– Воды им не давать, – крикнул по-русски внутрь плота Борзов. – Если отдадим её, то сами через пару дней будем такими же. Панике не поддаваться! Он вновь сел на борт плота и опустил обожженную ногу за борт. Вода ласково приняла её, и боль от ожога значительно снизилась, хотя в некоторых местах на ступне проступали пузыри от ожогов. Вскоре капитан перебрался к ним на плот. Ему, как и любому обычному человеку, нужно было поговорить. Борзов вскрыл банку с водой, и предложил капитану отпить первым. Капитан сделал небольшой глоток, посмаковал воду во рту, а потом и второй. После этого он передал банку Борзову со словами:

– А пиво, было бы лучше, – и они невесело рассмеялись.

– Пожар уменьшается, – стал рассуждать капитан. – Опасности взрыва нет. Значит, через час можно будет подойти к борту и подняться на него. В машинах мы сможем переночевать и спрятаться от солнца и ветра. Там будет теплее. Таким образом, мы сможем дождаться спасательных судов. Он это говорил, как будто рассуждал сам с собою, но чувствовалось, что ему была нужна поддержка в его правоте.

– Ты абсолютно прав, капитан. Надо подходить к борту и высадиться на судно. Там не так будет качать, – и он, кивнув на соседний плот, продолжал. – И они останутся живы. Наверное, этих слов и не хватало капитану. Они вместе с Борзовым смотрели на просевшую на корму «Леди Беллу» и на закопченную надстройку, из иллюминаторов которой выходил дым. Судя по его цвету и интенсивности пламени, можно было предположить, что пожар в надстройке подходил к концу. Но тут из рации, которая висела на груди капитана, раздался далекий скрипучий голос:

– «Леди Белла», «Леди Белла»! Это «Алика». Если Вы меня слышите, ответьте мне.

Приём, – так монотонно и скрипуче вещал далекий спасительный голос. Капитан тут же стал отвечать:

– «Алика», «Алика»! Это «Леди Белла». Я слышу Вас хорошо. Приём.

Голос из рации оживился:

– «Леди Белла»! Это «Алика»! Как Ваши дела? Вы где находитесь?

Капитан тут же стал описывать ситуацию:

– «Алика»! Я капитан Брэдли. Вместе с экипажем я нахожусь на трех плотах и шлюпке в сотне метрах от судна. Пожар в надстройке уменьшился, и я планирую высадиться вновь на борт судна.

– «Леди Белла»! Говорит капитан. Есть ли у Вас пострадавшие или погибшие? продолжал голос из рации.

– «Алика»! Говорит капитан. Бог был к нам благосклонен, погибших нет, только у старшего механика обожжена нога.

– «Леди Белла»! Говорит капитан. Ждите меня. Я через несколько часов должен подойти к вам.

– «Алика»! Говорит капитан. Спасибо, мастер! Мы будем Вас ждать на борту судна.

– «Леди Белла»! Говорит капитан. До встречи, каптин Брэдли, – и рация замолкла.

Капитан высунулся из плота и прокричал:

– Чиф! Ты где?

– Здесь я, – из соседнего плота высунулась взъерошенная голова старпома.

– Запускайте мотор шлюпки, – скомандовал капитан. – Мы идем к борту судна и будем туда высаживаться.

– Я все слышал! – радостно завопил старпом, высоко над головой подняв точно такую же рацию. Мотор шлюпки был запущен, и шлюпка медленно пошла к борту несчастной «Леди Беллы», таща за собой караван из трех плотов. На палубе филиппинцы преобразились. Среди них уже не было видно страдающих и умирающих. Они быстро рассосались по палубе и по-хозяйски принялись устраиваться в машинах, которые являлись грузом. Дверцы у машин были открыты, и залезть вовнутрь каждой из них не составляло труда. Матросы и в предыдущем рейсе повытаскивали из таких же машин магнитофоны с колонками. Поэтому вечерами в районе кают филиппинцев всегда было весело, потому что изо всех щелей грохотала музыка. Боцман вежливо подошел к капитану и предложил ему место в небольшом автобусе, стоящим на крышке третьего трюма. С капитаном туда прошли и Борзов с Вадиком и Серегой. Борзов перебрался на крышку четвертого трюма и с опаской подошел к лобовой надстройке.

От неё пахнуло жаром и вонью от сгоревшей резины и пластика. Через разбитые иллюминаторы были видны раскаленные угли догорающих остатков интерьера помещений. Борзов с волнением смотрел на них. Ведь прямо под надстройкой находилось два танка с дизельным топливом. «Крыши» этих танков были не заизолированы. И только с трудом можно было себе представить, какая температура была внутри этих танков. К тому же, они не были герметичны. Их воздушники выходили на главную палубу тут же, у углов надстройки. Что не позволило топливу взорваться в этих танках? Борзов не мог и предположить. Температура самовоспламенения дизельного топлива в танках, согласно паспортам, была в районе трехсот градусов. Значит, пожар не нагрел топливо в танках до температуры, чтобы солярка закипела, поэтому и не произошло самовоспламенение её.

– Слава Богу, что он затих, – подумал о пожаре Борзов и перекрестился. – Бог и тут к нам благосклонен. Но долго ли это будет продолжаться? Невеселые мысли бродили в его голове. И он, чтобы прервать их вернулся в автобус. На сиденьях автобуса были разложены галеты, шоколад и красовалась белая пятилитровая канистра с водой.

– Откуда такое богатство? – удивился Борзов, вопросительно посмотрев на Вадика.

Тот хитро подмигнул Борзову:

– Филины полезли в катер и раздербанили его. Пришлось их заставить, чтобы они поделились с нами. А это тебе, Владимирыч, – Вадик протянул Борзову спасательный жилет. – Ведь мы с тобой остались безжилетными, – и он весело рассмеялся. Видно, ощутив под собой твердую палубу и зная, что помощь будет через несколько часов, стресс покинул его. Вадик расслабился и, развалившись на одном из диванов автобуса, похрустывал галетами, запивая такое богатство водой. В автобус зашел капитан:

– Смотрите! Уже видно «Алику», – указал он в сторону правого борта.

Борзов посмотрел на капитана и коротко рассказал ему о том, что он только что видел в надстройке:

– Пока всё нормально, – он криво усмехнулся. – Пожар в надстройке почти прекратился.

Остались только незначительные очаги горения, но они идут на убыль. Если всё будет также продолжаться, то опасность взрыва дизельного топлива в танках исчезнет. Капитан внимательно выслушал Борзова и перекрестился:

– Наверное, Бог сегодня с нами.

– Мне тоже так показалось, – согласился с ним Борзов, непроизвольно перекрестившись.

Выйдя из автобуса, он увидел, как на крышках трюмов прыгали и кричали от радости филиппинцы. Они махали руками и что-то бессвязно кричали. Хотя «Алика» только появилась на горизонте. Её надстройка едва возвышался над водой. Конечно, радостных моряков с «Леди Беллы» с «Алики» не было видно, но это никому не мешало выражать свой восторг. Ожидая подхода «Алики», Борзов с капитаном и парнями вновь вернулись в автобус. Немного перекусили и капитан осторожно начал:

– Если «Алика» возьмет весь экипаж на свой борт то, как же «Леди Белла» останется без охраны? Кто-то же должен остаться на борту? Услышав такое вступление, Борзов сразу же ответил капитану:

– Я не останусь! У меня совсем другие планы. Слава богу, мы живы, а испытывать судьбу вновь, я не хочу.

Капитан с пониманием посмотрел на Борзова. Скорее всего, он и сам не хотел испытывать судьбу во второй раз. Хотя, в судьбе капитана было немало различных ситуаций, где надо было рисковать жизнью. О них он несколько раз рассказывал Борзову. Но Вадик, немного поколебавшись, выдавил из себя:

– Если мне оставят достаточное количество воды и пищи, я бы остался. Я же ничего ещё не успел заработать. А мне надо выплатить много долгов, – он в нерешительности посмотрел на окружающих.

– Я не останусь, – так же твердо заявил Серега.

– Но, это еще не окончательно, – продолжил капитан. – Нужна ли будет охрана – или нет.

Всё это решит Хозяин. Это только мои предположения. Но, спасибо вам за правдивые ответы, – а потом прибавил. – Когда будем на «Алике», то позвоним Хозяину. Он тогда скажет своё окончательное решение. После этого разговора, они вышли на палубу и смотрели, как «Алика» подошла на траверс «Леди Беллы» и остановилась в полумиле от неё. Сразу же из рации послышался голос капитана «Алики»:

– «Леди Белла», «Леди Белла». Говорит капитан. Как вы слышите меня? Как ваши дела?

Приём.

– «Алика»! Это «Леди Белла». Говорит капитан. Слышу вас хорошо. Пожар пошел на убыль. Опасности взрыва топлива нет! Пострадавших, кроме старшего механика нет. Приём.

– Мастер, – продолжал капитан «Алики». – Я предлагаю Вам перевезти экипаж на борт моего судна. У нас для всех найдутся помещения, вода и пища. Это надо сделать, пока не наступила ночь. Приём. Капитин Брэдли немного помедлил с ответом и посмотрел на окружающих его моряков. В глазах каждого из них сквозила только просьба:

– Капитан! Не отказывайся! – но все молчали, ожидая, какое же решение примет сам капитан.

– «Алика»! Говорит капитан! Я полностью с Вами согласен, Мастер. Сейчас же начнем пересадку первой половины экипажа. Приём.

– «Леди Белла»! Говорит капитан. Я благодарен Вам за Ваше решение. С нетерпением ждем Ваш экипаж на борту. Приём.

– «Алика»! Говорит капитан. Спасибо, Мастер. Начинаем посадку в шлюпку. Приём.

Рация ещё немного потрещала, но оттуда уже ничего не было слышно, поэтому капитан скомандовал:

– Чиф! Проконтролируй, чтобы все матросы и мотористы первыми уехали на «Алику»!

Господа офицеры и механики поедут вторым рейсом. Филиппинцы дружно кинулись к штормтрапу и под руководством старпома начали посадку в шлюпку. Никакой паники и ажиотажа не было. Первоначальный страх и стресс уже прошел, поэтому посадка в шлюпку прошла спокойно и вскоре она отвалила от борта. Когда шлюпка отошла, капитан скомандовал старпому:

– Чиф! Заведи моторы на всех машинах на палубе. Включи на них фары и аварийные огни. Таким образом, мы обозначим себя, и нас будет видно издалека. Старпом с боцманом пошли выполнять приказание капитана, и вскоре все машины были заведены и у них на всех горели фары и мигали желтые аварийные огни. Понемногу начало смеркаться, поэтому четвертый помощник, который был оставлен у штормтрапа на вахте, не сразу разглядел подходящую шлюпку.

Она шла от ярко освещенной «Алики», поэтому её топовый огонь был трудно различим. Когда четвертый помощник различил топовый огонь шлюпки, он радостно прокричал:

– Капитан! К борту приближается шлюпка!

Капитан с Борзовым, Вадиком и Серегой вылезли из автобуса и прошли к штормтрапу. Все офицеры, уже не спеша, спустились в шлюпку. Последним был капитан. Спустившись в шлюпку, он скомандовал:

– Отходим.

Третий механик, прибавил газу, а третий помощник вывернул руль. Когда шлюпка отошла от борта, он направил её в сторону спасительной «Алики», которая сияла яркими огнями палубного освещения. Не спеша шлюпка приближалась к борту «Алики». С борта до воды был спущен парадный трап. Шлюпка уверенно подошла к нему, и четвёртый помощник кинул матросу, стоящему на трапе фалинь. Тот поймал его и, быстро поднявшись на палубу, закрепил его там. Борзова поразили борта «Алики». Они были идеально гладкие. На них не было видно ни единой выбоины и царапины. Борта сияли свежей краской, как будто её нанесли только вчера. Не то, что на «Леди Белле», где на бортах были видны следы всей её долгой жизни. У неё они были изъедены глубокими язвами и покрыты в несколько слоев шелушащейся краской. Разница почувствовалась сразу. «Алика», наверное, только недавно сошла со стапелей. Борзов, следом за остальными, поднялся по трапу на палубу. Обожженная нога давала о себе знать. На неё было почти невозможно встать. Палуба была тоже идеально чистая. Она была выкрашена в зеленый цвет, и на ней желтым цветом были обозначены дорожки для прохода, которые вели до самого бака. Борзов только поднялся на палубу, как к нему сразу подошел высокий филиппинец:

– Чиф, пройдемте со мной в лазарет. Я второй помощник. Я Вам помогу там устроиться.

Там для Вас приготовлена кровать и там я Вам сделаю перевязку. Борзов не сопротивлялся. Силы, как-то сами, оставили его. Он с трудом оперся на руку филиппинца и вошел в надстройку. Там он увидел стоявших в нерешительности Вадика и Серегу. Он им махнул рукой:

– Идите за мной в лазарет. Я думаю, там места для всех хватит.

С трудом преодолев два трапа, он поднялся ещё на одну палубу.

– Чиф, поворачивайте налево, – предупредил второй помощник. – Там, в конце коридора находиться лазарет. Из угловой каюты, расположенной так же, как и у Борзова на «Леди Белле», выглянул полноватый, небритый мужчина в чалме. Он вежливо обратился к Борзову:

– Добрый вечер, чиф. Как ты себя чувствуешь? – и, не дождавшись ответа, продолжал, Рад приветствовать тебя на борту нашего судна. Проходи в лазарет, там тебе всё приготовлено. Если что тебе или твоим друзьям понадобиться, – он посмотрел на Вадика и Серегу, – обращайтесь ко мне. Я старший механик. Не стесняйтесь. Мы вам во всём поможем. Борзов прошел в лазарет и в бессилии опустился на прикрепленный к переборке топчан. Второй помощник тут же достал со стола заранее приготовленные медикаменты и принялся обрабатывать обожжённую ногу. Вскоре с забинтованной ногой Борзов устроился на кровати и полностью расслабился. Нога после обработки и перевязки уже так сильно не болела. Второй помощник, убедившись, что с Борзовым всё в порядке, обратился к Вадику и Сереге:

– Пойдем со мной. Я вам покажу, где можно будет взять переносные кровати и постельное белье. Они ушли, и Борзов остался в лазарете один. Вокруг все сияло чистотой и пахло свежестью. Кондиционер гнал прохладный воздух. Всё было новым. Вокруг стояла тишина. Это так разительно отличалось от той обстановки, где несколько часов назад находился Борзов. Неожиданно постучали в дверь, но она не открылась. Зная, что так всегда поступают филиппинцы, Борзов крикнул:

– Войдите!

В лазарет вошел старший механик.

– Чиф, – вежливо обратился он к Борзову. – Я тут принес тебе зубную щетку, пасту, мыло и бритву. Ты уже прими их, пожалуйста. Это я тебе принес от всего сердца. Не отказывайся. Борзов был поражен такой вежливостью индуса.

– Спасибо, – пролепетал он, стараясь подняться на кровати. – Посмотри сам куда их поставить. Стармех прошел в душевую кабину, совмещенную с туалетом, и вернулся. Из пакета он вынул рубашку с длинным рукавом и брюки:

– А это тебе на первое время, до Японии, – объяснил он.

– Так вы что, в Японию идёте? – тут уже пришла пора удивляться Борзову.

– Да, – подтвердил стармех, – в Японию. Через неделю будем там.

Тут в лазарет вошли Вадик с Серегой. Они принесли раскладушки, матрасы и постельное белье.

– А теперь, – обратился стармех уже ко всем, прошу вас пройти в столовую. Там повар приготовил для вас ужин. Вы, наверное, уже давно ничего не ели… Серега помог Борзову слезть с кровати. После перевязки нога уже не так сильно болела, и он сам, своим ходом, доковылял до столовой. Экипаж уже сидел за столами и поглощал пищу. Один из столов был свободен. За ним сидели капитан со старпомом. Капитан махнул рукой Борзову:

– Проходи к нам, чиф! У нас тут свободно.

Борзов устроился за столом, и стюард принес ему тарелку с макаронами и кусками обжаренного мяса с луком. На столе стоял соус к мясу, от которого во рту чуть ли не возник «пожар». Так что пришлось его срочно гасить из поставленного тут же на столе кувшина с соком. Немного посмеявшись и закончив ужин, капитан сказал:

– Я сейчас пойду на мостик и позвоню Хозяину. Узнаю, что нам делать дальше, а вы пока располагайтесь. Как вы устроились?

– Мы втроем поселились в лазарете. Там всё хорошо, – успокоил его Борзов.

– А меня вы сможете найти в каюте лоцмана, – проинформировал Борзова капитан. – Ну, я пошел. Что передать Хозяину?

– Передай ему, что мы сделали всё возможное, но пожар оказался сильнее нас, – Борзов развел руками.

– Хорошо, – капитан поднялся и направился к выходу из столовой команды.

Борзов с парнями поблагодарили повара за сытный ужин и поднялись в лазарет. Он лег на кровать и молча лежал, глядя в потолок и вспоминая события прошедшего дня. Постепенно мысли стали путаться в голове, и он начал проваливаться в глубокий и спасительный сон.

* * *

Борзов подскочил на койке и ухватился за ногу. Наверное, он неловко повернулся во сне.

– Что, Владимирыч, опять тушишь пожар? – участливо спросил Вадик, – Сейчас сходим на завтрак, потом возьму бинты. Сделаем тебе перевязочку. Не волнуйся. До Японии пять денёчков осталось-то. А там и доктора рядом. Не переживай. Хотя и меня кошмары одолевают чуть ли не каждую ночь.

– Не говори, Вадя. И мне всякая хренотень по ночам жить не даёт, – как всегда, спокойно подтвердил проснувшийся Серёга. "Алика" мерно переваливалась с борта на борт. Двигатель работал мощно и ритмично. Что ж. Она новая. Ей только шесть месяцев. Не то, что было "Леди Белле" – двадцать семь лет. У «Алики» всё впереди. А "Леди Белла" осталась одна в океане в пятистах милях к северу от Гавайских островов, глубоко осевшая в воду кормой из-за затопленного машинного отделения, сгоревшая и брошенная на произвол судьбы. Затонет ли она от первого же циклона? Или будет месяцами бродить по океану, как Летучий Голландец, пока её не найдут и не отбуксируют в порт на разгрузку и дальнейшую разделку. Ведь весь груз остался цел. Топливо в дизельных цистернах, из-за затопления машины, не взорвалось, поэтому она была цела и осталась на плаву. Когда "Алика" уходила с места аварии, Борзов вышел на корму, и долго смотрел вслед этой частичке своей судьбы, брошенной в океане жизни. Слёзы сами наворачивались на глаза. Но их сдувало ветром, надвигавшегося циклона. Всё-таки как много хорошего у него было связано с ней, с "Леди Беллой". А сейчас пора ковылять на ужин. Их повар, чилиец, изумительно готовит.

Январь 2019 г. Владивосток