Герман научился узнавать жену по шагам в подъезде. И много раз он слышал, как эти шаги замирали за десять ступенек от квартиры – Танюша стояла на лестнице и плакала. А Герман горбился за дверью квартиры в прихожей и ждал, когда Таня вытрет слёзы и позвонит.
Ей было больно любое общение, потому что оно обязательно выводило на вопрос «а дети есть?», и потом – «а почему нет?». Среди тех, кто стригся в «Гантели», ездил с Танюшей на троллейбусе или покупал продукты в том же супермаркете, что и Танюша, не было богачей, и женщинам нечем было хвастаться: ни мехов, ни жемчугов, ни «кадиллаков». Оставался лишь один критерий для превосходства – дети.