Оригинал

Когда ты учишься в институте, то самое сложное это успеть. Нужно успеть так много, а времени постоянно так мало, что естественным желанием становится получить тридцать шесть часов в сутках.

Утром нужно успеть в институт, желательно при этом чем-то позавтракать или хотя бы выпить кофе, потому что организм не понимает почему он просыпается когда звонит будильник, а не когда он выспался. В институте нужно успеть поговорить с друзьями перед парой, можно и на паре, но это чревато. На лекциях нужно успеть все законспектировать, любой студент подтвердит, что лучше своего конспекта может быть только конспект отличницы.

На семинарах и лабах нужно успеть создать правильное впечатление отличника, ведь чем лучше запомнят твои ответы, тем реже тебя будут спрашивать. А если вдруг случилась летучка или контрольная, то нужно успеть списать то, что не смог вспомнить. Ну или хотя бы успеть спрятать шпору, пока не прилетело за списывание.

После пар важно успеть еще больше! Нужно успеть пообедать и закинуть вещи домой. Если грозит зачет или что-то подобное, нужно успеть подготовиться, а главное успеть с друзьями. Куда именно – это не столь важно, да и не всегда можно правильно спланировать, чем все закончится. Иногда поход в кино плавно перерастает в бильярд, а затем и в клубный рэйв и все надо успеть!

Жизнь летит как скорый поезд, а ты лишь догоняешь, и как только вскакиваешь в вагон, оказывается что надо бежать дальше, и это вовсе не вагон, а лишь очередной перон и ты бежишь, а куда деваться? Бежишь и снова запрыгиваешь, если догнал.

Ну а если и не догнал, то просто поднимаешь высоко руку и резко опускаешь ее со словами: “А и хрен с ним!”, как в одном старом фильме из детства. Главное, что в это время всегда есть уверенность, что будет другой поезд, а пять минут передышки не так уж плохо. Поэтому иногда выходит, что: “пойду ко второй паре”, “завтра встретимся”, “все равно дождь начался”. Привыкнуть к этому сложно, практически невозможно.

Каждый день наполнен видами, вкусами и самое главное эмоциями, которые просто невозможно передать. Нельзя объяснить человеку или описать словами то чувство, когда ты приходишь в институт и внезапно осознаешь, что бумажник остался дома, а значит ты сегодня на диете. Как нельзя передать ощущения, когда ты сидишь в аудитории и тебе немыслимо скучно, а от голоса лектора хочется спать и периодически ты ловишь себя на раздвоенной картинке перед глазами. Мозг спит, а ты нет, и это по настоящему сказочное ощущение, словно мозг это не ты сам, а просто твой орган, как рука или палец.

Такая жизнь буквально подталкивает на безумные поступки, они просто обязаны существовать в жизни любого человека, как говорится: “Чтобы было что вспомнить в старости”. Да, большая часть этих безумных поступков смешна, а некоторые даже опасны, но ошибки надо совершать чтобы понять, что это были ошибки. Это своего рода фильтр, замена естественному отбору, кто выжил и образумился – стал взрослым, а кто нет… Как говорится: “Ну нет, так нет…”

В такие моменты начинает казаться, что ты чувствуешь каждую клетку своего тела, как они двигаются, дышат, делятся, как они живут. Воздух пьянит и пахнет сухой полынью или цветущей яблоней, даже когда идет дождь ты чувствуешь этот яркий запах мокрой пыли, что поднимают первые крупные капли дождя. А еще ты видишь волны на местном водохранилище впервые в своей жизни и чувствуешь как они пахнут тиной и чем-то странным, но это навсегда останется с тобой.

Весь мир сияет, пахнет, звучит и ощущается всеми фибрами души, словно концерт, фестиваль ощущений и эмоций, который никогда не кончится. По крайней мере в то время кажется, что он никогда не кончится. Иногда количество адреналина, дофамина и прочих “инов” так зашкаливает, что организм просто перестает понимать что происходит. В какой-то момент внутренний голос сдается, поднимает руку, ну и дальше по сценарию.

Ближайшая неделя никак не была распланирована, должен был быть институт, ну а как же без него. Планировался один день рождения у подруги одногруппника, но как-то вяло планировался. Сначала он всех спросил кто придет, потом дал заднюю и начал объяснять, что непонятно где праздновать, потом вроде как договорились, что каждый сам за себя, а с него только подарок. В итоге решили, что идем в кафе, а потом просто все скинемся и тут он заглох. Может поругался со своей, а может ей не понравилась идея большой тусовки, в общем как-то невнятно все стало с днюхой.

Помимо института ничего особенного не планировалось, сплошная импровизация, которая зависит только от того что будет происходить с самого утра. Иногда кто-то звонил и буквально выдергивал из одного состояния в другое чем-то вроде: “Ярик, ты че делаешь? А не важно, давай к нам, тут Людка и Светка и Светке скоро будет очень скучно, понимаешь о чем я?”, и мир сразу менялся, он переставал быть походом в магазин за колбасой, яйцами и хлебом и превращался в увлекательное приключение. Сама судьбы бросала вызов и надо было неприменно на него отвечать.

Но ранним утром телефон молчал, если, конечно, не считать будильника, который безжалостно растоптал прекрасный сон про какую-то далекую страну и выдернул в дождливое утро. Дождь был настолько противным, что только увидев его в окно я натянул одеяло и понял, насколько сильно замерз. Будильник продолжал настаивать и выключив этот бессердечный аппарат, я встал с кровати. Впрочем, встал я вместе с одеялом, нам было еще слишком рано расставаться. Шлепая босыми ногами по полу, я добрел до кухни и наливая чайник внезапно осознал свою ошибку. Нужно было по пути заглянуть в туалет, прежде чем слушать как льется вода в чайник.

– А к черту, мне и половины хватит! – выкрикнул я в пустоту и поставил чайник закипать.

Почистил зубы, привычно любуясь в зеркало на сонную физиономию, а затем привычно прополоскал рот и улыбнувшись подмигнул сам себе. Конечно, радоваться пока было особо нечему, впереди был пеший поход до метро, а затем еще и от метро до института. Если повезет, то обойдусь капюшоном, если же нет, придется весь день таскаться с зонтиком по институту, стараясь не посеять его в какой-нибудь аудитории.

Чайник призывно пискнул и я налил полную кружку кипятка. Опустил в нее пакетик с чаем, я стал изучать как он заваривается и расплывается, окрашивая воду в бурый цвет. Что из этого чай, а что краситель было не важно, главное напоить свой организм после вчерашнего. А что собственно вчера было-то?

Сначала мы пошли к Коляну, он сказал, что родители свалили на дачу и можно спокойно посидеть у него. Потом оказалось, что родители дома и мы отправились в парк, дабы не мозолить глаза соседям на детской площадке. А потом вроде как по домам разошлись, ничего особенного. Коля жаловался, что ему надо готовиться к чему-то там, физика или химия, а я решил что надо дать организму передышку. Вроде больше ничего не было.

Хотя нет, пиво было, мы его в парке взяли и там же и прикончили, но это не много же, я же домой сам приехал и даже не стеснялся в метро, что от меня разит на километр, а значит пива было не много.

Тем временем чайный пакетик четко разделил кружку на темный низ и светлый верх и пора было его перемешать. Я привычно бросил пару кубиков сахара, рассматривать как они осыпаются под действием кипятка уже не было времени, а потому я безжалостно размешал его ложкой, не особо стараясь держаться в рамках приличия и громко бряцая по стенкам кружки.

Залпом опустошив кружку, я закинул рюкзак за плечо и отправился в институт. В какой-то момент своей учебы я выработал оптимальное наполнение рюкзака, которое удовлетворяло любому дню недели. При этом мне всегда чего-то немного не хватало, но я не складывался пополам, нося его с собой.

Добравшись до института я как обычно заглянул в расписание, на случай его спонтанного изменения и отправился на второй этаж. Аудитория была заполнена примерно наполовину, я пробежал глазами по знакомым лицам и присмотрел себе место рядом с Толиком, который хоть и был отличником, но не являлся занудой. С ним всегда было о чем поговорить во время скучной лекции, а если и нет, то сыграть в морской бой или точки уж точно можно.

– Толян! рядом с тобой кто-то сидит? – громко крикнул я, заметив что он смотрит в мою сторону.

Толя молча переложил свой рюкзак по другую сторону и пригласил меня махнув рукой. Пользоваться ноутбуком на лекции было запрещено, уж почему я не знаю, но таковы были правила. Да и не у всех они были, если честно, но Толя давно нашел как обойти это. Он просто ставил телефон на запись и оставлял его поближе к лектору, а затем прогонял все через распознавание речи и получал самый подробный и смешной конспект в институте. Большую часть ошибок мы правили общими усилиями, но порой текст оставался достаточно смешным и после этого.

– Как жизнь? – буднично поинтересовался Толик.

– Да вроде пока ниче, идет потихоньку, куда она денется. Сам как? – на самом деле я не особо дружил с Толиком и скорее спросил из вежливости.

– Норм. Слушай, тебе нужны деньги? – внезапно и без особой подготовки спросил Толик.

– Всем нужны, ты с какой целью интересуешься?

– Есть одна тема… Ты знаешь что такое двойное слепое тестирование?

– Тестирование чего?

– В общем у меня есть знакомый, он в фармацевтике работает… – договорить он не успел, так как началась лекция.

– Я никакую наркоту принимать не буду, даже за деньги, я знаю чем это кончается, – прошептал я.

– Да никакой наркоты, ты чего? Серьезные ребята, они вообще психологи.

– Вот-вот, у меня трое таких психологов во дворе, они как утром напсихочутся, так весь день глюки ловят. А было, между прочим, четверо! Догадываешься где четвертый?

– Да нормально там все, они перцепцию изучают, а не психоделики всякие.

– Перцепцию? – удивился я, – это с какого боку?

– Да я сам толком не понял, но это что-то безвредное.

– А чего сам не пошел?

– У меня зрение минус три и ухо одно плохо слышит, как оказалось. Сказали не подхожу.

Толик сунул мне визитку с телефоном и кивнул, типа позвони. Дабы его не обижать, я сунул визитку в карман и решил, для разнообразия, немного послушать лектора. Тема была не из занудных, рассказывали о ядерном распаде и взаимоотношения различных частиц в ускорителях. Вряд ли это будут спрашивать на экзамене, а потому можно было просто послушать.

Второй парой было окно, у препода что-то случилось и он резко испарился, успев лишь предупредить деканат, отчего в расписании никто ничего не менял, а вместо этого послал гонца в аудиторию и через десять минут после начала семинара нас обрадовали, что мы свободны на ближайшие полтора часа.

Поскольку торопиться было совершенно некуда, я достал визитку и набрал номер. Сначала трубку долго не брали, я даже было подумал, что Толик решил пошутить или что-то перепутал.

– Алло, – вдруг спросили мужской голос.

– Здравствуйте, я вам звоню… Точнее, мне дали вашу визитку потому что у вас там какой-то эксперимент и вам нужны добровольцы, вроде как.

– Молодой человек, вы кто? – упорно повторил голос.

– Так я и есть этот самый доброволец, но я хотел бы прояснить некоторые моменты.

– Какой доброволец, о чем вы?

– В общем мне ваш номер дал друг, сказал что вы что-то тестируете, но он не подходит, потому что у него зрение плохое и ухо одно плохо слышит.

– А! Перцептуальный блокатор фильтра восприятия? Вы по этой теме?

– Понятия не имею, вам виднее. Скажите, а это не противозаконно? Мне стоит опасаться милиции или чего-то такого?

– Вы на каком факультете учитесь?

– Физический факультет, потом в НИИЯФ наверно пойду, а что?

– Ну тогда, по простому: нет, это не опасно, это не наркотики и ничего такого с вами не случится.

– А гарантии?

– Мы с вами заключим контракт и в случае чего всегда поможем, но вы не первый и пока никаких проблем не было.

– Вы меня положите в больницу?

– Нет, изоляция не предусмотрена, приезжайте, мы вас для начала обследуем, а потом уже все расскажем.

Я посмотрел куда мне ехать, по сути это было всего три станции от института, а значит за полтора часа уж точно успею. Нужно было только принять принципиальное решение, нужно это мне или нет. С одной стороны, это интересно и за это платят, а с другой мне было страшно. Вдруг у меня аллергия на этот их препарат или какая-то несовместимость? А если это и вправду наркотик и меня сразу на выходе милиция примет? Доказывай им потом, что я не верблюд, но, не смотря на сомнения, решил все же съездить.

Здание было невысоким, обычное советское строение из режущего глаза серого бетона и странных дизайнерских решений. Словно хотелось сделать красиво, но пришлось строить из железобетона, отчего вылет козырька вместо легкой конструкции больше напоминал щит от ядерного оружия толщиной в метр. Некогда украшавшее здание плитка местами отвалилась и все здание зияло проплешинами, а на асфальте валялись осколки былой роскоши. Единственное, что радовало глаз и хоть как-то выводило из ощущения ожившего Ленина были