Цитаты из книги «Между жизнями. Судмедэксперт о людях и профессии»

Вынужденный фаталист. Я неоднократно убеждался в том, что судьба человека – совсем не абстрактное понятие».

По общежитию ходила история об одной студентке, которая сдала госэкзамен, получила диплом и в тот же вечер поджарила его на сковородке и съела, после чего ее госпитализировали в «дурку».

и на следующей остановке меня приняли. Сотрудники, поняв, что со студента взять нечего, любезно поинтересовались, не хочу ли я узнать, что такое ПР-73? Я тогда был очень любопытным и не мог не воспользоваться возможностью получить полезные знания. И я их получил, правда, вместе с ударом резиновой дубинкой по мягкому месту. Задница потом болела несколько дней, а ПР-73 оказалась «палкой резиновой, длиной 73 сантиметра».

То есть, по-вашему, лучше умирать молодым?» «Это смотря для кого. Да и возраст тут не имеет большого значения. Родственникам легче, когда человек умирает долго и они успевают смириться с его скорым уходом и даже привыкнуть к этому факту. Смерть воспринимается ими как явление, безусловно, печальное, но ожидаемое, и горе их не столь тяжело, нежели вызванное внезапной смертью. А для человека, наоборот, лучше и удобнее умереть скоропостижно, без мучений и осознания неизбежного конца. Но этим награждается не каждый».

Вам не страшно работать с трупами?» Отвечу и вам: в мертвых людях нет ничего страшного. Даже если на теле имеются множественные грубые повреждения, даже если труп гнилой или объеденный животными, все это – ничто по сравнению с тем моментом, когда живой человек становится неживым. Хотя моментом это назвать сложно, мгновенной смерти практически не бывает, всегда концу предшествует агония, переход из одного состояния в другое – если хотите, из одной жизни в другую. Вот этот переход отвратителен и страшен, именно тогда ты понимаешь: все суета по сравнению с тем, что определяет твое существование. Человек сейчас живой, он ходит, разговаривает, пьет чай, дает или выполняет поручения, строит планы на день или на год и уж точно не планирует умереть, но кто-то или что-то решает за него

Я не говорю о том, что нужно обязательно паниковать, не в этом дело. Просто к смерти следует относиться с почтением, не обязательно со страхом. Мне показалось, что у этих детей, которые посмеивались, рассматривая перерезанное горло не на экране телевизора или монитора, а прямо перед собой, нет понимания ценности человеческой жизни. Я не видел в них жалости к погибшему – вот что самое страшное».

же! Я сам так однажды попал. Мой билет, пробитый уже, наверное, в третий раз, не внушил доверия одному настырному контролеру, и на следующей остановке меня приняли. Сотрудники, поняв, что со студента взять нечего, любезно поинтересовались, не хочу ли я узнать, что такое ПР-73? Я тогда был очень любопытным и не мог не воспользоваться возможностью получить полезные знания. И я их получил, правда, вместе с ударом резиновой дубинкой по мягкому месту. Задница потом болела несколько дней, а ПР-73 оказалась «палкой резиновой, длиной 73 сантиметра

Большинство этих людей начинают ценить жизнь только тогда, когда предчувствуют ее окончание. Восход солнца, дождь, радуга в небе, луна, звезды, свежий воздух, возможность видеть, слышать и осязать – все это кажется таким естественным и банальным до тех пор, пока на горизонте не появится тот рубеж, за которым скрывается другая, неизвестная и поэтому пугающая жизнь. Рубеж этот неумолимо приближается к любому человеку, тем самым поддерживая естественный круговорот всего живого в природе и гармонию этого мира. Когда же люди перестали ценить каждый день, каждую минуту своего существования? Это ведь так просто и так необходимо, иначе жизнь превращается в рутинное существование.

Восход солнца, дождь, радуга в небе, луна, звезды, свежий воздух, возможность видеть, слышать и осязать – все это кажется таким естественным и банальным до тех пор, пока на горизонте не появится тот рубеж, за которым скрывается другая, неизвестная и поэтому пугающая жизнь.

ничто по сравнению с тем моментом, когда живой человек становится неживым. Хотя моментом это назвать сложно, мгновенной смерти практически не бывает, всегда концу предшествует агония, переход из одного состояния в другое – если хотите, из одной жизни в другую. Вот этот переход отвратителен и страшен, именно тогда ты понимаешь: все суета по сравнению с тем, что определяет твое существование. Человек сейчас живой, он ходит, разговаривает, пьет чай, дает или выполняет поручения, строит планы на день или на год и уж точно не планирует умереть, но кто-то или что-то решает за него – и вот он уже не есть, а был. Судебно-медицинский эксперт в своей работе находится между этими двумя жизнями – этой, земной, и той, которая будет».