К 60-ЛЕТИЮ КАФЕДРЫ ХОРЕОГРАФИИ РАТИ – ГИТИС

МЕЖДУНАРОДНАЯ ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ АКАДЕМИЯ

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ ТЕАТРАЛЬНОГО ИСКУССТВА

КАФЕДРА ХОРЕОГРАФИИ РАТИ – ГИТИС

Рецензенты:

доктор педагогических наук, народный артист России, профессор, академик МПА

Е.П. Валукин

доктор педагогических наук, профессор кафедры психологии МПГУ, академик международной академии информатизации,

академик МПА

В.И. Петрушин

кандидат психологических наук, профессор российской музыкальной академии им. Гнесиных, академик МПА

В.В. Чистяков

© Гройсман А.Л., Иконникова А.Н., 2006

© Когито-Центр, 2006

Введение

Основоположник кафедры хореографии народный артист СССР, доктор искусствоведения, профессор Ростислав Владимирович Захаров в 1980 г. поручил сотруднику кафедры А.Л. Гройсману создать программу и ввести новый предмет «Психогигиена артистов балета».

В 1986 г. РИО ГИТИСа издал учебную программу по данной теме, и с тех пор ежегодно в течение 20 лет в вузах культуры и искусства России читается курс «Психогигиена творческого труда».

На кафедре хореографии произошло дальнейшее расширение педагогической работы в области медико-психологической подготовки артистов балета. Ныне опубликована программа «Анатомия и физиология человека с элементами балетной медицины» (М.: Когито-Центр, 2006 по специальности № 050600 «Режиссура хореографии» и «Педагогика балета» – № 050700). Создан и опубликован «Краткий курс анатомии и физиологии человека с элементами балетной медицины», подготовленный А.Л. Гройсманом и А.Н. Иконниковой, ч. 1 (ч. 2 готовится к печати).

Целью настоящего пособия является систематизация общих и специальных исследований по психогигиене творчества.

Опыт авторов показывает, что не только студентам, но и профессиональным артистам музыкальных и драматургических, а также балетных театров необходимы конкретные знания в области практической психорегуляции.

Была создана специальная психогигиеническая гимнастика для артистов балета, успешно апробированная на кафедре хореографии.

Работа по психической саморегуляции облегчает обучение навыкам психогигиенической работы профессиональных артистов.

Все эти методики приведены в данном учебном пособии и рекомендуются для психогигиены различных исполнительских специальностей вузов культуры и искусства.

Опыт ГИТИСа показывает, что предлагаемый курс уместнее всего читать вслед за курсом «Психология художественного творчества», после уяснения основных закономерностей процессов художественного творчества, – тогда студенты более подготовлены к регуляции творческой деятельности.

Для проведения курса по психогигиене могут быть приглашены врачи или психологи, владеющие основами медицинской психологии и психотерапии и прошедшие в порядке повышения квалификации соответствующие курсы в Москве, Санкт-Петербурге, Минске, Донецке и Харькове на созданных в этих городах кафедрах психотерапии и клинической психологии.

Лекционная часть курса имеет целью ознакомить будущих балетмейстеров и педагогов хореографии с основами психогигиенических знаний, с элементами медицинской и специальной психологии и с методами регуляции их психического состояния. Практические занятия проводятся с целью усвоения приемов психорегуляции творческой деятельности.

Зачет проводится в конце 8-го семестра для педагогов хореографии и в конце 9-го семестра – для балетмейстеров.

Вопросы к зачету составляются по приведенным ниже разделам и темам.

Чтение курса рекомендуется сочетать с демонстрацией научно-популярных кинофильмов на тему психотерапии и психопрофилактики: «Спорт, эмоция, мысль» (Центрнаучфильм), «Слово лечит» (Грузия-фильм), «Матерям и детям» (Киевнаучфильм) и др.

В результате массового изучения психогигиены труда студентов творческих вузов в их среде был выявлен большой процент лиц, не соблюдающих или нарушающих режим труда и отдыха, несмотря на то, что в вузах для его поддержания созданы надлежащие условия.

Курение и алкоголизация – прямые враги психогигиены. Результаты хронометрирования рабочего времени студентов показали, что некоторые из них действительно много работают, перегружены, а другие, наоборот, невротизируются от неумения правильно организовать свободное время. Это наблюдение подтверждает мысль выдающегося русского физиолога Н.Е. Введенского о том, что устают не столько от того, что много работают, сколько от того, что плохо работают.

По отношению к функциональным расстройствам нервной системы, возникающим, в частности, вследствие нарушения правил психогигиены, справедливо положение: «Знание – уже есть наполовину выздоровление». Задача настоящего курса – дать представление студентам творческих вузов (на примере артистов балета) о психогигиене и методах коррекции нарушенного психического состояния.

Крупнейший современный педагог-психолог В.Н. Мясищев (Мясищев, 1971, с. 3) указывал, что психогигиена как наука о сохранении и укреплении нервно-психического здоровья человека «на ближайшее будущее ставит перед нами ряд основных задач, наиболее важной из которых является разработка психогигиены людей различных профессий и возрастов».

Не для всякого артиста эмоциональное напряжение является перегрузкой. Профессия актера, например, прямо предполагает не только эмоциональное напряжение, но и более высокие его уровни, вплоть до эмоционального «накала». Причем высокий эмоциональный тонус является отнюдь не болезнетворным, а даже наоборот, целебным фактором, стимулирующим работоспособность. Высокий тонус нервной системы делает организм защищенным от различных болезнетворных факторов внешней среды, препятствует заболеванию. У некоторых артистов наблюдается снятие болевых ощущений в период эмоционально насыщенной деятельности. Народная артистка СССР В. Н. Пашенная отмечала положительное влияние сценических эмоций на физическое состояние актера: «У актера во время пребывания на сцене почти совершенно исчезают или теряют свою остроту физические боли». Она объясняла это явление психотерапевтическим воздействием актера на свой организм: «У меня довольно часто бывают головные боли, иной раз думаешь, что нельзя играть, что трудно будет бороться с головной болью, но на сцене, едва лишь целиком войдешь в творческое состояние, голова болеть перестает. Только выключишься из творческого состояния, начинаешь постепенно ощущать, как снова возобновляется головная боль» (Пашенная, 1964, с. 36).

Разница между сценическими и реальными эмоциями точно подмечена В. И. Немировичем-Данченко: «В жизни человек только страдал бы, а когда актер переживает страдание, то он все-таки где-то, в мозжечке, что ли, радуется тому, что он живет в атмосфере искусства, к которой он стремится всю жизнь и которая наполняет его радостью. Эти страдания приносят ему радость – вот почему здесь не может быть тождества».

А. Д. Попов отмечал, что отрицательные эмоции, в частности сценические фобии, были свойственны многим выдающимся артистам как результат наигрыша, а не поисков «правдоподобия чувств в предполагаемых обстоятельствах». Не миновал этих страхов и К. С. Станиславский: «Боязнь зрительного зала, психологический и физический зажим, играние чувства – все это признаки и страхи Станиславского в первые годы увлечения театром, и они не могли не сказаться на его «системе», – пишет А. Д. Попов. – Чувство и волнение владели Станиславским, а не он ими в период любительства до организации Художественного театра». Поэтому К. С. Станиславский поставил вопрос об «установке» на творческую деятельность, являющейся профилактикой «творческих зажимов»: необходимо воспитать эту готовность к занятиям, это бодрое расположение духа, которое я на своем языке называю предрабочим состоянием. С ним всегда надо приходить в театр».

При создании образа «переживанием» или «воплощением» не обязательно «рвать страсти в клочья». Такой «актер-неврастеник», как называл его К. С. Станиславский (хотя диагностически это чаще может быть истерик), генерализирует свои аффекты на все свое поведение и в жизни может «нажить истерию». В таких случаях происходит стирание граней между искусством и жизнью, в то время как сценические эмоции ни в коей мере не должны быть житейскими. В игре хоть на голову надо быть выше самого себя, ибо «искусство не нуждается в признаниии его за действительность».

Антипсихогигиеническое значение натуралистического театра, стирающего границы искусства и реальности, неоднократно доказано выдающимися мастерами русской и советской сцены. Фальсификация правды появляется там, где на сцене играют чувства, выдают беспочвенную взволнованность за темперамент и вдохновение. Надо не играть состояние, а «действовать сообразно сверхзадаче и предлагаемым обстоятельствам».