Он давно уже отчаялся постичь смысл и судьбы, и времени. Но в отчаяньи его не было боли и разочарования. Михаил был еще совсем не стар, но изломанное в бою под Спасской башней тело вдруг сделало его слабым, словно он состарился только снаружи. И вместе с ощущением собственной старости его душа, будто поневоле, вдруг обрела и мудрость – настоящую мудрость, без горечи. Ти