Я вспомнил долгие ночи на картине Сокурова «Молох», когда до неприличия умный Олег часами читал наизусть Бродского. Взглянул на Олежку и не увидел в его взоре особого счастья — у него теперь иные интересы, не предполагающие ночного соседа в моем лице: он стремительно худел от изматывающей работы и захватывающего романа, или наоборот, одним словом, ему ну совсем не до меня. «Спасай!» — кричал его высокообразованный взгляд.
— Простите, — сказал я директору, — во-первых, я страшно храплю, во-вторых, Юдин все время будет читать вслух Бродского, а это невыносимо, и в-третьих, у него в номере двуспальная кровать.
— Раздвинем.
— Не раздвигается, я уже посмотрел.
— И что, мы из-за вас одного будем оплачивать целый отель?
— Нет, почему же, я вот Таню Деткину с собой возьму — в соседнюю комнату, а вниз поселим Славу Быстрицкого — к нему как раз жена приезжает.