Эта история приключилась в дипломный год, когда хорошо бы было немного посидеть и позаниматься, но вечно неугомонный Максим, естественно, вместо этого бегал по клубам и вечеринкам. В тот раз он был в полуподвальном помещении университета, отданном под развлечения и танцы и вполне неплохо отделанном: здесь имелись бар, столики, диванчики по краю, небольшой подиум и обширный танцпол, весь пересечённый подвальными колоннами, обёрнутыми блестящей и сверкающей в свете ламп теплоизоляцией, всё помещение по кругу обрамляли разномастные и в яркие весёленькие цвета окрашенные трубы. Короче говоря, вполне себе такой индастриал. Грохот в бетонном подвале всегда стоял неимоверный: в баре разговаривать было можно, лишь наклонившись губами к самому уху. Возможно, это делалось специально, чтобы парень мог оправдать свой жаркий шёпот у шеи пока незнакомой девушки. Вот и Макс, склонившись, кричал что-то в самое ухо подошедшей освежиться стаканом минералки яркой фигуристой брюнетки. Странно, что он не видел её раньше в коридорах универа: она утверждала, будто бы учится всего на два курса младше. Она была в красном клубном платье в бельевом стиле, далеко не всегда закрывавшем сверкающие в ультрафиолете белые трусики слишком уж энергично танцующей красотки, но и она не могла затмить как всегда броский наряд Максима. Тот вообще всегда одевался ярко и необычно, а среди других мужчин выглядел иногда даже вызывающе: ему ничего не стоило нацепить металлизированное худи или, скажем, ядовито зелёные кроссовки, светящиеся в темноте. Сегодня он оделся по его меркам неброско, использовав в своём луке лишь два цвета: красные кеды, красные джинсы, ультраяркая белая футболка и красные, в цвет штанам, обрезанные краги на руках. Они двумя яркими красно-белыми пятнами выделялись на танцполе. В баре он предложил ей выпить и посидеть, но Лена – наверняка врёт и окажется Натальей – отказалась. На этот раз он не на шутку запал и с грустью вглядывался вслед загорелым ногам, которые не сразу отправились на танцпол, а сначала привели свою полногрудую хозяйку к дальнему столику в самом тёмном углу подвала, за которым обнаружился кто-то ещё, одетый с ног до головы в чёрное. Однако, оставив бутылочку Perrier, Лена тут же вернулась танцевать. И пластичный подвижный Макс снова составил ей компанию.

В один из перерывов он спросил у запыхавшейся Елены:

 —А этот ниндзя там, за столиком, твой бойфренд?

 —Нет, почему? Так…

 —Как-как?

 —Да ничего… Мы с ним только вчера познакомились… Он такой печальный постоянно, вот, притащила его сюда развеяться. Но на него не особенно действует.

 —Ну, раз сидит, значит, это ты на него действуешь. О, гляди: смотрит сюда! Стильный такой, как вампир. Статусный молчел, короче.

 —Ничего не молодой, он не студент.

 —Папик, значит…

 —Какой папик?! Он всего года на три старше тебя! А ты что, ревнуешь?

 —Конечно! Я вообще ревнивый!

 —Тогда тебе плохо придётся!

 —Я уж вижу!

* * *

Дня через два они созвонились (похоже, и правда Лена), и Макс пригласил её посидеть в «Шоколадницу». Он принёс с собой белую розочку, которую чуть не сломал, когда в дверях столкнулся с выходящим мужиком в чёрных джинсах, футболке и таком же угольном пиджаке. Даже кроссовки были чёрные. Когда Макс поднял взгляд, чувак уже миновал его и удалялся вверх по улице к парковке. Лена нашлась внутри за столиком с початой чашкой капучино. Протянув розу, он спросил:

 —Ты свидание парами назначаешь?

 —Да какое там свидание…

 —А может, и не парами… Ты вообще, давно здесь сидишь? – усмехнулся он.

* * *

Когда они не спеша прогуливались в сторону её дома и Макс, осмелев, нежно обнимал поразительно тонкую талию, разговор невольно опять съехал на парня в чёрном.

 —Максим, ты понимаешь, он такой… загадочный что ли. Ходит, как в трауре. Говорит так… просто… но заводит… прости… Мне кажется, у него какая-то грустная история…

 —Он тебе нравится?

 —Ну какая разница…

 —Привет! Как это?!..

 —Лучше спроси, нравишься ли ты мне!

 —Точно! Я тебе нравлюсь?

 —А вот и нет!

 —Почему это? Потому что я весь в чёрном не хожу?

 —Потому что много вопросов задаёшь!

* * *

Несмотря на свои слова, Лена с удовольствием целовалась с Максимом тем же вечером в углублении около подъезда, и тот понял, что бессмысленно задавать вопросы об отношениях: если девушка ещё рядом – это уже достаточный ответ на все вопросы!

* * *

Как-то, спустя пару дней, они опять сидели в той же «Шоколаднице» напротив университета. На столе в высоком пивном бокале официантка разместила очередную, на этот раз кремовую, розу. Когда она, склонившись, расставляла кофе и сладости – чизкейк и яблочный штрудель – Макс не удержался и взглянул на грудь, которой было явно тесно внутри форменной рубашечки, и потом полчаса с гаком неуклюже оправдывался перед горячей Леной, которая пригрозила, что в следующий раз укусит его за губу, или ещё за что похлеще, если он впредь позволит себе такое. Из этого сам собой напрашивался вывод: у него явно высокие шансы, раз она так неприкрыто кокетничает с ним, даже если ругается. Но, когда она в гневе – не забыв, впрочем, захватить розу – выбежала из кафе, он с отвратительным чувством сквозь стеклянную витрину увидел, как она усаживается в подъехавшую машину на сиденье рядом с водителем.

* * *

Размолвка длилась всего ничего, и вскоре Макс получил, наконец, благосклонный ответ на свои многочисленные послания в ВК. Договорились на завтра. Довольный, он шёл по улице от их «Шоколадницы» в сторону центра, невольно разглядывая ноги и весьма выразительную фигуру роскошной женщины, идущей прямо перед ним под руку с солидно одетым мужиком. На её второй руке покачивалась охапка багровых матовых на редкость крупных роз. Максим сбавил ход, чтобы не обогнать их и подольше полюбоваться изящным обтягивающим платьем и стройными икрами с точно посередине выверенными швами чулок. Каково же было его изумление, когда они свернули в двери дорогого ресторана, и он узнал Елену и мельком рассмотрел интеллигентное спокойное лицо её ухажёра. Пришлось остановиться и какое-то время бороться с искушением тут же зайти внутрь. В конце концов, он присел на невысокий заборчик чуть поодаль. Заставить себя уйти отсюда было совершенно невозможно.

Просидев пару часов, он дождался: ко входу подъехало такси. Ниндзя – про себя Максим упорно называл его так – вывел свою даму с цветами, распахнул перед ней дверцу и, проводив удаляющийся автомобиль глазами, прошёл обратно внутрь. Макс провёл на своём наблюдательном посту ещё минут пять и, наконец, решившись, направился за ним.

* * *

Он тотчас же увидел его: тот сидел в самом дальнем углу лицом ко входу и что-то листал в айфоне. На столе стояла чашка кофе, небрежно валялись приоткрытая пачка Gitanes и зажигалка Zippo, в пепельнице дымилась сигарета. Незнакомец поднял глаза на подошедшего и, сразу узнав, устало произнёс:

 —Разбираться, что ли, пришли? И совершенно напрасно. Присаживайтесь. Давайте знакомиться, – он протянул руку, – меня зовут Андрей.

* * *

Через неделю Лена со своими одногруппниками сидела на лавочке в университетском сквере. Саша с Алисой – молодая супружеская пара, поженившаяся ещё после первого курса – наперебой успокаивали подругу:

 —Да что ты так переживаешь? Ну не звонит, ну позвонит чуть попозже, – гундел Саша.

 —И вообще, Лен, пошёл он куда подальше, раз такой невнимательный! – вторила Алиса.

 —Вам легко говорить! Вы-то уже года два как женаты. А у меня вот только, может, шанс появился!

 —Лена, как так? Ты же красавица… – Саша ловко уклонился от метнувшегося взгляда жены, – У тебя парней должно быть, как грязи!

 —Вот и нет, Сашенька! Все, наверное, боятся! Нерешительные очень! Одни хачи пристают, мусульмане, вон, Алиса знает! – теперь от Алисы досталось и ей.

 —Чего знает? Хачи, кстати, это – армяне! Хачик – имя такое, значит – «крестик». Если интересно, армяне, между прочим, православные!

 —Да какая разница?! И армяне, и турки, и грузины, и все остальные без разбору!

 —Они тебе разве не нравятся? – некстати подколол Саша.

 —У Алисы своей спроси!

 —Так, какой хоть этот твой ухажёр на вид? – резво сменила тему Алиса.

 —Ну, один такой солидный дяденька, в чёрном, в театр водил, а другой…