Цитаты из книг автора «Алексей Сальников»

сле того, как тебе сказали, чтобы ты сказал правду, а за это ничего не будет, начинаются самые лютые тумаки.

етрова закатила глаза, потому что не очень любила общаться с людьми

с ним ни делали: и били, и вывозили в лес, и ставили на счетчик, а потом били и вывозили в лес, и ходили жаловаться его маме,

Петров не понимал, почему вообще Сергей тратит время на литературу, в руках Сергея литература выглядела как не очень сильное, чтобы не пораниться, самобичевание перед зеркалом, как тайное переодевание в женскую одежду без выхода в свет.

Они молча гуляли в парке, молча сидели в кино, похрустывая попкорном, молча сидели в пиццерии, после чего фантазия Петрова иссякла. «Господи, какой ты жалкий», – хотелось иногда сказать Петровой, но через год она с удивлением обнаружила, что уже замужем за этим человеком, что этот человек сует ей какие-то цветы на праздники, что они живут вместе и им нисколько не скучно друг с другом

Лишь иллюзии позволяли верить, что все еще не так плохо, когда наступали трудные и даже отчаянные времена

У тебя рожа всегда постная, знаешь, – поддел его Молодой. – У тебя какие-то, видно, незаметные другим градации постности, которыми, ты думаешь, передаешь на лице какие-то эмоции, но другим не особо видно, знаешь.

него было бы что-то похожее – такое же суровое, серьезное и одинокое, может быть, даже тоже в белом свитере и читающее стихи), – и гибкий юноша, худой, но с такими широкими бедрами, которые не могли скрыть мешковатые джинсы, что казалось, что он способен к деторождению – юноша стучал в дверь замысловатым стуком, в котором Петрова не сразу распознала ритм из песни «Все идет по плану».

Петрова научилась распознавать кружковцев по стуку, тем более что стучались в ее кабинет после окончания занятий всего три человека: вот этот вот старичок, затем просто взрослый мужчина в белом свитере – его стук был не кокетливый, а твердый, лицо его, покрытое бородой, было сурово (Петрова не сомневалась, что если бы ей удалось его раздеть, в штанах у

Игорь отделял свою семью от других людей, хотя и знакомых, но все равно чужих. Эти чужие люди умирали как-то по-другому, не так болезненно для Игоря