Часть 1. «Вожа»

Вступительное слово

В начале XIII века, после вторжения огромных орд кочевников с востока, перестала существовать Киевская Русь. Спустя столетие народы Руси объединились под рукой Москвы. Появилось новое государство – Русь Московская.

В 1380 году итальянские наемники из Генуи и восставшие кочевники Золотой Орды объединились под предводительством темника Мамая, чтобы уничтожить Русь Московскую.

Молодое государство ждала самая жестокая проверка на прочность. Предстояла тяжелая битва, в которой победителю достанется все!

Купцам из Европы нужны были новые рынки сбыта и земли, кочевникам – новые рабы. Решался вопрос, будет ли стоять земля Русская, быть ли государству Российскому!

***

Южная граница Руси.1378 год.

Дрожит земля, дрожит трава. С нарастающим шумом приближается конница. Брызнула в стороны спокойная речка, вспенился брод тысячей конских копыт, вбирая в себя, как в горлышко бутылки, молчаливую конскую лаву кочевников, уходящую в предрассветный туман.

***

Зал совета ганзейского союза. В полумраке сидят на лавках вдоль стен европейские купцы. Небольшое окно под потолком освещает только центральную часть зала. В центре стоит один из представителей совета.

– Я отвечу на ваш вопрос. Да, уже немало средств вложено в благородное дело Господне, и еще немало вложится! Мы должны принести Крест Господень в земли варваров, мы должны обратить их в истинную веру. Но сегодня князья Московии объединили все земли от Новгорода до самой границы Крыма. Крым наш, но Московия тоже должна быть нашей!

***

Небольшой пограничный населенный пункт, обнесенный частоколом. На склоне в тумане виднеются небольшие деревенские хижины. Полусонные часовые в русских доспехах пропускают в ворота небольшой обоз со свежим сеном. Часовой, позевывая, оперев о частокол копье, подошел к вознице.

–Чавой-то сегодня сена столько?

– Велено на конюшню. Говорят, завтра воевода приедет, видать, запас.

***

Зал совета ганзейского союза.

– Сегодня еще можно разогнать московитов. Наш союзник в Крыму – Мамай! Под его рукой стоят большие орды варваров-кочевников, местные племена и всякий сброд со всей округи, готовый в любой момент выйти в поход. Много русских проводников и отборные отряды генуэзских наемников.

***

Отфыркиваясь, кони выносят всадников на другой берег и молча уходят в туман, в чащу леса по наезженной дороге.

***

Зал совета ганзейского союза.

– Все потраченное золото обернется для нас пушниной, лесом, новыми рабами и новыми землями! Мы сильны, как никогда! Время нанести удар!

***

Пограничный пункт.

Воз с сеном заезжает в ворота. Стрела впивается в деревянную створку ворот рядом с головой часового. Часовой секунду смотрит на стрелу. Потом, не поворачивая головы, кричит:«Закрыть ворота!». Следующая стрела пронзает его шею. Он начинает заваливаться, разворачиваясь в сторону,откуда прилетела стрела. Второй часовой кричит на возницу: «Быстрее! Быстрее!» В воз, в ворота втыкается несколько стрел.

По наезженной дороге без единого крика идет конская лава. Лучник с седла целит в часового. Выстрел. Рядом еще выстрел, еще. Часовой с трудом начинает закрывать одну из створок ворот. Возница хлестанул лошадь с сеном, и она, проскочив ворота, понесла по узкой улочке городка, поднимая дорожную пыль.

Забили тревогу металлом в метал. Часовые на сторожевой башне начали стрелять из луков. На улицу из небольшого домика выбежали трое воинов. Один из них бросил к остальным приказ: «К воротам, быстрее!». И они побежали в сторону ворот.

Часовой навалился на воротину. Она подалась, но в это время в руку, толкающую ворота, попадает стрела, которая «прибивает» запястье к воротам. Часовой продолжает толкать, воротина быстро закрывается. Сзади приближаются всадники. Несколько стрел вонзились в спину часового. Воротина почти закрыта.

Трое воинов уже недалеко от ворот. На их пути сбоку появляется православный священник. Один из воинов, отдававший приказ, на ходу едва кивает священнику, но не останавливается, продолжает движение. Священник уже в спину крестит пробежавших мимо него воинов: «Спаси и сохрани!».

Воротина закрылась. Часовой с криком отрывает прибитую стрелой к воротам руку и поворачивается лицом к нападающим. Сразу несколько стрел пробивает его грудь. Он делает движение в сторону всадников, но следующая стрела отбрасывает его назад, и он падает. В это же время во второй половине ворот появляется один из бежавших воинов,но его сразу встречает несколько стрел. Всадники уже у ворот. Одного из всадников сбивает стрела со сторожевой башни. Еще одного. Кочевники уже в воротах. Один из них соскочил с коня и открывает закрытую воротину. Небольшая рубка еще с двумя воинами – и путь свободен.

***

Зал совета ганзейского союза.

– Нас благословит сам Папа! Это будет еще один крестовый поход! Никто еще не смог нас остановить! Пал Константинополь! Пал Иерусалим! Так пусть падет и Москва!

***

Пограничный пункт.

На середине узкой улочки городка стоит священник, он один. Крест в его руках поднят над его головой. На него скачут всадники, прорвавшиеся через ворота. Священник поднимает к ним обе руки: «Стойте, именем Господа Бога заклинаю вас!». Удар саблей, и тонкая полоска крови образовалась на лбу священника. Всадники продолжают свое движение. Священник падает. Рядом с его лицом взбивают дорожную пыль конские копыта. Глаза его медленно закрываются. Рядом в пыли лежит крест, кровь священника набегает на него, и ноги Христа на фоне конских копыт обагряются кровью.

Издали видно, как в городке вспыхнул пожар. Потом еще один. Ворота распахнуты. Рядом лежат убитые часовые. Дым поднимается и застилает восходящее солнце.

***

Москва. Великий князь Дмитрий Иванович в палатах держит совет со своими боярами и воеводами.

– У Бегича пять или шесть туменов – это большое войско. Нам в короткийсрок не собрать столько людей. Ближайший доступный союзник – Олег Рязанский, но даст ли он людей, вот в чем вопрос.

–Княже, мы соберем много. Мы соберем почти столько, сколько у Бегича, – говоривший встал, небольшая борода вызывающе топорщилась. – Москва даст ополченцев, купцы деньгами помогут!

– Пока мы пешие будем бегать, ордынцы нас обойдут, как захотят. В пешие ратники можно только самых быстрых брать, это дело будет спешное. А без рязанцев тяжело нам будет. Вот если бы они с нами встали, но Олегу невыгодно себя подставлять. Мы его особо не убережем. Сегодня он нам поможет, а на следующий год сожгут Рязань, – седой боярин говорил, не вставая, опираясь на посох.

Все разом загудели, заговорили вполголоса.Князь встал.

– Тихо, воеводы, тихо, бояре мои.Что зашумели, как на базаре. Дело говорите. Как пешим за конницей бегать, это я и сам знаю. Нам нужно решить: либо дань отдать, либо войско собрать.

– Войско, княже!

–Войско!

– Войско!

Князь поднял руку.

– Говори ты, Тимофей.

Окольничий Тимофей Вельяминов, огромного роста, с пудовыми кулаками, оглядел собрание неспешным взором, как будто оценивая каждого перед боем. Под его взглядом все умолкали, прятали глаза либо выпрямлялись, подтягивались.После он поднял глаза на князя, кашлянул, снова устремил свой взгляд перед собой, точно высматривая ответ.Наконец, молвил:

–Великий князь, за время твое княжения мы прошли много сражений и войн. Народ наш устал. Но выбора у нас нет. Бегич идет разорить нас либо собрать с нас дань. Послал его Мамай – он не хан, но хочет быть ханом. У себя ему не усидеть. Чингизиды его не потерпят. Купцы генуэзские на Москву его натравливают не один год: и деньги сулят, и людей ему покупают.Рано или поздно Мамай придет к нам сам. Но тогда у него может не быть войска Бегича. Тогда нам будет легче. А заплатим дань, Мамай еще сильнее станет, тогда нам несдобровать. А если проиграем сейчас, то не стоять Москве и нам не быть живу. Даже если Бегич не разорвет нас, соседи добьют. Посему надо собирать всех, кого сможем. И к Олегу Рязанскому посла отправить надо. Если не встанет с нами, то пусть хоть с ордынцами заодно не идет, все легче, – окольничий посмотрел на князя, ожидая его ответа.

Дмитрий Иванович глаз не отвел. Кивнул своему старому другу. Сказал негромко, но как громовое эхо отразилось в палатах:

– Быть по сему!

***

Москва. Кремлевский двор.Один из дружинников делает досмотр небольшой группе ополченцев. Осматривает мешок одного из них.

– А это что? Ты что, на зимовку собрался? Сказано же: идем налегке! Ты бы еще печь с собой прихватил!

Рядом парадное крыльцо двора. У крыльца двое всадников в доспехах княжеских дружинников ожидают третьего, который держит коня за уздечку и слушает склонившегося к нему с крыльца Тимофея Вельяминова.

– Ты аккуратно скачи. Не нарвись случаем на разведку ордынскую.На обратном пути постарайся сам немного разнюхать, но далеко не заходи. Что сказать князю Рязанскому, запомнил? Но запомни и главное: князь Рязанский супротив Орды не пойдет, не сможет он идти воткрытую и сказать тебе этого не скажет. Поэтому твое дело – не просто слушать, но и услышать, если он нам помочь готов. Понял?

– Как же не понять, Тимофей Васильевич. Ты уже третий раз одно и тоже талдычишь.

Тимофей вскинулся. Сжал один кулак.

– Это кто тут талдычит, Проша? Забываться начал?

Проша запрыгнул на коня, не дожидаясь помощи от кулака окольничего.

– Сделаю, все сделаю, Василич!

Развернул коня и погнал к воротам. Двое других всадников ринулись за ним.

– Чистый басурман, тьфу,– и тут же, перекрестив уезжающих вслед, Тимофей вернулся в палаты.

***

Палаты Великого князя Московского. Дмитрий Иванович, обрывая разговор с кем-то из бояр, повернулся к вошедшему Тимофею:

– Людей всех приняли, разместили?

– Да,княже, и доспехи с оружием подобрали. Сегодня остатнее подгонят, подчистят, поспят, а завтра можно выдвигаться.

– Добро, Тимофей. Завтра пеших выдвигай поутру. Я с дружиной нагоню тебя.

– Да, княже.

***

С рассветом пешая часть войска покидает Москву. Уходят молча. Крестятся на купола церковные. Последним из ворот выезжает окольничий Тимофей и князь Дмитрий Иванович.

– Обозы вчера отправили к Коломне.

– Хорошо.

–Княже, что разведка ночная?

– Все тоже. Идем к Коломне. Бегича встретить постараемся за нашей землей. Ну, с Богом.

Князь кивнул окольничему, и тот поскакал догонять уходящее войско. Дмитрий какое-то время смотрел им в след.

***

Поздний вечер. Столица княжества Рязанского, город Переяславль-Рязанский (Рязань).

Трое посланников Московского князя у ворот крепости. Ворота закрыты. Двое сопровождающих Прошу дружинника согнулись от усталости. Проша поднимает голову, сморит вверх на стражника.

– Открывай ворота, тетеря сонная!

– А ты кто такой, чтоб тебе ворота открывать?

– Ты бы сначала гостей пустил, а потом спрашивал.

– Позубоскаль еще, сейчас стрелой угощу!

Рядом на стене показались еще две фигуры воинов с арбалетами. Один из арбалетчиков целится в Прошку.

– Мы послы от Великого князя Московского к Великому князю Рязанскому.

Арбалетчики исчезли в темноте.

– Подожди.

Стражник обернулся в темноту и кого-то окрикнул. Через некоторое время ворота открылись. Послов встретили несколько пеших стражников и один конный, который обратился к ним:

– Следуйте за мной.

Молча ехали по темным улицам города, никого не встречая на своем пути. Но у княжеского кремля от факелов светло. Кажется, вся дружина собралась. По двору снуют тени, кто-то негромко говорит.На крыльце несколько человек в доспехах, но без шлемов. Их остановили. Властный голос произнес:

– Слезайте с коней.

Их провожатый подошел к крыльцу и что-то сказал одному из дружинников. Последний кивком отпустил его на пост,провожатый сел на лошадь, неспеша поехал обратно.

К Проше сбоку подошли двое.

– Ты посол московский?

– Я.

– Коня оставь, пошли. Князь тебя прям сейчас примет. Время нынче неспокойное московских послов в торжестве принимать.

Проша передал поводья одному из своих. Сразу на входе увидел у стены двух богато одетых ордынцев. Они молча посмотрели на него, один улыбнулся.

Князь рязанский принял в своей светлице. Горели свечи у икон. В полумраке было видно, что на лавках сидят еще люди.

– Знаю, с чем приехал, – началОлег Иванович без всяких правил. – Знаю, что князь Московский помощи просит против Орды. Но я верный друг Орды и верный слуга. Мне очень жаль, что слуги не всегда слушают своего господина. Нодобрый господин может не ведать, что творят слуги его. Тебе же, послу предателя и изменника, нечего делать в моих палатах, тебе только со слугами есть и пить на заднем дворе. Пошел вон!

Дверитут же открыли. Провожатый подтолкнул Прошку к выходу, не дав толком поклониться.

– Иди, иди. Не ждали тебя здесь.

На входе опять увидел ордынцев, теперь улыбались оба. Вышел на крыльцо. Провожатый подтолкнул в спину:

– Иди, иди куда сказано.

Проша подошел к своим. Один уже сидел в седле, второй подвел лошадь.

– Что, не принял князь.

– Принял, поэтому домой торопиться надо.

– Может, хоть пожрать раздобудем.

– Нет, здесь у них все стухло.

–Ну почему же стухло? Вам князь сказал, где столоваться. А вы уже домой обрались. Обижаете.

Из темноты к Проше шагнули сразу двое. Несколько теней обступили верхового. Проша быстро выбирал варианты. Двое, конечно, не помеха, и парни с ним проверенные, но вырваться со двора – не значит уйти из города. Москвичи переглянулись.

– Постой, посол. Не торопись, – заговорил один из подошедших. Видно, что он понял мысли приезжих и сам приготовился, чуть затронув рукоять меча, но скорее по привычке, нападать не собирался. – Худого не сделаем, поговорим, и поедешь.

Проша понял, что шутить здесь не стоит, но и опасности не почувствовал, кивнул своим.

***

Небольшой дворик недалеко от городских ворот. Коней и сопровождающих оставили за тяжелой двустворчатой воротиной.У крыльца двое, вроде как, сидят без дела.Конюшня справа, там еще один поит коня.

– Зайдем в дом, посол, не стесняйся.

Проша заметил, что у того снова рука на рукояти. Чуть усмехнулся. Пошел к крыльцу. Двое не обратили на него внимания, поивший коня проводил вошедших взглядом.

Зашли в горницу. За длинным столом вполовину комнаты сидело несколько богато одетых воинов. Они повернули голову в сторону Проши.

– Посол московский, – представил провожатый и вышел.

Человек во главе стола со шрамом на левой брови поднял на него властное лицо. Яркая черная борода и огоньки в глазах выдавали человека молодого, но по жестам, осанке и одежде наделенного властью, привыкшего принимать решения.

– Садись, посол московский, отведай, чем Бог послал.

– Спасибо, хозяин, но спешу я.

– Быстрые вы, однако, московиты. Спешит он. Что же ты князю своему привезешь, торопыга? Привет от Бегича? – за столом все заулыбались.– Знаешь, кто я?

– Прости, хозяин, не встречал тебя. А если встречал, не припомню, – посол немного склонил голову в знак уважения.

– Я князь Пронский Даниил. Собираю свой полк, дабы подсобить Великому князю Московскому в трудах его ратных. Пойду от Бегича навстречу к войску Москвы. Каждый переход буду слать людей о своем месте. Пойду скрытно, чтобы не выдать землю рязанскую, а то вы повоюете, а нам тут с Ордой расхлебываться. Все ли ты понял, посол московский?

– Да, князь. Спасибо за слова радостные. Теперь обратно ехать веселее будет. А как же князь Рязанский? Пропустит ли тебя с войском?

– Ничего ты не понял, посол. Вы что там, в Москве, только скакать быстро умеете? Великий князь Рязанский Олег Иванович шлет Великому князю Московскому Дмитрию Ивановичу большой поклон и пожелания удачи в битве в моем лице, но, – Даниил постучал костяшками пальцев по столу и внимательно посмотрел на Прошку, – но кричать об этом громко не надо, чтобы лишней кровушки не пролилось. Теперь понял?

– Прости, князь, прости. Я в посольствах не силен. Все понял. Все передам. – Прошка поклонился. – Позволь поспешить в дорогу.

–Ну поспешай, московит. В поле встретимся, – князь кивнул.

За спиной посла сразу открылась дверь. Провожатыйждал.

Когда вышли,Прошка увидел, что его напарники поят лошадей и вполголоса переговариваются с одним из воинов.

– Ну, что языки распустили? – Прошка сердито глянул. Улыбки слетели с его подопечных. – Поехали.

***

Утро встретили в седлах возле реки. Кони держались друг за другом. Главное, чтобы ведущий не спал.Прошку разбудил всплеск большой рыбы. Спугнули сома, он и ушел от берега.Проша встряхнулся от сна.

– Где мы?

– Вожжа, старшой.

– Слушай меня. Пройдете вдоль реки, посмотрите все. Потом идите на Коломну, если заметите что, особо ордынцев, сразу уходите. В драку не лезть. Ждать вас буду, и чтобы целые оба.

Проша вышел на войско вблизи Кломны. Было видно, что авангард уже подтягивался к городским воротам. Мимо проходили ополченцы. Один из них возвышался над всем строем, как башня.

–Слышь, колокольня, – не удержался Прохор, – ты до боя сильно не высовывайся, а то все враги разбегутся.

– А мне тятя тоже высовываться не велел.

– А ты-таки высунулся? А засунуть тебя не смогли?

Громкий взрыв мужицкого хохота со всех сторон взорвал молчаливую колонну.

Здоровенный детина крутился во все стороны, пытался обернуться на Прохора, но по инерции со всеми прошел мимо.

– Окольничего не видали, молодцы? – спросил посол, обращаясь сразу ко всем.

– Да в городе. Поди, уж в бане квас потягивает.

Проша ухмыльнулся в сторону говорившего – уставшего ратника. Развернул коня и поскакал к городу.

***

Коломна кипела различным людом. Подвозы с провизией, пешие и конные ратники, лоточники плюс посадский народишко. Протолкнуться негде.Среди гомона особенно выделялся надрывный стук железа и вздохи мехов кузниц, которые разместили даже в полевых условиях рядом с домами. Работа шла сутками, кузнецы валились с ног. Здесь ремонтировали и готовили недостающее вооружение для боя, ковали лошадей, подгоняли доспехи.

– Ты что мне суешь? – кричал на одного из кузнецов десятник, держа на ладоняхмеч. – Он же одного боя не выдержит!

– Чего ты орешь? – кузнец вытирал со лба пот. – Мы и так третьи сутки без сна. За хлеб работаем, не успеваем. Раньше надо было думать, а теперь, что есть, то и берите. Набрал бесштанников, где же на них хороших мечей за три дня наковать?

Проша обернулся на продолжавшего что-то кричать десятника, но кузнец махнул на него(десятника) рукой и пошел к наковальне, стоявшей прямо под открытым небом.

***

А вот и кремль коломенский. Охрана узнала, но не пропустила.

– Совет там сейчас. Никого пускать не велено, – остановили Прошу в дверях двое караульных.

– Тогда кричи старшего, – Проша спокойно, без нажима, но очень уверенно посмотрел на заступившего дорогу.

Караульный молча кивнул и исчез за дверями. Проша облокотился на перила крыльца. Посмотрел на своего уставшего коня, спросил, не оборачиваясь:

– А что, баньку стопили уже для окольничего?

– Про то не ведаю, – улыбнулся второй охранник.– А ты, Прохор, уже по бане скучаешь?

– Я по бабе скучаю, а банька – это исключительно для здоровья.

Дверь распахнулась. На крыльцо вышел первый охранник. Сделал шаг, освобождая дорогу. Кивнул головой в сторону двери:

– Заходи, просят немедля.

Прохор едва заметно самодовольно улыбнулся и, поправляя пояс, вошел в открытую дверь.