Но Валера перехитрил Германа: тот, когда приходил на площадку, садился в кресло, Валера как бы между прочим ставил перед ним монитор.
— Убери его на хрен!
— Но пока идет репетиция, он же вам не мешает?
— Хорошо, оставь, посмотрю пока, подумаю.
И Герман потихоньку втянулся, да и в кресле сидеть удобнее, — привык к монитору. Но все равно не воспринимал его как монитор. Просматриваем запись только что снятого дубля, Герман кричит:
— Левее, правее, опусти глаза, не корчи рожу, отвернись!
И страшно злится, что запись его не слушается. Парадокс примерно как с переводом у литовцев.
Обычно монитор нужен режиссеру для дистанцирования, чтобы выйти из непосредственного поля сцены и видеть происходящее отстраненно, объективно. Коппола, говорят, на съемках в режиссерском вагончике в ванной лежит, перед ним монитор, а в руках рация — ему важно удалиться, видеть результат происходящего. А Герман даже перед монитором жил внутри сцены и гонял режиссеров смотреть в живые глаза артистов.
Литовцы сыграли по-литовски. Обоих утвердили на выразительные эпизоды без слов.