© Алексей Ракитин, 2022

ISBN 978-5-0053-5459-4 (т. 1)

ISBN 978-5-0053-5460-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1895 год. Убийства в церкви или Неизвестная история неизвестного серийного убийцы

Смерть Юджина Уэйра (Eugene Ware) повлекла ряд событий, не получивших до сего дня ясных и однозначных ответов. Скорее всего, истинную подноготную произошедшего тогда мы вообще никогда не узнаем. Но именно существующие неопределенности и порожденные ими вопросы и придают произошедшему в 1894—1895 гг. в Сан-Франциско форму неординарного, лихо закрученного детектива.

Жизнь, казалось, сулила Юджину Уэйру прекрасную будущность. Закончив медицинскую школу Купера (Cooper medical college), престижное учебное заведение, действовавшее в Сан-Франциско с 1858 года, он открыл аптеку на пересечении улиц Хейс (Hayes street) и Маркет (Market street). В конце XIX столетия город рос, туда стекались люди, вваливались большие деньги, приходил бизнес. Благодаря прекрасной конъюнктуре и общему экономическому подъёму Калифорнии, дела в маленьком бизнесе Юджина шли очень хорошо, молодой аптекарь быстро обзавёлся постоянной клиентурой и планировал расширить торговлю.

Но в ночь на 14 декабря 1894 г. Юджин Уэйр был убит. Его залитое кровью тело было найдено около полуночи на площадке перед лестницей, ведущей на второй этаж (там находилась аптека). Немедленно была вызвана полиция, которая появилась очень скоро, поскольку до ближайшего отделения было буквально 100 метров. Выяснилось, что непосредственно нападения на аптекаря никто не видел, поэтому описание внешности предполагаемого преступника получить не представлялось возможным, однако рядом работавшие магазины закрывались довольно поздно – в 22 и даже 23 часа – а потому кто-то из числа их работников мог что-то интересное заметить.

На место совершения преступления прибыл капитан Исайя Лиз (Isaiah W. Lees), начальник дивизиона детективов, являвшегося в каком-то смысле прообразом современной службы уголовного розыска. Это был один из ветеранов полиции Сан-Франциско, получивший капитанское звание ещё аж в 1858 г., т.е. за 36 лет до описываемых событий. Лиз был немолод – буквально через 2 недели ему должно было исполниться 64 года – но сохранял бодрость и активность, присущую молодым. Капитан в любое время суток лично выезжал на места совершения резонансных преступлений и работал столько, сколько было необходимо. Это был фанатик своего дела в хорошем смысле этого слова. Лиз заслуженно пользовался репутацией одного из лучших сыскарей на западном побережьи Америки и когда в марте 1896 г. ему предложили занять место руководителя Департамента полиции Сан-Франциско, это назначение было сочтено лучшим из всех возможных. Лиз оставался в этой должности вплоть до 1900 г. и даже ездил в Великобританию, в Скотланд-ярд с целью ознакомления с передовым европейским опытом борьбы с преступностью. Впрочем, сейчас мы выходим далеко за рамки нашего повествования, поэтому вернёмся в декабрь 1894 г.

С капитаном прибыла группа детективов, которую возглавлял Джон Сеймур (John Seymour) – им предстояло непосредственно заниматься раскрытием преступления.

С самого начала в расследовании убийства Уэйра принимал участие полицейский художник Джордж Рассел (George W. Russell). В то время это был, наверное, первый криминалист в полицейском управлении Сан-Франциско, а возможно, во всей Калифорнии. В обязанности Рассела входило информационное и научно-техническое, если можно так выразиться, сопровождение следственного процесса. Рассел занимался фотографированием и зарисовками на месте, проводил опросы свидетелей и по их показаниям рисовал портреты подозреваемых, разного рода поясняющие схемы и даже изготавливал макеты для представления суду и т. п.

Представители правоохранительного сообщества Сан-Франциско 1890-х гг. Все эти люди в той или иной форме занимались расследованием убийства аптекаря Уэйра. Слева направо: окружной прокурор Барнс, капитан полиции Исайя Лиз, полицейский художник, фотограф и, считай, криминалист Джордж Рассел, полицейский МакГриви. Все эти люди часто появлялись в судах во время уголовных процессов, где давали показания, в каком-то смысле их можно назвать публичными личностями. Джордж Рассел, судя по всему, являлся человеком широко известным, он появлялся по меньшей мере в 70 уголовных процессах, привлекавших внимание городской прессы.

В последующее десятилетие Джордж Рассел побывал на местах практически всех убийств, банковских ограблений, разного рода нападений и иных общественно опасных деяний, имевших место на территории Сан-Франциско. Он давал показания в судах, встречался со свидетелями и обвиняемыми.

Можно сказать, что Джордж Рассел на протяжении более 10 лет находился в самом эпицентре оперативной и следственной работы и видел поболее иных детективов и прокуроров. Если бы он написал мемуары, то можно не сомневаться – эту книгу можно было бы считать энциклопедией криминального мира Сан-Франциско конца XIX-го – начала XX-го веков. К сожалению, он не был писателем, поэтому такая книга не появилась. А жаль! В нашем повествовании мы ещё столкнёмся с этим человеком.

В первые же часы расследования стала вырисовываться картина довольно странного преступления. Юджин Уэйр был убит 18 ударами кинжала или ножа. Убийца именно колол потерпевшего, а не резал, поэтому судмедэксперт затруднился сказать, имело ли орудие убийства режущие кромки. Ранения оказались локализованы на правой стороне груди и живота – а это означало, что убийца, находясь лицом к лицу жертвы, держал кинжал (или нож) в левой руке. То, что преступник находился к убитому лицом к лицу не вызывало сомнений, поскольку на шее Уэйра остались хорошо различимые следы душения правой рукой. Напавший с такой силой стиснул шею жертвы, что на ней остались синюшно-багровые следы растопыренных пальцев и обдиры кожи там, где ногти впивались в шею.

Если убийца взял нож в левую руку, а правую использовал только для удержания жертвы, значит преступник – левша. Так рассудил лейтенант Лиз и его, логику, в общем-то, следует признать вполне здравой.

Николас Ван Сивке (Nicholas Van Sivke), ночной сторож расположенного неподалёку отеля, сообщил полицейским важную деталь. Он обратил внимание на то, что фонарь на лестнице не горел, и уточнил, что свет в тёмное время здесь всегда был включён. Освещение в Сан-Франциско в те годы было преимущественно не электрическим, а газовым, устроенным по английской технологии [горючий газ получали из угля], поэтому выключить светильник было не так-то просто. Светильник не имел индивидуального выключателя, чтобы его погасить требовалось перекрыть газовую магистраль, скрытую под штукатуркой. Полицейским пришлось потратить некоторое время на то, чтобы отыскать нужный вентиль – он находился далеко под лестницей и найти его было непросто. Вентиль оказался перекрыт и кто его повернул установить не удалось. Учитывая, что свет не горел в ту самую ночь, когда было совершено убийство, логичным выглядело предположение о его выключении злоумышленником. Но подобная предусмотрительность наводила на мысль не только о спланированности нападения, но и хорошей осведомленности этого человека! Он прекрасно представлял как и в каком месте ему надлежит действовать.

Осмотр карманов одежды убитого показал, что нападавший не заинтересовался ни наличными деньгами Уэйра, ни его ценными вещами. Запонки и булавка для галстука с бриллиантами остались на своих местах, как, впрочем, и золотые часы, портсигар и кожаная визитница, в портмоне находились 46$ – очень приличная сумма по тем временам, более чем месячный заработок фабричного или портового рабочего!

Осмотр аптеки позволил сделать другой любопытный вывод – из неё ничего не пропало. Также в её помещениях не было найдено никаких следов, свидетельствующих о борьбе или какой-либо подозрительной активности. Нападение началось и закончилось на лестнице.

Итак, ограбление явно не являлось мотивом преступления. Тогда что?

Крайнее ожесточение, проявленное убийцей, указывало на обуревавшую его ярость. Такой гнев мог явиться следствием сильного чувства неприязни, проистекавшего из неких обстоятельств личных отношений. Возможно, гнев питала ревность, некое нестерпимое оскорбление, карточный долг, наконец… Уже первые допросы друзей и коллег убитого, проведенные детективами, косвенно подтвердили справедливость такого рода предположений.

Врач Ричард Доудэлл (Ricbafd J. Dowdall), регулярно встречавшийся с Уэйром для покупки лекарств, сообщил полиции, что Юджин в последние недели жизни явно чего-то опасался. Чего именно, врач объяснить не мог, согласитесь, спрашивать о таком не принято, но по мнению Доудэлла, какие-то объективные основания для беспокойства Уэйр явно имел. То есть речь шла не просто о мнительности или дурных сновидениях, а о чём-то вполне объективном. Сказал Доудэлл и кое-что ещё интересное и неожиданное – по его словам, Юджин любил некую молодую барышню, очень юную и привлекательную. Доудэлл видел её однажды и сообщил описание полиции – брюнетка, худощавая, рост около 160 см. По словам свидетеля, по обхождению Уэйра было видно, что тот испытывает к барышне очень трепетные чувства, т.е. это явно был не флирт, не обычное для молодёжи заигрывание.

Сообщение о нежных чувствах к некоей брюнетке явилось для капитана Лиза и его детективов настоящей неожиданностью. Дело заключалось в том, что никто из близких убитого ничего об этой девушке не знал. Даже старший брат Юджина, с которым тот был очень близок и вёл переписку по почте, никакой ясности в этот вопрос внести не смог. Старший брат передал детективам переписку с Юджином и те не поленились её внимательно, но в результате лишь убедились в справедливости его показаний.

Очень важное для следствия сообщение сделал Чарльз МакЛохлин (Charles McLaughlin), владелец бакалейной лавки на противоположной аптеке стороне улицы. Магазин МакЛохлина 13 декабря работал до 23 часов и Чарльз перед самым закрытием видел, как в аптеку Уэйра явилась примечательная парочка – хорошо одетые мужчина и женщина, оба молодые и вполне респектабельные. Они оживленно беседовали с хозяином аптеки, женщина сняла шляпку и свидетель хорошо запомнил её блестящие тёмные волосы. МакЛохлин не заметил ничего подозрительного, если бы Юджин Уэйр не был убит той ночью, то свидетель вообще не запомнил бы этой сцены. Но описывая увиденное полицейским, МакЛохлин высказал предположение, согласно которому, явившаяся парочка была хорошо знакома владельцу аптеки, поскольку случайные люди так непринужденно не беседуют. Свидетель, конечно же, не мог знать содержание разговора, но суждение его представлялось весьма ценным.

В контексте этого заявление особенно интригующим выглядело то обстоятельство, что никто из друзей убитого аптекаря не признался полиции в своей встрече с Юджином поздним вечером 13 декабря. Интересно, не так ли?

19 декабря Джордж Рассел сделал доклад руководству полиции, в котором рассказал о результатах проведенного расследования. Сейчас бы мы назвали такой доклад презентацией. Детектив для пущей наглядности не поленился нарисовать на большом листе бумаги схему подъезда, явившегося местом преступления, указал расположение трупа, светильника, газового вентиля и поделился своими соображениями. Из его слов следовало, что Юджина Уэйра убил некто, хорошо ему знакомый. Этот человек руководствовался неким личным мотивом, скорее всего, неизвестным окружающим, опознать этого человека можно по его левшизму. Детектив смотрел на перспективы расследования довольно уверенно и не испытывал сомнений в том, что в самом скором времени будут обнаружены как таинственная брюнетка, за которой ухаживал убитый, так и его приятель-левша.