Глава 6

Вик слушал не перебивая. Я вздохнула, историю следовало закончить.

– Дома я открыла сверток и тут же испуганно отшвырнула его от себя. Кулон из милирита врученный человеком, это было что-то запредельно странное. Я спрятала его с глаз долой, и, признаться, успела позабыть об обещании. Но вот ты выжил – и пазл чудесным образом сошелся, тебе действительно нужна моя помощь.

– А что там насчёт прошлого, ключей и чего-то там еще, – педантично уточнил Вик.

– Переверни кулон, – попросила я.

– Там что-то написано…

– Это ka-Villa, – родовое имя твоего прадеда. Твоё имя. Для того чтобы официально принять в стаю, совету нужно было бы установить к какой из ветвей рода ты принадлежишь. Так что это действительно ключ. Держи при себе, никому не показывай. Сперва надо будет расспросить папу, чем отличился твой предок и как дошёл до жизни такой. Оборотни – создающие семью с людьми редкость, очень сложно прятать от кровожадных родственников подобный союз, а уж асаху имеющий ребенка от человеческой женщины – это вообще на грани.

– Но почему она отдала кулон тебе, а не мне? – все-таки спросил Виктор.

– Ты последний. Уже в тебе крови оборотня едва – едва, у твоих детей трансформация была бы невозможна. А кулон должен был вернуться в стаю с тобой, или же без тебя, знаменуя тот факт, что род угас окончательно.

В купе постучались. Вик спрятал кулон под рубашкой и молча побрел открывать.

– Подъезжаем к границе, – объявил папа, входя в купе и садясь напротив. Мама скользнула к окну.

Несколько минут мы сидели молча, потом Вик попросил показать наши паспорта. Па ничуть не удивляясь, протянул ему документы.

– Орлова Елена Романовна, – открыв первый, прочитал Вик.

– Так точно, – отозвалась я.

– Ясно… виза меньше чем за сутки, это конечно впечатляет, – отметил Вик, продолжая вертеть паспорта.

– Везде свои люди, то есть оборотни, – я фыркнула. – Ты не забывай, что у стаи свои границы, и человеческие к ним никакого отношения не имеют.

– О…

– Стая небольшая, но нам нужно иметь возможность переезжать с места на место, и чем больше наша территория, тем безопаснее: меньше вероятность столкнуться с постаревшими знакомыми.

Вик сосредоточенно кивнул. Он впитывал информацию как губка, но любознательности в сложившейся ситуации было явно маловато. Новому асаху предстояло за минимальный срок выучить, а главное, поверить в то, что любой нормальный оборотень знает с рождения.

Глава 7

Наша поездка подходила к концу. Я брела по вагону, изнывая от безделья. Границу мы прошли около часа назад, причем, относительно быстро (это смотря с чем сравнивать). А когда поезд тронулся снова, я даже открыла романчик. Но много прочитать не успела.

– У тебя есть зеркало?

Вопрос Вика застал меня врасплох.

– Зачем тебе? Губы подкрасить?

Вик неопределенно тряхнул головой.

– Смотри, у меня начало получаться, – он повернулся.

Нереально!

Меня, похоже, заклинило на этом слове!

Он прямо на моих глазах изменил форму ушей, выдвинул клыки, а потом привел все в норму.

– Ничего себе! Мне, чтобы этому научится, потребовалось несколько лет! А ты… за пару часов?!

– Что в этом сложного? Ведь каждый из вас автоматически видит в темноте, или слышит лучше человека в любом обличье!

– Тут не все так просто. Одно дело, когда мы просто подстраиваемся под окружающий мир, другое – когда это происходит осознанно. Второму надо учиться так же, как и контролю. Разум должен преобладать над инстинктами. Всегда.

Протянув Вику зеркало, я некоторое время молча наблюдала за ним.

Стыдно признаться, меня глодала зависть. Черная, причем! Впервые в жизни. Мне бы его возможности! Еще вчера он был никем, а сейчас…

Встав, я тихонько вышла из купе.

Нельзя так думать. Вик не просил, и ноша, что я на него взвалила, в любой момент грозит стать неподъемной. Радоваться надо, что он весь из себя такой уникальный. Был бы как все, просто не выжил.

Это все нервы, нервы, нервы… Стоит мне взять себя в руки и это странное ощущение собственной ограниченности исчезнет, как будто его никогда и не было.

Свобода, которую я давала своей Волчице, легкость частичной трансформации и возможность сколько угодно долго удерживать это состояние частенько изумляли стаю. Я заслуженно считала себя в некотором роде одаренной, ведь переплюнуть меня, мелкую соплячку, пока никому не удавалось.

А Вик за два часа свел на нет все мои достижения.

В тамбуре было прохладно. Я с тихой тоской смотрела на пролетающие за окном поля, кажущиеся в темноте бескрайним морем. Вот резко рванулся вверх лес, зубцами прикрывая янтарный глаз луны на горизонте.

Грохнула дверь, и рядом со мной очутился Майк. Я совершенно не ощутила восторга от подобного соседства.

Может уйти? Хотя нет, в купе сидит Вик, а объясняться с ним по поводу перепадов моего настроения совсем не хотелось. Лучше «проклятие» отсюда выгоню!

Я вздохнула. Майк покосился на меня, но смолчал, за что я была ему искренне благодарна.

Вагон, покачиваясь, мчался вперед. Мне всегда нравилось стоять вот так: смотреть в окно, слушать стук колес, мечтать, или представлять, как встретят меня друзья, какое лицо будет у Аньки, у Мика, когда он услышит о моем возвращении. Но даже в страшном сне мне не могло привидеться, что все сложится именно так.

Поезд резко затормозил. Завизжали рельсы, вагон содрогнулся. Майка швырнуло на стену, я, некрасиво высказавшись, полетела следом и едва успела выставить руки, чтобы окончательно не размазать «проклятие» по злосчастной перегородке. Гулко стукнувшись головой, Майк некоторое время «наводил на резкость», а потом, ухмыльнувшись, обнял меня за талию. Наши лица едва ли разделяла пара сантиметров, его злые и насмешливые зеленые глаза были возмутительно близко.

– Пристаешь ко мне в общественном месте? Как тебе не стыдно!

От ярости у меня перехватило дыхание.

– Убери руки – прошипела я ему в губы, пытаясь вырваться.

– Может не стоит?

– Убери руки, я сказала!!!!

– Всегда пожалуйста, – покорно согласится он, отпуская мою талию.

Поезд рванулся вперед. Я рухнула на пол.

Твою …!!! И … в …!!!

Майк галантно подал мне руку, даже не пытаясь скрыть ухмылку. Звонкая оплеуха, снова приложила его затылком о стену. Как давно я мечтала это сделать!

Майк резко выпрямился. В глазах «проклятия» плясало пламя, черты лица еще больше заострились, намекая на начавшуюся трансформацию, растрепанные волосы отчетливо потемнели. Я отскочила к стене, представляя собой похожее зрелище. Вот черт, не хватало еще подраться как в детстве. И это разменяв двадцать лет от роду! В моем возрасте уже как-то по-другому с мальчиками время проводить надо.

Я несколько раз медленно выдохнула, чувствуя, как вместе с воздухом уходит напряжение, как отступает трансформация и расслабляются мышцы.

Давно меня так не выкручивало, а все из-за чего! Из-за дурных новостей и одного белобрысого кретина!

Майк, хоть и тоже успел утихомириться, продолжал смотреть на меня совсем не ласково.

Стоило, наверное, сказать какую-нибудь гадость, но я предпочла молча вернуться в купе. И уже взялась за ручку двери, как что-то заставило меня обернуться. Майк стоял вцепившись в волосы и вся поза выражала столько безмолвного отчаяния и боли, что вся злость мигом улетучилась. Потоптавшись на пороге, я вернулась и села прямо на пол. Нервишки «проклятия» были на пределе, как и мои собственные. Несмотря на взаимную неприязнь мы оба любили Келли… и дядю Алана. Меня хоть Вик отвлекал, а Майку только и оставалось, что мысленно подгонять поезд, считая минуты до прибытия.

Я тяжело вздохнула. Словно только заметив, что я все еще здесь, Майк развернулся и сел рядом. Рукав его куртки едва касался моего плеча.

Поезд дернулся набирая ход – мерно стучали колеса. Я молча смотрела на верхушки деревьев и темное небо… Накатила безграничная усталость, мысли, от которых я пряталась добрых полдня, грозили навалиться всем скопом. Я уже не смогу с ними бороться. Слишком много всего произошло за неполные сутки. Слишком много.

– Извини, – неожиданно сказал Майк.

– Какие ты слова интересные знаешь, – буркнула я.

Он молчал. Ругаться и вправду не хотелось.

– Ты извини, – неохотно выдавила я. – Вот мы все и узнали …

Часть третья или мой дом – моя крепость

Глава 1

За окошком такси мелькали, сменяя друг друга, знакомые улочки. Я привычно вертела головой, стараясь не пропустить ни одной детали, ни одной рекламы, или здания, чуть подзабытых, но таких знакомых и родных. Нам оставалось ехать всего минут пятнадцать! Еще четверть часа и я… дома. Впервые за долгие годы смогу обнять друзей, пройтись по родным узеньким улочкам прибалтийского города, зайти в старое здание булочной и посидеть в любимом кафе, в сумерках постоять на площади, глядя, как загорается подсветка величественного здания городской ратуши.

Настроение должно было быть праздничным, но радоваться не получалось. Машина остановилась, я, не особо торопясь, выбралась на тротуар. За два с половиной года здесь почти ничего не изменилось: большой двухэтажный дом с деревянной верандой все так же утопал в зелени старых деревьев, приобретших, разве что, более дикий и неухоженный вид. Низенькая калиточка встретила нас приятным скрипом.

Вик замер на дорожке с интересом оглядываясь по сторонам.

– Проходим! На пороге не толпимся, – вздохнув, я бодро отбуксировала его к крыльцу. Родители поспешили следом.

Повторный скрип калитки заставил нас всех синхронно обернуться. Не знаю, кого мы ожидали увидеть: охотников, верховный совет, Ван Хельсинга, или князя Монако собственной персоной, но вид у нас при этом был весьма недружелюбный.

Молоденькая волчица, моя ровесница, невольно сдала назад, смущенная таким нездоровым вниманием.

– Анька!!!!! Как я соскучилась!!! – я первая сориентировалась в ситуации и с воплем кинулась на шею к подруге.

Как же хорошо, что она пришла нас встретить. Я звонила, когда ехала в такси, но не думала, что она сможет добраться так быстро. Не иначе как школу прогуливает.

Разжать руки – оказалось слишком сложно. Мы так и побрели в обнимку, спотыкаясь сперва на дорожке, а потом на каждой из ступенек крыльца.

Нужно было о многом поговорить, узнать как Келли… Я была так занята, что даже не сразу заметила: Вик смотрел на подругу едва ли не с благоговейным восторгом.

Нечестно.

Хотяя, надо признать, есть с чего. Анька очень редкая для нас блондинка – ее снежно-белый мех вызывает черную зависть подруг и обожание кавалеров. Да и внешность ее больше подходит оборотням Северной стаи, откуда родом ее отец: узкие темные глаза, угольно-черные ресницы и брови, тонкие черты лица в ореоле белых волос. Картинка с обложки журнала!

– Анька, это – Виктор. Вик, это Annet. По-домашнему, можно просто Аня.

Подруга укоризненно взглянула на меня, не нравится ей это сокращение, и протянула руку. Вик встретился с ней глазами – и пропал окончательно.

Я невольно фыркнула.

И тут произошло невообразимое. Скромняжка-Виктор, вместо того чтобы пожать протянутую ручку, поцеловал Анькино запястье.

Ну надо же… Может, когда хочет.

Я перевела взгляд с одноклассника на подругу… и повторно уронила челюсть. Анька выглядела смущенной! Вот серьезно, Анита, никогда не страдавшая от отсутствия внимания, признанная красотка, которая при желании могла ходить на свидания хоть со школьным сторожем, краснела как гимназистка.

Что тут происходит?!

– Может в дом зайдем? – нарочито громко спросила я. Парочка встрепенулась и посмотрела на меня.

Я уже говорила, что мне это не нравится, а?

Глава 2

Аньке явно не терпелось поговорить со мной с глазу на глаз. Мы ненавязчиво спровадили Вика и оккупировали кухню.

– Почему ты ничего не писала про Виктора? – Анька, наконец, смогла задать вопрос, явно ее мучивший.

Несколько секунд я лихорадочно размышляла, что бы такого соврать. Правду выложить я не имела права, хоть и очень хотелось.

– Мы с ним познакомились перед отъездом, так что проще было рассказать уже здесь, – наконец нашлась я, предельно честно глядя подруге в глаза.

– А вы не…

– Нет, – я обрубила в корне все неудобные вопросы.

Подруга усмехнулась.

– Понятно. А он странный. В смысле, я чую его по-другому, не так, как тебя или любого другого оборотня нашей стаи.

– Минуту! Чайник, – я сорвалась с места, выигрывая себе пару минут на размышления. О том, что Анька чует кровь не так как другие, следовало бы вспомнить раньше! Не даром moriatt, мать стаи, хотела взять ее в ученицы – такое чутье большая редкость. Вот для меня, например, разницы никакой. Ну кроме визуальной и то, только в волчьем обличье.

И что теперь делать?

– Может это просто потому, что он тебе понравился? – поддела я.

– Лона, не соскакивай с темы.

– Ладно, я потом у папы спрошу, – «сдалась» я. – Сама еще толком не разобралась.

И вот это, кстати, правда.

– Когда узнаешь, скажи. Либо он другой, либо началось… ну ты поняла, – неловко закончила Анька.

Да, я понимала… Черт, и этого я тоже не учла, когда обещала папе никому не рассказывать. Придется сделать исключение.

Но не прямо сейчас. Отец поймет.

– Кстати, ты знаешь, Майк здесь. Умчался к Келли, едва поезд успел остановиться. Как он? – сменила тему я.

Рыжик? Плохо.

Мы помолчали.

Завтра прием. Он там будет, титул нового главы Семьи требует его присутствия. Именитые гости в стаю нагрянули.

Я устало покачала головой. Келли потерял одного из самых близких людей, а ему даже не дают возможности прийти в себя. Неужели, нельзя подождать? Я понимаю, совет стаи в большинстве своем застрял в конце девятнадцатого века, когда все эти мероприятия были нормой поведения, но совесть-то надо иметь.

– Ты имеешь в виду…

– Именно, корпоративный тусняк по поводу вашего возвращения, – подтвердила Анька худшие опасения.

– Стая так по нам соскучилась? – жалобно протянула я.

– Экс-анор ka-Ourren и старшая ветвь ka-Noori в городе? И ты еще спрашиваешь? Эффектнее появления твоего отца, может быть только семейство Майка в полном составе.

Я скорчила гримасу.

– И много народу набежит?

– Сейчас не сезон, но те, кто в городе живет, будут обязательно. Виктор с вами? Кому он родней приходится? Твоему отцу, или маме? Сама знаешь, списки приглашенных, все дела, – задала подруга тот естественный вопрос, которого я тоже опасалась.

Прежде чем мне удалось придумать что-то более-менее правдоподобное, предмет обсуждений появился на кухне, где был встречен настороженными взглядами, намекающими на то, что он здесь лишний.

– Лона, твой папа сказал, неплохо было бы «свернуть девичник». В доме беспорядок, вещи не разобраны, стоило бы поторопиться, – героически выдал Вик, исчезая за дверью.

Мы недовольно засобирались. В дверях Анька обернулась.

– До завтра, Лона. Я так рада, что ты вернулась, – Анита прижала меня к себе так, что ребра хрустнули, и, помахав на прощание, вышла.

Я поплелась наверх. Мысль позвонить Келли прямо сейчас пришлось отмести как неприемлемую. С ним Майк и что-то мне подсказывает, братьям (как они сами себя называли) нужно было выговориться. А может даже тайком поплакать. Хоть я «проклятие» терпеть не могу, вынуждена признать: уж он-то точно постарается поддержать Рыжика, чем сможет.

Привычным жестом распахнув дверь, я замерла, скользя взглядом по полузабытой обстановке. Это всегда была безраздельно моя территория. Любая вещь, будь то шкаф, лампа, коврик возле кровати, или маленькая статуэтка волка на столе, была подобрана, добыта и привезена лично мной. Каждая из них хранила свою историю.

Не сдержавшись, я погладила по голове большую светловолосую куклу, доверчиво смотрящую на меня голубыми глазами. Аня.

Когда родители познакомили меня с Annet, я, еще совсем маленькая, была поражена их внешним сходством. Удивленно потянув маму за юбку я пролепетала: «Мам, смотри, там Анька. Живая…» Реакцию родителей трудно передать словами. Отсюда и пошло намертво приставшее к имени подруги сокращение. Я невольно улыбнулась, вспомнив, как первое время она упрямо отказывалась на него отзываться, но все же привыкла.