Отзывы на книгу «Петровы в гриппе и вокруг него»

Вирус повального чтения «Петровых в гриппе...» добрался и до меня.

Вопрос о причинах популярности Петровых скоро достигнет масштабов поиска ответов на “в чем смысл жизни”. По сути эти вопросы об одном и том же. Ответ у каждого будет разный. Свой я нашла. Почему Петровы на фоне современной русской (и не только) литературы стали любы моему сердцу, как обожаемый с детства одноглазый плюшевый мишка, стрёмный, но такой любимый? Представьте, если бы на конкурс «Мисс Вселенная» пришла Тося Кислицына в своих валенках и с косичками, то среди всей этой безусловной, но натужной красоты, в которую, разумеется, вложено много труда, стараний, боли и слез, она бы бомбила прямо в душу обаянием такой понятной человечности, таким близким родством, таким точным узнаванием себя, что все красавицы на ее фоне померкли бы, став лишь призрачными химерами надуманной кем-то жизни. Условно говоря, Сальников показывает нам изнанку мира мыслей и желаний, где в каждой длинноногой красавице, жующей спаржу на ужин, сидит такая вот Тося Кислицина, которая мечтает о батоне с вареньем. Сейчас это называется модным словом “инсайт” - скрытая правда, которую все знают, но или не замечают, или не говорят. Она вроде бы очевидна, но на самом деле почти неуловима. Поймать её не проще, чем голыми руками ловить мальков в пруду. Так вот Сальников - бог инсайтов.

Простая на первый взгляд история загрипповавшей семьи с папой-автослесарем, мамой-библиотекарем и второклассником-сыном оборачивается душевным и жутковатым больничным бредом, на который так богата наша жизнь, где новогодние театральные елки для детей - это еще один круг ада Данте, а в городском общественном транспорте полно сумасшедших. Это говорю вам я, та, к кому в автобусе как-то подошел на костылях одноногий мужик и сказал, что я загубила душу дочки, дав ей в руки мобильный телефон, а сама уже давно стала нечистью. Обещал рассказать, как очиститься от скверны, но для начала попросил отключить мобильник, чтобы демоны не подслушивали, и успел накапать на меня из пластиковой бутылки предположительно святой воды. Видимо, ожидал, что моя кожа тут же начнет пузыриться, а сама я свалюсь в корчах к его единственной ноге. Так как же мне не любить Петрову, которой иногда нестерпимо хочется схватиться за мясницкий нож, когда я сама готова была ухайдакать придурка его же костылем? Так что, если кто-то решит составлять списки фанатов Петровых (ну вдруг), запишите и меня, я с вами!

В рамках новой и заключительно проводимой футуристической программы "Грандмастер критицизма 2017 снисходительно читает российских писателей в 2018" я взял в руки книгу с лучшим названием, которое только смог найти – «Петровы в гриппе и вокруг него» Алексея Сальникова (из рожденных этим веком отечественных культурных явлений лучше название было только у прекраснейшего фильма Алексея Попогребского "Как я провел этим летом"). Выбор был относительно неслучаен - сей роман был удостоен не очень престижной премии «Национальный бестселлер» и также стал обладателем приза критического сообщества еще менее престижной премии «НОС». Ну и «Медуза» в лице Галины Юзефович что-то написала, но на это точно, при живом Данилкине и мне, обращать внимание не стоит. Вышла книга в стремительно раскрывающей нашу литературу с разных сторон «Редакции Елены Шубиной». Скоро только у них хорошие российские книги и останутся. 416 страниц, оформление обложки беспечное, строго 18+. И только ты эти 18+ открываешь, как на тебя гурьбой накидываются все эти гриппующие петровы. И тащат в мир хороших книг.

Возможно, это не совсем все-таки так. Хорошие-плохие, тут так не работает. Одна из главных интриг романа (про Петрову, ну вы поняли, ага) так и вовсе эти понятийные характеристики растворяет. Это как новый тропический фрукт попробовать, даром что из Екатеринбурга, вкусный али невкусный – ощущений то сколько все равно. Так и Сальников – написал книгу, которая сбивает с толку, но делает это приятно. Наверное, так происходит, когда богатые люди по ошибке не тот бизнес-джет покупают реактивный, с ними вот что-то такое и происходит. Если немного углубиться, то главное, и несомненно, выигрывающее у всех и вся, это язык – такой сочный и насыщенный, что мог бы быть говяжьим и лежать в тарелке Марион Котийяр в Париже. Языком Сальников скрашивает все небольшие шероховатости, присущие полноценной дебютной прозе, над которой, ко всему прочему, работал профессиональный поэт (изрядная напевность, излишний СИМВОЛИЗМ). От этого темп и ритм немного скачет, но так даже интереснее. А уж со временем и местом что иногда творится. Вещи очень занятные и, не побоюсь этого слова, постмодернисткие.

Выигрывает также, безусловно, то, что назвать в романе непонятно как, а в музыке называется «звуком». Тихо! Стойте! Полакайте эту фразу медленно, как пушистая собака в жаркий день. В ней смысла больше, чем в жизни некоторых людей. Продолжим. Так вот, это, знаете, когда приходит такой серьезный, толстый дядька, садится за огромный микшерный пульт и что-то там себе крутит, тихонечко нашептывая в бороду. И, voila, вы через минуту не стая патлатых дурачков, которые своей музыкой могут случайно вывести из комы человека, а группа «Металлика». Все потому что толстый дядька знает как и где подкрутить. Сальников – сам себе такой продюсер, с какой-то абсолютно (опять же) необъяснимой чуйкой он выбирает такой entourage, такой темп, такое всё - что читать становится просто невероятно приятно. Возьмите хоть гриппозное состояние лихорадочного полубреда, в котором постоянно кто-то из героев находится. Сальников с легкостью литературного Ван Гога передает это знакомое абсолютно всем состояние, причем делает это с точностью человека, который это состояние придумал. Бэкграунд в книгах либо есть, либо нет, но Сальников, черт возьми, этот парень пошел еще дальше. Он в романе "Петровы в гриппе и вокруг него" еще один герой.

Но окончательно смысловую черту проводит Игорь. Так оно часто и в жизни бывает, но здешний Игорь – всем игорям игорь. Так точно попасть в этот полусобирательный, полумифический, но точно живой образ мог только выдающийся мастер. Опять же, являясь по сути, не героем, а частью бэкграунда (вместе с катафалком, в котором он неслучайно появляется), Игорь олицетворяет собой абсолютную силу. Бог и Дьявол. Доппельгангер, Бегущий по лезвию, Робокоп. Игорь. Убедительный образ русского духа и неимоверной силы, которая позволяет пить водку с медведями, строить ракеты и быть добрым. Ка-тет. Пелевин и Донцова. Акинфеев. Игорь. Точно, лучший герой этого века в нашей литературе. Такому только за стол сесть со всеми этими онегинами и живаго.

За всеми этими восторгами, мы подходим к итогам. У нас есть невероятная (в прямом и переносном смысле этого слова), простая и обезоруживающе обаятельная история, которая происходит в поистине монтипайтоновском Екатеринбурге. Прекрасные герои, которые иногда Петровы, а иногда – петровы (ну вы пооняли), язык, которому я уже спел не один панегирик. Все это жмет на нужные кнопки и ракеты Алексея Сальникова летят вверх. То есть, я даже не нашел, к чему придраться, что бывает очень редко. Я не буду тут бросаться громкими заявлениями (хотя статус мне теперь это позволяет), но Сальников умело ткет свое полотно из большей части классики последних пары веков, гремуче взбалтывая в своем языкастом шейкере Гоголя, Булгакова, Довлатова и иже с ними. Делает это подозрительно мастерски, сохраняя неповторимую индивидуальность (не спутаете ни с чем). Чудно и чудно (разноударяемые).

Если бы я мог (а я пока не могу и потом тоже вряд ли), я бы как перевел бы эту книгу на английский - что-то типа Eugene Sully "Petrovs with cold and behold" и на проданные за первые полгода 260.000 экземпляров купил бы Алексею Сальникову бутылку хорошего тосканского вина. Или домашний планетарий. Чтобы просто хорошему человеку было хорошо.

Пока лучшая российская книга нашего десятилетия.

Лучший критик 2017 года

Петрову иногда казалось, что большую часть времени его мозг окутан чем-то вроде гриппозного бреда с уймой навязчивых мыслей, которые ему вовсе не хотелось думать, но они лезли в голову сами собой, мешая понять что-то более важное, чего он все равно не мог сформулировать.

Изумительная вещь, способная взорвать мозг и формой, и содержанием, и вариативностью трактовок.
Роман до сих пор не опубликован в виде книги, он выходил только в формате журнальных публикаций, но был замечен и вошел в шорт-лист премии "Большая книга" 2017 года. На него обратили внимание Галина Юзефович и "Горький", в Сети появляется всё больше интригующих отзывов, а я до 30 ноября (дня объявления победителей "Большой книги") теперь обречена ходить, сжав кулачки, так сильно отныне болею за "Петровых". И как же хочется верить, что роман скоро опубликует какое-нибудь нормальное издательство. Если что, я первая в очереди за бумажной версией!

О чем эта книга?
Ни о чем. И одновременно об очень многих вещах.
В Екатеринбурге живет 27-летний автослесарь Петров. Всем вокруг он кажется невыносимо скучным, но во внутренних рассуждениях демонстрирует потрясающе парадоксальную адекватность суждений и восхитительную наблюдательность. Накануне Нового года он заболевает гриппом и едет домой на троллейбусе, однако по пути встречает своего старого, полного загадок друга Игоря (то ли депутата, то ли лучшего трикстера всех времен и народов) и отправляется вместе с ним бухать к некому знакомому философу. Параллельно нам рассказывают о жене Петрова - библиотекаре с непроизносимым, но говорящим именем, и их сыне. Все они в конце концов сходятся в одной квартире, чтобы дружно свалиться с гриппом и вести совершенно обычную борьбу с болезнью и еще более обыденную жизнь.

Поначалу книга кажется образцом многословной графомании. В количестве слов и смыслов, вбрасываемых Сальниковым в текст, легко захлебнуться, но и это не убавляет восторга от прочитанного.
Прежде всего, автор обладает потрясающим чутьем на узнаваемые детали. Те самые, от которых начинаешь подскакивать на месте, чуть ли не выкрикивая: "Да! ДА! У меня тоже такое было!" (Если вы смотрели ранние моноспектакли Гришковца, вроде "Как я съел собаку", легко может представить себе нечто подобное, но тут эффект даже сильнее.)
Во-вторых, Сальников удивительно работает со сравнениями и метафорами. Возможно, так сказалось его поэтическое прошлое - раньше он писал исключительно стихи и даже завоевал несколько серьезных призов.
В-третьих, текст напрочь лишен штампов и бесконечно удивляет яркостью используемых слов и образов, но особенно сильно это срабатывает для читателей примерно одного возраста и мировоззрения с автором.
Наконец, автор каким-то невероятным образом умудряется превратить совершенную чернуху обыденной жизни если и не в полноценную сатиру, то в легкий повод улыбнуться.

Дальше...

Для примера:

Старушки были замечательные: одна покупала многочисленные лекарства, подолгу сравнивая их со своим кустарным прайс-листом на поношенном клочке бумаги, вырванным когда-то из тетради в клеточку, другая сверялась со своей собственной памятью, и это было еще хуже, чем если бы у нее был листочек. Когда старушки вышли из аптеки одна за другой, в аптеке перестало пахнуть аптекой и стало пахнуть обычным магазином, по типу хозяйственного, то есть старушки действовали на аптеку как елочки с отдушкой в автомобилях.

Если не понравилось и не поняли, в чем тут интерес, то лучше пройдите мимо и не мучайте ни себя, ни этот текст.

Думаете, на этом поводы для восхищения заканчиваются?
Нет, тут еще есть интереснейший сюжет - закольцованный, сложный, с внезапно выпрыгивающей на тебя мистикой и постмодернистскими финтами.
Ощущение того, что здесь всё ой как непросто, копится подспудно на протяжении всей книги, а финал дает тебе по голове с такой силой, что сразу перелистываешь к началу и берешься перечитывать первую главу, чтобы окончательно убедиться в своих подозрениях.
Концовка сложится идеально, все детали сойдутся без зазоров, как тщательно продуманный пазл, вот только взломать ларчик будет непросто - почти как хитроумную китайскую шкатулку с секретом.

Не буду лишать вас удовольствия от самостоятельной разгадки описанных в книге событий.
Только скажу, что сомневающиеся в трактовке могут найти интервью Сальникова "Российской газете" - там можно обнаружить очевидные намеки на его истинный замысел.

Получалось, что Петров думал, будто он главный персонаж, и вдруг оказалось, что он герой некого ответвления в некоем большом сюжете, гораздо более драматичном и мрачном, чем вся его жизнь. Всю свою жизнь он был вроде эвока на своей планете, пока вокруг происходила античная драма «Звездных войн».

Приятного вам шелеста страниц!

Объясните мне, пожалуйста, я искренне не понимаю. Вот почему нищета, алкоголизм, разложение, грязные подъезды, хамство в общественном транспорте – это нравится и замечательно, а ещё заслуживает первых премий?
В чём здесь героизм, особенность и привлекательность героев? Своим серым и недалёким умом не могу понять, как не пытаюсь.
Я тоже болею гриппом, езжу в метро и автобусах, но не припоминаю ничего подобного. Это позор. Недопустимое положение вещей. Если это и есть правда жизни, то простите. Я не говорю, что черни не существует, но не нужно канонизировать безобразие и пороки, потому что бедность может быть благородной и чистой.
Данное произведение напомнило поэму в прозе «Москва - Петушки» Ерофеева. Видимо, мне не понять гениальности простого и честного люда, кто живёт по принципу: «чем хуже, тем лучше». Ведь все хотят в Рай, а туда попадают только великомученики. Ребёнка жалко. Хорошо ещё, что одного родили. А то пол-России по 5-6 детей плодят в нищете и пьянстве. Ребята, это полная задница (уж, простите меня, за жаргон)! Восхищаться и балдеть от такого как минимум странно.
После прочтения осталось неприятное и горькое послевкусие.

Он неспешно прогуливался по городу, подняв воротник потрёпанного пальто, чтобы защитить себя от снежинок, которые стремились уткнуться в его сутулую шею. В его жизни не было цели и особого смысла, кроме попыток протянуть своё блеклое существование до унылого завтра, где вчерашние мечты, столкнувшись с реальностью, разбивались как хрустальный бокал в новогоднюю ночь, после боя курантов. Надежды на новую жизнь или ожидание перемен в наступившем, следующем дне, который станет фундаментом будущих мыслей и ознаменованием того, что всё изменится и появятся проблески света на какое-то новое завтра. Всё что было для него смыслом... Состояло в том, кого он любил без остатка... Именно в ней было сосредоточено желание жить, наплевать на бессмысленность и зачем-то бороться. Ради неё и потом уже ради себя... "А что если это не любовь? Или что случится со мной, если мы разойдёмся?" - думал он, закурив очередную бессмысленную сигарету, когда неожиданно перебивая поток этих мыслей в его голове неспешно и безобразно закрутились строчки из песни, которая для него стала символом каждого нового года:

"В этом году я вёл себя плохо — не слушался, так себе кушал
Дедушка, ты будешь в ужасе: как в прошлом году, даже хуже
Говорил слова нехорошие, а те, что дал, все нарушил
Ноль выводов из ошибок прошлого
Только выводок новых грешков ещё взял на душу..." (с) 

Рассматривая прохожих он продолжал идти, напевая песню под нос и вспоминал своё детство... Желание рисовать или написать свою книгу. Стать знаменитым. Детские утренники. Первая любовь. Костюм зайчика... Он вспоминал, как он старательно выдумывал комиксы и давал прочитать их всему классу, ожидая одобрения от всех остальных. Зачем? Всё дело в том, что он не понимал своей ценности самостоятельно, но отлично оценивал остальных и постоянно прислушивался к каждому мнению. Критика из нескольких слов: "Некрасиво!", "Ерунда!", "Что это?" - его постоянно коробила и заставляла представлять сцену из фильма, где он хлёстким ударом метит оппоненту в лицо. Он любил, когда говорили по делу, даже обидные вещи, те, кто являлся ценителем или был способен думать самостоятельно, не повторяя слов большинства... Таких людей он редко встречал, но прислушивался практически к каждому.

Шли годы, он много читал, перестал рисовать, разочаровался в себе и так не стал писателем, после попытки написать три страницы собственной книги, выбрав в последствии другую сторону баррикад, стоя на которой он поглощал написанное другими с неистовой скоростью, далёкой от общей массы людей, запоминая, как и пропуская через себя лишь немногое, потому что жил в основном только эмоциями. Хотя, если смотреть на это как-то иначе и несколько глубже, он выбрал что-то среднее, начав писать рецензии на чьи-то произведения, часто выдумывая для них собственный сюжет и попутно вплетая в него впечатления от того, что осталось и было в процессе прочтения. Хоть это и не всегда получалось, но он неустанно пытался и искренне радовался, когда у него выходило что-то действительно впечатляющее его самого. А если нравилось ещё хотя бы одному человеку... Он каждый раз нелепо светился, словно гирлянда. Пускай и китайская, которая часто выпала с розетки или лишаясь твердости провода, переставая гореть.

"Хулиганил, дразнился, дрался, напивался, буянил — по полной жёг
Каким был, таким и остался — по-другому не смог
Пожалуйста, положи для меня меня нового в свой мешок
А я залезу на табуретку и прочту тебе свой стишок..." (с) 

Не вышло стать тем, кем он хотел. Может не хватило сил или смысла? Наверное его переоценили родители бессмысленной похвалой и беспочвенной верой, где потом сравнивая себя с другими, он понимал, что не достигнет того, что они могут? Он чувствовал, как его знобило от этого скопища мыслей, умноженного на гриппозное состояние и размышлял над тем, что все аптеки давно уже были закрыты в преддверии выходного. "Может спросить у кого-то среди этих людей?" - думал он, рассматривая прохожих, что тянули в свой дом колючие ёлки.

- Извините. У вас таблетки не будет? - окликнул он у мужика, что в одних шортах брёл выбрасывать мусор.
- Ооооо! Тебе повезло. Мы с женой как раз аптечку решили почистить перед наступлением нового года. Годами руки не доходили! Держи! - сказал в ответ уставший мужик, протягивая ему бумажку с двумя таблетками аспирина. Он достал из рюкзака минералку, которая была заблаговременно куплена к наступлению похмельного утра и приготовился запить содержимое, принятое из рук мужика. На срок годности таблеток он не посмотрел. А зачем? Разве это что-то изменит?

"Странно... Практически всё, как у Сальникова, только немного в других обстоятельствах..." - неожиданно подумал он и буркнул пустое: "Спасибо", с интонацией, словно выдал из себя порцию кашля в лицо неназванного спасителя и поторопился уйти.

- Эй! Мужик! С наступающим! - крикнул он, уходя, мужику.
- И тебя, братан! - сказал тот в ответ, подходя к бакам до верха набитыми мусором.

Да... Конечно! "Петровы в гриппе". Он читал эту книгу несколько месяцев назад. Главный герой простой автослесарь с нереализованными мечтами. Жена с которой он был разведён и общий ребёнок. Беспросветная жизнь в поисках счастья. Как это было знакомо...

Только сам он тогда был достаточно счастлив и мог лишь вспоминать своё прошлое, чтобы прочувствовать каждый момент из романа. Из его содержания, многое было понятно и будто бы прожито им самим, но сейчас всё было иначе. Наверное, потому что нашёл для себя ту, с которой он мог проводить свои вечера и разделять сотни моментов. Пускай он пока даже не разведён и ещё не был с ней в браке. Не автослесарь, хоть и долгое время просидел без работы, считая последние деньги. Многое пережили вместе и кажется, что этот прошедший год не был плохим. Может быть даже самым счастливым. А может эти мысли сейчас просто иллюзия? Бред от просроченных таблеток? Он часто думал может ли он быть счастлив сам по себе? Просто рассматривая снежинки или заметив улыбку во взгляде прохожего. Да... Если она в тот момент будет рядом. Правильно ли так было жить? Не особо... Только иначе он не умел. Он любил себя только через кого-то другого. Жизнь бессмысленна и беспросветна повторялось им чаще, чем пожелание: "Доброго утра" сонным коллегам. А может ли он быть счастливым сам по себе? Что вообще есть эта норма? Демократия в Древней Греции? И где она есть в чистой форме? Одни оговорки. Наверное, он был счастлив и сам по себе... Только с ней многое казалось на уровень выше...

"Я всё исправлю, эй, починю и налажу
Если снег новогодний на прошлогодние грабли не ляжет
Так что я не замечу до боли знакомых зубцов под подошвой, м-м
Если следующий год, как всегда, снова вдруг не окажется прошлым..." (с) 

Как всё исправить? Как жить в этом мире? Вам ответят... "Петровы". Самая обычная семья. Даже по фамилии. Здесь без имён... Он — автослесарь, она — библиотекарь, у них есть сын, но вместе они не живут. Казалось бы, ничего особенного. Но повседневная реальность взрывается в тот момент, когда семья заболевает гриппом, и жизнь оказывается полной безумия, фантастики и сюрреализма в который автор приглашает читателя, схватив его за воротник его куртки и вкатывает в текст, словно бросает в сугроб. Многое в книге кажется непонятным. Новый год, воспоминания, детский утренник. Отношения с матерью... Снегурочка с холодной рукой. "Правда, она настоящая?" Уверяю, что всё станет понятно в конце, когда нужно будет делать выводы и осмысления... Разбросанные детали, символы, дотошные описания каждой мелочи, как и в этой рецензии. Лично он для себя всё понял, хоть и не с первого раза, когда его пленил чарующий текст непохожий на многое, что он прочитал.

Через героев, истории и впечатления он окунался в русло собственной жизни. Вспоминал мечты, сравнивал детство, отношения, разглядывал людей и разность характеров. Это приносило ему изысканное удовольствие, которое он давно не встречал. Пускай о книге есть разные мнения, но именно для него она казалась чем-то чудесным и он жалел, что не прочитал её с наступлением нового года, может быть тогда бы таблетка сбросила пожирающий жар... Никогда не любил эту женщину, но здесь он был с ней согласен: "Все случайные знаки, встреченные гриппующими Петровыми в их болезненном полубреду, собираются в стройную конструкцию без единой лишней детали. Из всех щелей начинает сочиться такая развеселая хтонь и инфернальная жуть, что Мамлеев с Горчевым дружно пускаются в пляс, а Гоголь с Булгаковым аплодируют." (с) Г. Юзефович

Размышляя о книге и прокручивая строки рецензии, он сам не заметил, как открывал двери квартиры. Быстро разулся, сбросил одежду в прихожей и уселся в глубокое кресло. "Мы живём в каком-то бреду... Каждый в своём..." - думал он смотря в белую стену. "Зачем это всё? Стараться лучше чем есть... Попытки выжить и найти свой смысл? В конце концов эти рецензии?"

Он хотел заново открыть эту книгу или хотя бы прослушать её аудиоверсию. Поразмышлять над биографией других людей и над тем куда делся труп с катафалка. Подумать о Боге, самоубийстве и играх внутри головы, которая не давая покоя рисует за нас тревожные мысли и вымещает реальность созданной фантазией о том, что явно лучше, чем то, что мы имеем сегодня. Почему не сошлись отношения у этих Петровых? Что не так со мной и с другими? Сколько детских травм, попыток свести счёты с жизнью и убийством внутреннего творца должен пройти каждый из нас, чтобы обрести спокойствие вместе со счастьем?

"Может её и не было никогда и мне всё померещилось? Эти просторные чувства... Простое гриппозное состояние вылилось в образ, что мне так подходил и пропал, после того, как я выпил таблетку? Как она выглядит? С чего я взял, что я счастлив, люблю и что от меня может трепетать чьё-то сердце? В квартире не было запаха женщины, что будила его по утрам и от объятий которой было страшно уйти или пошевелиться, даже если затекли все конечности. А что на самом деле было явью героя из книги?" Это так и будет загадкой, что ему не под силу понять.

"Я хотел бы найти себя утром под ёлкой
Сильным, хорошим и добрым
В подарочной упаковке
С локтями, лентой прижатыми к рёбрам
С чистой совестью, разумом, сердцем и лёгкими
Простым и глубоким
Без желчных речей с подоплёкой
Без глума над недалёкими
Понявшим, принявшим, простившим и отпустившим
В чулке у камина — новая карма
Харе Рама,Ом, Харе Кришна
Красношубый Всевышний
Пролез бы в трубу и под ёлку меня положил
Классный был бы подарок
Жаль, его я не заслужил..." (с)

Герой данной рецензии слишком устал от бессмысленности и бреда, который ломал его кости. Существования на сайте любителей книг, который не работает днями и мотивирует писать пересказы романов или рассказов, проверка ленты, ненависть к себе, бессмысленность бытия и пять кислых мандаринов в пакете. Ему нужно время подумать... После действия таблетки кости перестанет ломать и может быть ужасающая действительность, пускай и иногда со светлыми красками всё же станет приемлемой для его наступающей жизни. Пускай в ней не будет попыток написаний рецензий и объятий при встрече от той, кого он так любит. Может её и не существовало в реальности? Простой побег от себя и замещение в чём-то другом? А может он всё исправит в новом году, если не наступит на прежние грабли и научится любить себя, без помощи посторонних и только потом отдавать что попросят? Хм... Будет видно. Может быть, тогда он вернётся? Для неё и для всех... Став лучшей версией себя, но не во имя других. Хотя и для них, но во имя себя самого в первую очередь. В любом случае, не теряйтесь даже в его отсутствие, перечитывая строки прошлых рецензий и вспоминая его простое напутствие:

"Читайте хорошие книги!" (с)