Золото бунта

Давно мне не приходилось в такой степени увлекаться чтением, как это случилось с "Золотом бунта" Алексея Иванова. Когда по возрасту вплотную подходишь к середине четвертого десятка, то жанр исторической авантюрно-приключенческой литературы несколько выпадает из восприятия. Над Фенимором Купером и Жюль Верном засыпаешь, а Майн Рид вызывает снисходительную усмешку своими рафинированными героями и т.д. Алексей Иванов же добился невероятного - я так сопереживал главному герою в кульминационных моментах романа, что моментами буквально не мог усидеть на месте, вскакивая со стула в эмоциональном порыве.

Уникальность "Золота бунта", в первую очередь, заключается в многоплановости романа. Тут есть все, что нужно для отличной книги подобного жанра - серьезная историческая основа, с потрясающими по своим объемам этнографическими изысканиями, лихая приключенческая авантюра, запутанный детектив, вкрапления мистики и очень плотная, осязаемая и близкая философия духовной стороны жизни. Благодаря этому и, конечно, огромному литературному таланту Алексея Иванова, эффект погружения срабатывает на 100%. Романом живешь, и его атмосферу ощущаешь каждым нервом своего тела.

Действие книги происходит на уральской горной реке Чусовая в период правления Екатерины II, спустя 4 года после пугачевского бунта. Эта река служила основным маршрутом для перевозки в центральную Россию, добываемого на Урале, железа. Каждую весну, после схода льда, на реке проходил глобальный сплав барок, груженных железом и чугуном. Из-за извилистости реки и горного рельефа местности этот сплав представлялся весьма опасным и нелегким делом, с очень высокой вероятностью гибели. Главный герой книги - это молодой парень Осташа, не так давно потерявший своего отца при крушении барки, но, тем не менее, мечтающий пойти по его стопам. Однако, ему неожиданно приходится столкнуться с направленным противодействием других сплавщиков. Имя его отца пытаются очернить, а самого Осташу все правдами и неправдами стараются вынудить отказаться от профессии сплавщика. Тут же примешивается темная история с пугачевским кладом, схороненным где-то на реке. Осташа пытается во всем этом разобраться, и ... начинаются приключения. Но не те приключения идеалистического типа, что так любят описывать авторы приключенческих романов, а по настоящему суровые и опасные, ломающие человека как физически, так и духовно, какие только и могли быть во времена, когда жизнь людская стоила меньше поломанной копейки. Много чего придется пережить главному герою для того, чтобы обелить имя своего отца, не сломаться морально и прийти к своей собственной мечте - стать самостоятельным сплавщиком.

"Золото бунта" - это книга, которую хочется перечитать, едва закончив читать последнюю главу. У романа просто нет слабых сторон, каждая мелочь, не говоря уж об основных моментах, настолько проработана, что скептик внутри меня, оставшись без работы, в тоске забился в самый дальний угол и тихо умер в самом начале книги. Настоящая русская литература, от которой получаешь истинное удовольствие, и которая нисколько не уступает по своей силе произведениям русской классики. Хочется обратить внимание любителей аудиокниг на аудиовариант книги с прекрасной озвучкой Ивана Литвинова, перед которым за его старания хочется снять шапку и отбить земной поклон. А вот эта карта реки Чусовая несомненно пригодится каждому, решившемуся прочитать "Золото бунта".

Если какая-то литература и может вывести меня из зоны комфорта, то это исторические романы. И Иванов стал чемпионом, потому что иногда я, чего уж, понимала его через раз. Словарный запас пришлось расширять: голбец, щерба, кержак, гульбище, выжига.
⠀
Сейчас будет моя минута позора, но я признаюсь, что никогда не задумывалась особо над словами «мимо острова на стрежень» Петь в детстве нравилось, а посмотреть словарь было лень. Интуитивно-то я это понимала, что это, но теперь знаю точно, что стрежень - это глубокое место в речном русле, годное для судоходства. Как и еще много чего. Корчага, вентерь, урёма, ослоп, мшара, питух, миряк, ну вы поняли.
⠀
Я ходила вокруг этой глыбы лет 10, стыдя себя и ругая, что вместо большого (во всех смыслах) русского романа рука опять тянется к средним размерам триллеру. И вот наконец-то настал тот час, когда я начала свой путь по реке Чусовой, в поисках пропавшего отца Осташи и пугачевской казны. А дело предстояло не из простых. Где большие деньги и клад, там большие страсти и дорога к сокровищам всегда идет по костям. Вы знаете, какая там речная мафия? Скорсезе обзавидуется! Куда там итальянским крестным отцам в костюмах от Armani до русских мужиков в зипунах.
⠀
Книга не давала ни минуты покоя. То в словарь лезь, то разгоняй воображение на все обороты, чтобы представлять все эти невероятно прекрасные в своей дикой, опасной красоте пейзажи, которые Иванов описал так ярко, что на лице ощущались брызги воды, а возле уха, кажется, слышался писк голодного таежного комара. То обмирай от ужаса, на который способны люди. Потом снова словарь. Возгря, бусыга, вереи, таска, бастрига.
⠀
Я придерживаюсь теории, что читать надо в удовольствие, иногда выходя за рамки привычного, делая самой себе вызов. «Золото бунта» справилось с задачей расширения кругозора и прокачки внимания, это книга была как суровый тренер, который, когда ты уже вроде бы без сил, говорит “соберись, тряпка, еще 50 страниц и 20 новых слов, время пошло”. И теперь я чувствую себя возвысившейся над собой вчерашней. Эх, удаль молодецкая! Теперь я даже ночью могу рассказать, что такое карагужина, ополоски, поставец, вьюшка, глушинник. И любимое - теребень!

Прочитано в Книжном бункере.

Простая вроде бы метафора о человеческой жизни как реке, доведенная до странного абсолюта, с вогулами и млением. Многослойный, как торт «Наполеон» из тысячи листов, роман Иванова затягивает. Он похож на хороший сухой херес, терпкий, с неожиданным послевкусием.

Сначала автор ошарашивает вас многоэтажной терминологией, следуя завету Ивана Ефремова из « Таис Афинской » - погрузить читателя в реалии места и времени действия, заставить пережить культурный шок, а потом сделать для него все эти льяла и ургаланы привычными вещами.

Сам Осташа, напоминающий юного мастера-колокольщика из «Андрея Рублева», которому батя не открыл секрета, мечется по Чусовой вверх-вниз, подчиняясь суровому замыслу автора раскрыть перед нами новую «энциклопедию русской жизни», не имеющую никакого отношения к дворянскому быту. Раскольники, никонианцы, кабаки, артели, строительство барок, инородцы, бабы, скиты – все пронесется перед нами всего за год, подготовив Осташу к делу всей его жизни – сплаву по Чусовой.

Иванов еще раз убедил меня в том, что непрямой путь чаще самый правильный. Его мрачноватый рассказ о сплаве чугуна по Чусовой расскажет вам об экономике России времен Екатерины больше, чем сам Кулишер в « Истории русского народного хозяйства » и курсы истории экономики в профильных ВУЗах.

Если вам интересен не только текст, но и география, при чтении книги всегда держите под рукой карту, и вы вместе с караваном барок понесетесь на северо-запад от Ревды к Каме, почувствуете все эту кровеносную систему рек, по которым уральский чугун тёк в европейскую Россию.

Жаль, что в конце книги нет списка использованной литературы, как это принято в академических изданиях. Мне стало безумно интересно, откуда Иванов почерпнул все эти поистине энциклопедические сведения о бытовой магии и суевериях. Вся мощь описания «верхнего (и нижнего) мира», вся эта мутация угро-финских верований в страшные русские сказки, вогульская жуть, эпический, невероятный Ермак-мракоборец, былинный богатырь. Просто продирает, заставляет поежиться и содрогнуться от скрытого древнего ужаса.