© Алексей Ракитин, 2020

ISBN 978-5-4498-1480-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Труп в Брюховичском лесу

18 мая 1979 г около 11 часов утра в северной части г. Львова, в т. н. Брюховичском лесу, был обнаружен труп повешенного на ветке дерева мужчины. В постановлении о возбуждении уголовного дела, подписанном районным прокурором Шевченковского района г. Львова С. Крикливцем и датированном тем же 18 мая, сообщается, что труп обнаружил «солдат воинской части» при проведении соревнований. На самом деле никаких соревнований тогда в Брюховичском лесу не проводилось, спустя более 30 лет военнослужащий, обнаруживший тело, рассказал в одном из интервью, что приехал в лес с группой сослуживцев для тренировки по спортивному ориентированию, но все эти детали в контексте данной истории значения не имеют.

Просто отметим, что утром 18 мая был обнаружен висящий в петле на ветке дерева мужской труп и в тот же день возбуждено уголовное расследование. Его проведение было поручено следователю Шевченковской районной прокуратуры Рябушко.

Чтобы более не возвращаться к географическим деталям и вопросу о транспортной доступности места обнаружения трупа, отметим, что так называемый «Брюховичский лес» – лес довольно относительный. Это зелёный массив в черте г. Львова, областного центра на западе Украины, в северной части Шевченсковского района. Это отнюдь не граница города, за «лесом» следует посёлок Брюховичи, который в 1957 г был включён в границы областного центра. От «Брюховичского леса» до центра Львова совсем недалеко – примерно 5—6 км – т.е. никакого транспорта не надо для того, чтобы оказаться в самой гуще городской жизни. Один час сноровистого шага – и ты среди людей.

Карта Львова с указанием месторасположения т.н. «Брюховичского леса». На момент описываемых событий эта зелёная зона уже более двух десятилетий входила в административную границу областного центра и считать её настоящим диким лесом вряд ли можно – там было много дорожек, тропинок, гуляли люди, летом там открывался пионерский лагерь, в общем – это скорее парковая зона.

Как глубоко в лесу находилось место обнаружения трупа? Из протокола осмотра мы знаем, что «на расстоянии 80 метров от дороги, ведущей от пионерлагеря „Юность“ посёлка Брюховичи и на расстоянии 26 метров от тропинки, соединяющейся с указанной просёлочной дорогой». Как видим, довольно далеко! Известны воспоминания людей, видевших тело повешенного в петле, либо побывавших на этом месте в скором времени после того, как о трагедии стало известно. Все они всхожих словах говорят о том, что идти к дереву было неудобно, местность была всхолмленной и место повешения невозможно было увидеть с тропинки.

С точки зрения обывательской, повешенный выглядел довольно необычно. Строго говоря, он вообще не висел – ноги его касались земли.

Слова «повешение» и «висельник» родственны по смыслу слову «висение», поэтому у большинства людей этот способ смерти ассоциируется с затягиванием петли вокруг шеи под действием силы тяжести на некоторой высоте, превышающей человеческий рост. Представление это совершенно неверно – огромное количество людей умудряются повеситься сидя и даже лёжа. Например, сидя на полу повесился известный американский актёр Дэвид Кэррэдайн (David Carradine), при этом верёвка оказалась привязана к дверной ручке, т.е. заведомо ниже человеческого роста.

Поэтому обывательская точка зрения, которую условно можно назвать «здравым смыслом», в данном случае не только не помогает правильно понять картину произошедшего, но напротив, вносит своеобразную аберрацию, т.е. искажение восприятия. Как мы увидим из дальнейшего, в этом довольно простом и даже очевидном деле окажется много такого рода аберраций, вызванных ошибочными суждениями людей либо заблуждающихся добросовестно, либо умышленно вводящих в заблуждение других.

Эти фотографии из уголовного дела, принятого к производству следователем Рябушко, позволяют составить представление о положении тела повешенного.

Именно наслоение разнообразных легенд, придумок и заблуждений придали произошедшей трагедии элементы мнимой загадочности, которая моментально исчезает при внимательном ознакомлении с документами.

Петля оказалась изготовлена из пояса плаща, лежавшего в сложенном виде рядом с телом, точнее, на удалении около 70 см позади. Плащ оказался уложен под небольшим портфелем. Остаётся добавить, что расстояние от узла за правым ухом повешенного до крепления пояса к ветке составляла 75 см.

Укажем ещё некоторые величины, которые, как увидим из дальнейшего, будут иметь значение для правильного понимания картины произошедшего. Когда тело находилось в петле, высота места привязывания пояса к ветке бука составляла 205 см. После снятия тела дерево распрямилось и эта высота увеличилась до 233 см, т.е. под весом тела повешенного ветка просела на 28 см. Ветка, на которой был повешен неизвестный, образовывала своеобразную арку, т.е. от ствола по дуге опускалась вниз и достигала земли.

Детальные фотоснимки положения петли на шее повешенного.

В карманах повешенного найдены:

– белый платок с рисунком из зеленых квадратов, сложенный вчетверо;

– белая пластмассовая расчёска длиной 18 см;

– карманный календарик на 1979 г с изображением актрисы Галины Демчук;

– пачка сигарет «Космос» с 6 сигаретами.

– наличные деньги в сумме 4 руб. (банкноты достоинством 3 руб. и 1 руб.);

– значок «Львiв, Львiв» и числом 1256.

– листок бумаги размером 7,5*10 см с надписью на одной стороне: «Корниенко Виктория Витальевна Харьков-113 ул. Целиноградская, 50, общ. №13, комн. 704 (подчёркнуто) Корниенко Елена Васильевна г. Харьков-24, ул. Пушкинская 74, кв.10 №43 30 08»

Записка с харьковскими адресами Корниенко В. В. и Корниенко Е. В., обнаруженная во внутреннем боковом кармане пиджака неизвестного мужчины, найденного повешенным в Брюховичском лесу 18 мая 1979 г.

На левой руке неизвестного оказались часы «orient» которые остановились в 12:50, на их календаре указаны «Fri» (т.е. «friday» – пятница) и «27». В апреле 1979 г 27 число приходилось на пятницу.

Что важно – одежда на погибшем оказалась без сколько-нибудь значительных повреждений. Данная деталь прямо указана в «Протоколе осмотра места происшествия». В дальнейшем был проведён детальный осмотр одежды и обуви с их фотографированием, из которого также следует, что никаких следов, указывающих на приложение грубой силы (разрывов, надрывов, отверстий, крови, грязи и пр.), на одежде нет.

Фотографии узла на ветке дерева. Левая фотография сделана неправильно – луч зрения фотографа направлен снизу вверх, что искажает восприятие мерной линейки, приложенной к узлу. Фотограф исправился и второй снимок сделал правильно – перпендикулярно линейке. Интересная деталь – в деле сохранены обе фотографии, хотя ту, что слева, вполне можно было не печатать и не приобщать. Однако её напечатали и вклеили. По мнению автора, существует единственное объяснение почему это было сделано: следователь Рябушко с самого начала понимал, что расследование войдёт в историю, а потому решил не отбрасывать свидетельства, которые возможно представят интерес в будущем.

«Протокол осмотра места происшествия» интересен ещё и тем, что в нём описаны осаднения кожи на предплечьях и голени погибшего. Эти же самые поврежедения будут упомянуты и в протоколе вскрытия тела, но без детализации. Судмедэксперт, руководствуясь, видимо, принципом «краткость – сестра таланта», лаконично сообщит, что таковых повреждений 11 и этим ограничится. Из протокола же осмотра места происшествия мы можем узнать, что на передней и задней поверхностях правого предплечья в нижней его трети были отмечены 8 ссадин размером от 1*0,5 см до 0,5*0,3 см, на передней поверхности нижней трети левого предплечья имелись две ссадины 0,5*0,5 см и 1*0,5 см, а на внутренней поверхности левой голени в нижней её трети – ссадина 1*0,6 см. Почему на этих деталях мы сейчас делаем акцент? Да потому что в «протоколе осмотра» зафиксировано состояние этих повреждений, имевших «подсохшую желтоватую поверхность». Цвет кровоподтёка указывает на его давность относительно времени смерти, если он стал «цвести», т.е. менять сине-бурый цвет на жёлтый, значит травмирование произошло за несколько дней до прекращения кровообращения.

Этот фотоснимок демонстрирует состояние кожных покровов на груди и животе трупа. «Синяки» вовсе не являются прижизненными кровоподтёками, как быть может, кто-то подумал – это следствие посмертной имбибиции – проникновения клеток крови через стенки сосудов и пропитывания прилегающих тканей. Можно видеть, что цепочки пятен тянутся сверху вниз по ходу кровеносных сосудов. В отличие от процесса образования трупных пятен, возникающих спустя считанные часы с момента наступления смерти, имбибиция развивается довольно медленно, её обнаружение в подобном виде свидетельствует о давности смерти 2 недели и более (разумеется, с той оговоркой, что на степень её выраженности влияют условия хранения трупа).

Завершая разговор о вещах повешенного и найденном при нём имуществе, обратим внимание на две детали, представляющие интерес. Первое: его пиджак и брюки были пошиты из одинаковой джинсовой ткани, т.е. это был костюм. Джинсовый костюм по тем дефицитным временам – это большая роскошь, это большие деньги. При зарплате инженера в 140 руб джинсы могли стоить 180—200 руб и выше. Причём ценились любые джинсы, даже индийские. Следует иметь в виду, что в Советском Союзе существовала единственная швейная фабрика, специализировавшаяся на пошиве одежды из джинсовой ткани, находилась она в Твери и на её лейбле было написано «Тверь» (неискушенные люди читали это слово по-английски, звучало «Тбеп» – и это не шутка!). Так вот тверская фабрика начала выпуск джинсовой одежды к Олимпиаде-80, т.е. спустя более года со времени описываемых событий. А потому джинсовый костюм на покойном явно был импортным или привезенным из-за границы частным образом и в реалиях того времени стоил он очень дорого.

Второе: портфель, найденный возле трупа, оказался пуст. В нём находилось небольшое количество воды – и всё.

Следует сказать несколько слов об опознании трупа – эта рутинная и тяжёлая во всех отношениях процедура в настоящем деле мало того, что оказалась растянута на несколько дней, так ещё и несёт в себе неявную, но важную для нас информацию. Начать, видимо, следует с того, что труп опознавали трижды (!), причём всякий раз с одинаковым результатом, что само по себе выглядит явным перебором.

18 мая, т.е. в день обнаружения повешенного тела в Брюховичском лесу, его предъявили некоему Мазепе Лешеку Зигмундовичу, зав. кафедрой композиции и инструментовки Львовской государственной консерватории им. Н. В. Лысенко. Согласитесь, зав. кафедрой местной консерватории – это не тот человек, который часто приглашают на опознание трупов. Следователь Рябушко явно руководствовался некими весомыми соображениями, вызывая Лешека Зигмундовича в морг. Какими? Ничего не приходит в голову, кроме предположения о том, что следователь питал уверенность: товарищ Лешек – это тот человек, который должен знать покойного. А откуда у следователя могла возникнуть в этом уверенность? Очевидно, сам Рябушко узнал повешенного или подумал, что тот похож на кого-то, кого Рябушко знает. Впрочем, вполне возможно, что узнал покойного вовсе не Рябушко, а кто-то из следственной группы или милиционеров из оцепления – сие для нас совершенно неважно. Важно то, что ещё на этапе осмотра тела в лесу кто-то из правоохранителей высказал некие суждения о личности повешенного. К этому человеку прислушались и пригласили в морг заведующего кафедрой консерватории.

Тут кто-то из читателей может задаться вопросом: почему Ракитин докопался до этих деталей и к чему все эти рассуждизмы? Детали эти очень важны, поскольку предположение о том, что покойный с большой долей вероятности был опознан ещё в лесу, повлечёт за собой интересные выводы и позволит объяснить кое-какие странности. Но… обо всех причудах и странностях мы будем говорить особо по мере их поступления, сейчас же вернёмся к хронологии событий.

Мазепа уверенно опознал покойного по чертам лица, одежде и шраму на кисти левой руки. По утверждению заведующего кафедрой, повешенным оказался Ивасюк Владимир Михайлович, композитор, обучавшийся во Львовской консерватории по классу композиции. На следующий день – 19 мая 1979 г – опознание было проведено с участием матери Ивасюка, эта процедура дала ровно тот же результат, что и опознание Мазепой.

Кстати, если уж зашёл разговор об опознании трупа матерью, то сразу же развеем одну из многих идиотских легенд, выдуманных в последующие годы разного рода недобросовестными «свидетелями», «знатоками» и «близкими семьи». Речь идёт о стойко бытующем мифе, согласно которому Софья Ивановна Ивасюк опознала обезображенный труп «лишь по шраму от аппендицита и родинке на спине».

Одна из многочисленных современных заметок, посвященная обстоятельствам гибели Владимира Ивасюка.

Имеет смысл удостовериться в том, по каким же именно приметам мать опознала сына. В протоколе они перечислены с исчерпывающей полнотой:» (…) по чертам лица, высокому лбу, волосам на голове, шраму на левой кисти.» Ну, а кроме того, мать опознала одежду сына. Как видим, никаких «шрамов от аппендицита» и «родинок на спине».

Совершенно непонятно, зачем пороть ахинею и заниматься выдумками? К сожалению, как мы увидим из дальнейшего, в этом деле откровенного вранья и добросовестных заблуждений едва ли не больше, чем в пресловутом «деле о гибели группы Дятлова», ставшего с некоторых пор классическим примером подтасовок, лжи и мифотворчества т.н. «исследователей».

Фрагменты протокола опознания трупа от 19 мая 1979 г, в которых перечислены приметы сына, опознанные Софьей Ивановной Ивасюк в предъявленном ей теле.

Вернёмся, впрочем, к хронологии событий.

После второго опознания, проведенного с участием матери, следствие провело 21 мая третье по счёту опознание, на этот раз с участием отца. Результат совпал с результатами предыдущих опознаний, что следует признать вполне ожидаемым.

Итак, личность повешенного была достоверно установлена и потому имеет смысл сказать несколько слов об этом во всех отношениях незаурядном человеке.

Родился Владимир Михайлович Ивасюк 4 марта 1949 г в Черновицкой области Украинской ССР, т.е. на момент смерти ему исполнилось полных 30 лет.

Отец по образованию филолог, мать – педагог. В годы Великой Отечественной войны отец был судим, попал в ГУЛАГ, но довольно быстро был освобожден (в 1946 г). Уже после освобождения и возвращения на Украину Михаил Григорьевич встретил будущую жену, Софью Ивановну Карякину. Остаётся добавить, что в 1951 г в семье родилась дочь Галя, а в 1960 – Оксана.

Сначала семья проживала в городке Кицмань, затем перебралась в Черновцы, областной центр с населением чуть более 200 тыс. чел примерно в 220 км юго-восточнее Львова.

Ивасюк Владимир Михайлович. Его песни без преувеличения можно назвать глотком чистого воздуха в затхлом болоте официальной «советской эстрады».

В 1967 – 1972 гг Владимир Ивасюк обучался Львовском медицинском институте, который успешно закончил и поступил в аспирантуру (поступление и обучение Владимира в этом ВУЗе сопровождалось некоторыми любопытными эксцессами, о которых будет сказано в своём месте, пока же нас интересует общая последовательность событий в его жизни). Уже на последнем курсе мединститута Владимир поступил во Львовскую консерваторию, что, кстати, следует считать крайне нетипичным для Советского Союза случаем. Дело в том, что в советское время получение двух высших образований крайне не приветствовалось, считалось, что человек не сможет работать на двух работах, а стало быть, два образования очевидно избыточны. Тем не менее, в случае Владимира Ивасюка было сделано исключение.

Причина для исключения из общих правил оказалась весьма нетривиальной – Вадимир прославился. Нет, не так: Владимир ПРОСЛАВИЛСЯ на весь Советский Союз.

Он закончил музыкальную школу, в 1964 г написал на стихи отца первую песню. А в 1970 г написал две песни – «Червона рута» и «Водограй» – которые общественность впервые услышала 13 сентября того же года в передаче украинского телевидения «Камертон хорошего настроения». В 1971 г песня «Червона рута» заняла I место на Всесоюзном фестивале «Песня-71».

Кадр из ТВ-записи исполнения песни «Червона рута» на фестивале «Песня-71». Владимир Ивасюк в костюме справа.

Победа была совершенно заслуженной. Советская эстрада 1970-х гг представляла собой явление настолько печальное и унылое, что даже вспоминать не хочется набивших пожизненную оскомину лещенко-магомаевых-кобзонов-розрымбаевых-сенчиных-колабельды и прочих титанов советского официоза. На фоне царивших тогда на центральном телевидении музыкальной пошлости и серости, песни Ивасюка звучали свежо и неординарно. Да чего там душой кривить, по-настоящему талантливый был композитор, без всяких оговорок!

В 1972 г на фестивале «Песня-72» «Водограй» Ивасюка заняла первое место. Эта же песня была признана лучшей на ТВ-конкурсе «Алло, мы ищем таланты!»