавшее через три года назначение Бискупского главой Управления делами русской эмиграции в Берлине, у Розенберга сохранилось негативно – пренебрежительное отношение к русским эмигрантам; показательно полное отсутствие упоминаний о них в публикуемом дневнике).

После освобождения из тюрьмы в декабре 1924 года Гитлер снова взял руководство движением в свои руки. В феврале 1925 года НСДАП была основана заново, вскоре возобновился выпуск «Фёлькишер Беобахтер», в июле вышел первый том «Майн Кампф», численность и влияние партии постепенно росли, впрочем, выборы в рейхстаг 1928 года обернулись чувствительным поражением (всего 2,6 %). В том же году Розенберг основывает «Союз борьбы за немецкую культуру»^[21], призванный бороться с «распадом культуры» в веймарской Германии. В 1930 году он издает свой главный труд «Миф двадцатого столетия»^[22] – 700–страничный фолиант, и названием и содержанием отсылавший к «Основаниям девятнадцатого столетия» Чемберлена и окончательно закрепивший позиции Розенберга в качестве теоретика и идеолога партии. Несмотря на запутанность, алогичность и известную эклектику повествования получившаяся амальгама расовых, антисемитских и антиклерикальных рассуждений Розенберга стала вторым после «Майн Кампф» по значимости трудом в национал – социалистической иерархии и до 1945 года была напечатана тиражом, превышающим миллион экземпляров. Любопытно отношение самого Розенберга к своему детищу, отраженное в дневнике – он охотно верит в его культовый статус и крайне раздражительно реагирует на любые критические замечания.

На выборах в рейхстаг 1930 года национал – социалисты праздновали первый оглушительный успех (18,3 %), через два года они получили уже 37,4 %. С 1930 года в рейхстаге заседал и Розенберг, основное внимание уделявший вопросам внешней политики. В ноябре 1932 года он выступил с речью «Кризис и новое рождение Европы» на международном конгрессе в Риме, на котором обсуждалось объединение Европы не по «либеральному образцу» (в духе Лиги Наций), а по фашистскому.

После прихода нацистов к власти Розенберг без сомнения рассчитывал на признание его заслуг на внешнеполитическим поприще и соответствующее назначение, возможно, даже в новом кабинете министров. Гитлер (ведомый в том числе и тактическими соображениями: «Мифом двадцатого столетия» Розенберг нажил себе недоброжелателей не только в церковных, но и в светских кругах) решил иначе: внутри партии было основано своего рода параллельное министерству иностранных дел учреждение – Внешнеполитическое Ведомство^[23], которое Розенбергу поручили возглавить. В задачи ведомства входили поддержка крайне правых и профашистских движений в Европе (в первую очередь, в Румынии, Венгрии и Югославии), установление тесных связей со скандинавскими странами (для чего использовалось так называемое «Нордическое обшество»^[24]), налаживание контактов с единомышленниками в недружественных рейху странах, в первую очередь, в Англии, и, конечно, неизбежная борьба с большевизмом. Выходя за пределы этого круга задач, Внешнеполитическое Ведомство пыталось взять на себя и решение некоторых вопросов внешней торговли, но встречало решительный отпор министерства иностранных дел (отголоски чего разбросаны по страницам дневника), что положило начало той лавине «споров о пределах компетенции», в которые Розенберг был перманентно вовлечен все двенадцать лет национал – социалистического правления.

В 1934 году Розенберг получает под свое крыло второе партийное ведомство, он назначается «уполномоченным фюрера по контролю за общим духовным и мировоззренческим воспитанием НСДАП». И на этом посту ему приходится преодолевать немалую конкуренцию – со стороны министра пропаганды Йозефа Геббельса^[25], руководителя Германского трудового фронта Роберта Лея^[26] и главы партийной проверочной комиссии по защите национал – социалистической словесности Боулера^[27].

С годами роль и влияние Розенберга в нацистской верхушке уменьшается; он пытается привлечь внимание фюрера новыми проектами, такими как устройство «Высшей школы НСДАП»^[28] или открытие во Франкфурте института изучения еврейского вопроса^[29]