Вчера прощались с Давидом Исааковичем Карасиком, режиссером, педагогом, основателем телевизионного театра. Когда он поступал в институт, абитуриентам дали задание на подлинность существования в предлагаемых обстоятельствах: — Внимание, все гуляем по лесу!
Барышни принялись собирать грибы-ягоды, молодые люди забирались на воображаемые деревья и смотрели в воображаемые дали с воображаемых верхушек. Вдруг преподаватель закричал:
— Волк!
Барышни завизжали, молодые люди попрятались, кто-то стал зарываться в землю, а субтильный в очках Давид Исаакович швырнул в преподавателя табуреткой, прицельно — чуть правее головы. Потом его спросили:
— Зачем вы так… отреагировали?
— Видите ли, — поправляя очки на носу, сказал Давид Исаакович, — в окружении под Смоленском на меня шло четыре немецких танка… а тут волк — неужели я испугаюсь и побегу?
Он был ранен, рассказывал, как упал в траву и долго с удивлением смотрел на муравья, ползущего по стебельку, как в ту минуту его внимание приковала жизнь — такая хрупкая, такая прекрасная.
Его фразу: «Ребята, вся система Станиславского сводится к трем словам: „Наиграй и оправдай“» — теперь повторяю студентам в Академии2.