Вместо крови из дыры в его плече вырывается тоскливый звук, похожий на сквозняк, как из пробитой покрышки. Он тянется к ней, но Ли бьет его еще раз, и еще, и еще, он оседает в кресле и замирает, пытается говорить, но голос его звучит так, словно в магнитофоне зажевало пленку: – Когда я говорю, ты слуш-ш-ш-шш-шаеш-ш-шь, понятно тебе…– Пошел ты на хер.Ли открывает дверь, выходит из машины. На обочине ее ждет Марта.– Полегчало?– Еще как, – Ли бросает молоток на землю, озирается, прислушивается. – Барабаны, их больше нет.Минуту они молча прислушиваются. – Кажется, ты победила.