По благословению схиархимандрита Илии (Ноздрина)

В оформлении использованы картины П. Коровина «Взятие Казани Иваном Грозным» и В. Васнецова «Царь Иван Васильевич Грозный»

© Мартыненко А., 2015

© Институт русской цивилизации, 2015

Заговор против Руси и России

Русскому Царю Иоанну Грозному, кроме величайших побед при взятии Казани и Астрахани, при победоносной обороне Пскова от полчищ Стефана Батория, а также и еще более удивительной победе в битве при Молоди, принадлежит очень много заслуг, сегодня, к сожалению, незаслуженно забытых:

«…полководческая деятельность Ивана Грозного отличалась широтой стратегических замыслов и решительностью их осуществления. При нем создается первая в мире постоянная огнестрельная пехота на национальной основе – стрельцы. Были разработаны способы и формы их использования на поле боя. Получило широкое развитие производство и применение огнестрельного оружия. Иван IV успешно руководил походами и осадами крепостей.» [1] (с. 171–172).

Вот итог царствования этого боголюбивого Монарха:

«Сдерживаемый прежде в узких географических границах русский народ после побед Грозного Царя вырвался как бурный поток на равнины Сибири и Азии и к концу XVII века докатился до берегов Тихого океана.

Так, без сомнения, по Промыслу Божьему, возникла святорусская альтернатива западной глобализации – великая православная страна, которая стала отдельным самодостаточным миром.

По историческим меркам рост русского государства был сродни взрыву – так быстро и бурно увеличивалась его территория, народонаселение и государственная мощь. Впрочем, так же быстро росли и западные мировые империи – Испанская, Португальская и, прежде всего, Британская. Однако внешняя схожесть процесса роста Российской империи и западных колониальных гигантов скрывала под собой принципиальные различия. Если западные страны ставили перед собой задачи захвата территорий, геополитического превосходства, извлечение материальной выгоды, то Русь, как Православная империя – хранительница Истины и удерживающая [зло – А.М.], имела совсем иные приоритеты.

Они проистекали из функций православного царства, являющегося внешней оградой для Церкви Христовой, способствующего ей в спасении душ человеческих через приведение их ко Христу. Западные же государства, лишившись истинной Церкви Христовой, оставались лишь безсмысленной оболочкой над гибельной пустотой, действовали во имя свое, а не во имя Христово» [2] (с. 10–11).

«Две растущие силы – Запад и Россия – стали антагонистами исходя из своей глубинной сути. Христос и Россия с одной стороны, антихрист и Запад – с другой. Такова дилемма человечества в последние пять веков его существования, достигшая максимального напряжения в наше время» [3] (с. 30).

Но как же так вышло, что правитель Руси, чье царствование простирается на половину XVI века, оказался сегодня так жестоко оклеветан?

«Выступление Грозного в борьбе за Балтийское поморье, появление русских войск у Рижского и Финского заливов и наемных московских каперов на Балтийском море поразило среднюю Европу. В Германии “московиты” представлялись страшным врагом; опасность их нашествия расписывалась не только в официальных сношениях властей, но и в обширной летучей литературе листовок и брошюр. В этой агитации против Москвы и Грозного измышлялось много недостоверного о московских нравах и деспотизме Грозного и серьезный историк должен всегда иметь в виду опасность повторить политическую клевету, принять ее за объективный исторический источник» [4] с. 200).

«Поэтому нет ничего удивительного в том, что сочинения того времени о России и Иоанне Грозном заполнены несуразностями и ложью, фактографическими ошибками и неверными датировками. Творцами мифа о “тиране” на русском престоле были такие одиозные личности, как изменник Курбский, инспирировавший вторжение на Русь 70.000 поляков и 60.000 татар; протестантский пастор Одерборн и католик Гуаньино, написавшие свои пасквили далеко от места событий – в Польше и в Германии; папский нунций А. Поссевин, организатор польской агрессии против России;… [австрийский – А.М.] шпион Штаден, советовавший императору Рудольфу как лучше захватывать русские города и монастыри; ливонские ренегаты Таубе и Крузе, продавшие всех, кому служили; английский авантюрист Д. Горсей, которому совесть заменял кошелек с деньгами. Но все же, каждый из них был современником описываемых событий и имел причины ненавидеть Царя и клеветать на него.

Интереснее то, что клевету охотно подхватили люди науки, которым, казалось бы, незачем очернять Иоанна. Начиная с Карамзина, сочинившего вместо Истории России очередной сентиментальный роман, в историографии, по словам академика Веселовского, “начался разброд, претенциозная погоня за эффектными широкими обобщениями, недооценка или просто неуважение к фактической стороне исторических событий”» [2] (с. 19–20).

Однако же, чтобы раз и навсегда усвоить себе – кем на самом деле являлся для нашей страны Иван Грозный, губителем или, наоборот, благодетелем, стоит лишь взглянуть на статистику, как все станет до конца ясно:

«…население выросло на 30–50 % и составило 10–12 млн. человек [5] (с. 114)» [2] (с. 17).

Потому, чтобы осознать значение этих цифр, говорящих о настоящем положении вещей в это царствование, а не о мнимом, следует лишь краешком глаза взглянуть на результаты правления всеизвестных революционеров: Петра I и Ленина (Троцкого-Сталина). Одна из них – революция сверху, другая – снизу. Обе эти революции, что считается, принесли нам благо. Однако если хоть краешком глаза взглянуть в статистические данные, то результаты этих двух побед демократии, а на самом деле все-таки демонократии, в сравнении с царствованием Ивана Грозного, будут выглядеть несколько все же иначе, нежели представляла нам марксистско-ленинская школа исторической науки.

Вот как описывает результаты сухих статистических данных, за которыми скрываются десятки миллионов человеческих жизней, профессор Ставров:

«Обратимся к безстрастным цифрам, к статистике. В 1923 году – всего за пять послереволюционных лет – в России исчезло 29,5 миллионов человек. Это означает, что жертвой “Великой Октябрьской Социалистической революции” стал каждый пятый из населявших нашу страну» [41] (с. 93).

Вадим Кожинов:

«Даже по официальной статистике, к концу 1922 года в стране было 7 миллионов (!) безпризорных – то есть лишившихся обоих родителей детей [210] (т. 1, с. 703)» [196] (с. 64).

«Следующий период: с 1923-го по 1927 год – это уже не гражданская война, более-менее мирное время. За считанные годы страна потеряла 10,7 миллионов своих граждан. Пойдем далее: 1929–1933 гг. убыль населения – 18,4 миллионов. Наконец, пятилетие 1934–1938 гг. потери 9,6 миллионов.

Эти сведения содержатся в безпристрастных и абсолютно чуждых идеологии трудах ученых-демографов Института социально-экономических исследований Госкомстата России: Андреева, Дарского и Харьковой [41]» [212] (с. 93–94).

Так что:

«…с октября 1917 года вплоть до 22 июня 1941 – го в истории России не было ни одного года без чудовищных людских потерь. Что это, если не война, цель которой – уничтожение России и ее народа?» [41] (с. 94).

«По некоторым данным, с 1917 по 1970-е годы в общей сложности (считая всех погибших в лагерях и ссылках) было уничтожено “не менее 100 миллионов людей.” [212] (с. 175)» [213] (с. 140–141).

Имеются и более страшные цифры коммунистического погрома страны, где, судя по всему, к расстрелянным и вмороженным в лед, забитым до смерти и заморенным голодом и непосильной работой в лагерях прибавлены обычно не учитываемые десятки миллионов маленьких детей, безвестно сгинувших в подворотнях, умерших от голода и болезней; грудных младенцев, умерших на руках истощенных от голода матерей, не имеющих для их спасения молока:

«Общее число погибших в России и СССР – 144 миллиона человек» [37] (с. 65).

И такая уж поистине астрономическая цифра никак теперь не может не радовать Ротшильдов-Рокфеллеров с их Бильдербергским клубом, «комитетом 300» и масонским орденом «Мемфис Мицраим», изобретших это людоедство и подготовивших самих людоедов.

Но это лишь о погибших.

Вот какие астрономические цифры вложены во все ленинско – троцкистско-сталинские предприятия по уничтожению русского человека.

В свое время еще:

«Д.И. Менделеев подсчитал: к середине прошлого века нас должно было бы стать пятьсот миллионов!» [42] (с. 272).

Он составил график динамики роста населения Земли. И:

«Его прогнозы по таким странам, как Китай, Индия и др. оказались достаточно верными. Однако количество населения в России в XX веке не совпадало с его расчетами и оказалось меньше предсказанного на несколько сотен миллионов. Очевидно, Дмитрий Иванович не мог предвидеть последствий революции.» [213] (с. 141).

Да, методы расправы Ленина с мирным населением России предвидеть было бы достаточно сложно. Тем более – изобретение голода в собственной стране в мирное время. Невозможно было догадаться и о том, что палачи русского народа узаконят убийства детей даже в утробе матери:

«…Ленин был первым правителем государства в мире, который узаконил аборты» [213] (с. 142).

Он же, что выясняется лишь сегодня, санкционировал эпидемию «испанки» путем заражения этой страшной болезнью под видом прививки (См. фильм Галины Царевой «Пандемия лжи»). Пока под вопросом умышленность заражения населения России и иными эпидемическими болезнями, в тот момент почему-то распространившимися исключительно лишь у нас (чума, холера и т. д.).

Сюда же следует отнести и большевистский голодомор. Многомиллионную жатву собрал и он.

А потому в некомпетентности нашего величайшего ученого, думается, обвинять не станет никто. Так что запущенные к нам революционными поветриями людоеды, безчеловечными условиями жизни поставив русский народ за грань какой-либо выживаемости, на самом деле уничтожили людей даже гораздо больше приводимых обычно цифр: много более 300 млн. человек!!!

Так что никакие Китаи сегодня не пугали бы нас массовостью своих возможностей по части поставки военных в свои воинские подразделения. И никакое НАТО нам было бы нипочем, если бы не было у нас режима, занесенного в Россию вихрями враждебной русскому человеку революции.

Теперь о потерях, понесенных Россией от подобного же рода программ, после произведенной у нас революции Петром I.

По ряду губерний:

«…за время правления Петра I убыль населения составила 40 %» [180] (с. 262)

«Разгром, учиненный Петром, как более правильно называть его “реформы”, привел к гибели огромного количества людей.

Последней общей переписью перед Петровской эпохой была перепись дворов в 1678 году. Петр в поисках новых плательщиков податей провел в 1710 г. новую перепись. В результате переписи обнаружилось катастрофическое уменьшение населения, сообщает М. Клочков в книге “Население Руси при Петре Великом по переписям того времени”. Убыль населения, “если вполне полагаться на переписные книги новой переписи, отписки, доношения и челобитные, в 1710 достигла одной пятой числа дворов старой переписи; в ближайшие годы она возросла до одной четверти, а к 1715–1716 году поднималась выше, приближаясь к одной трети (то есть к 33 %)” [214].

П. Милюков в “Истории государственного хозяйства” сообщает, что “средняя убыль населения в 1710 году сравнительно с последней Московской переписью равняется 40 %”.

…в результате совершенной Петром революции население России уменьшилось на одну треть. Подумайте хорошенько, почитатели Петра, об этой ужасной цифре! Можно ли считать благодетельными реформы, купленные гибелью третьей части населения государства?» [215] (с. 108).

И если революционеры Петра имеют право похвастать уничтожением одной трети населения России, а их наследники «славных дел» обвиняются в умерщвлении еще 70 млн. человек (по иным источникам – от 144 и даже до 300 млн. человек и более), то при Иване Грозном мы наблюдаем совсем иные статистические данные. Они схожи лишь с бурным ростом населения России во времена Николая II. То есть с теми поистине благословенными для нашей страны временами, когда наблюдался прирост ничуть не меньший, чем в эпоху Ивана Грозного:

«…к 1912 г. в среднем на каждую семью приходилось по 5 детей! А в русских деревнях сплошь и рядом имелись семьи с 10–15 детьми, что считалось обычным» [213] (c. 167168).

«В России самые высокие в мире темпы роста населения, причем достигаются они за счет русских» [202] (с. 550).

Этот рост, что еще наиболее удивляет сегодня, не прекращался даже во время 1-й мировой войны, когда России приходилось отражать нападение сразу на трех фронтах: Турецком, Австро-Венгерском и Германском:

«…несмотря на войну, потери людской силы на фронтах, происходило пополнение населения России в среднем на 2,3 миллиона человек в год» [17] (с. 247).

Мирное же постперестроечное время 90-х годов было, что выясняется, много страшнее этой «империалистической» войны – население России сокращалось по 5 миллионов в год! Вот как наглядно просматривается вопиющая ложь большевиков о якобы понесенных Россией в той войне огромных людских потерях! И это все притом, что немцы к 17-му году могли пополнять свои истекающие последней кровью армии лишь желторотыми юнцами и престарелыми мужчинами, мало чем пригодными к строевой службе.

Казалось бы, загадочны выставляемые статистическими отчетами Российской империи цифры. Однако ж все происходящее тогда выглядело достаточно просто: Николай II давал своим солдатам длительные отпуска, а появление детей в семьях финансово было вовсе не обременительно – уровень жизни во время 1-й мировой войны был максимально приближен к довоенному.

В странах же Антанты и Германии положение было в ту пору не просто много хуже – оно было отчаянным. Империалистическая бойня до того выкосила к тому времени население, например, Франции, что в битве за Париж французы даже раненых заставляли возвращаться в строй. Ничуть не меньшими были и потери у безуспешно пытающейся овладеть Парижем Германии. Там действительно складывалась революционная ситуация, грозящая свергнуть режимы, затягивающие братоубийственную европейскую войну.

А у нас, в то же время, более двух миллионов в год прироста населения. Причем, не последним в данном положении была и антиалкогольная политика Николая II, которая не являлась запретительной, но лишь увещевательной. Людям просто предлагалось, чисто по-человечески, не пировать «во время чумы». И вот результаты этой политики:

«Ввиду огромных скопившихся в распоряжении Главного Управления неокладных сборов и казенной продажи питей запасов не находящего сбыта спирта приостановить дальнейшее его изготовление и, следовательно, прекратить приемку спирта от винокуренных заводчиков» [216].

Ну, спрашивается, что может быть убедительнее предъявленных на эту тему неопровержимых документов?

Потому-то и население страны, даже несмотря на войну, по-прежнему продолжало неуклонно расти. Причем, это прослеживается вообще во все время царствования Николая II, относя все сказанное выше и к периоду ведения войны с той же Японией:

«Самым главным показателем эффективности и нравственности власти и благополучия народа является рост населения. С 1897 по 1914 год, то есть всего за 17 лет, он составил фантастическую для нас цифру – 50,5 млн. человек» [203] (с. 241).

То есть, даже несмотря на треть этого времени, приходящуюся на ведение войн и революции 1905–1907 гг., население России увеличилось более чем на одну треть!