Смешного в картине — да, много, страшно смешного, но юмора… Юмор — чувство дистанции, а здесь — автор взрывает себя и заодно нас.
Бóльшая часть зрителей уйдет на первой трети фильма.
Каждая отдельная сцена — шедевр. Взятые вместе — огромная, фабульно не сцепленная, но жестко ритмически организованная хроника о том, как «не вышло». Как ничего не получилось из затеи под названием «жизнь». Очень страшно по смыслу, по сути, по мировоззрению. Как в блокаду машины по льду Ладоги шли с открытыми дверями — «Успеть выпрыгнуть!» — так и здесь, зрительный зал должен быть нараспашку.
Сюжетные линии порваны, мешало знание сценария, я все хотел за чем-то следить, а следить было не за чем — жизнь здесь так и не началась, в этот ад не сошел Бог, ад даже ничего не узнал о Боге, и это то, во что мы усиленно себя вколачиваем.