В холмистой местности, что расположена на запад от виорентского диолка, находились двое. Их лодка была внизу, почти разбитая волнами. Награбленные вещи разметали гневные волны. Море старалось забрать взятое железом как дар богам подводного мира. Люди же пытались урвать свой кусок.

– Что ж, мы вновь стали нищими, – сказал один, глядя на свое имущество.

– Поблизости города, у нас есть на продажу вещи, – ответил его спутник.

Эти двое так не похожи: один крупный, смуглый и уже в возрасте, а другой словно обугленный ствол дерева, стройный и юный. У них разные пути, лишь на краткое время они столкнулись.

– Сам знаешь, как данаи любят чужаков.

– Разве у нас есть выбор?

– Попробую отбить лодку. Я клялся отдать ее храму.

Спутника он не просил о помощи. От парня мало толку в подобных делах.

– Волны уже уносят ее, – был ему ответ. – Так или иначе, но твой бог заберет принадлежащее ему.

– Это иное. Я обязан отдать то, что поклялся. В общем, выбора у нас нет.

Пришлось бросить лодку со всем имуществом, когда поблизости показался десяток местных. Это были не данаи, с которыми они привыкли иметь дело. Народ, населяющий эти холмы, известен воинственностью. Звали их ладены, а люди, что оказались в их землях – Косс Виал и Мустиф.

Сражаться с ладенами в открытую Виал не решился, потому отвязал лодку и пустил ее по волнам. Аборигены не стали преследовать чужестранцев, ведь легкая добыча могла достаться морю. Чужакам деваться некуда, рано или поздно попадутся, а вот имущество может уйти, достанется морю.

Виал предполагал подобное, потому не слишком обеспокоился. Пусть ладены возьмут его вещички и доставят в полевой лагерь. Скорее всего они расположились где-то поблизости, кроме этого десятка, вооруженного копьями и топорами, в лагере будет еще несколько человек.

По расчетам Виала аборигенов должно быть два с половиной десятка. Обычно столько людей сидят на веслах пиратского корабля ладенов. Считать Виал умел, потому что был торговцем из Циралиса. И пиратский быт знал, потому что сам занимался грабежом. Эти две профессии не исключают друг друга, а дополняют.

Люди моря обязаны быть суровыми, меняться так же легко, как меняются волны под действием ветров.

– Пойдем, нам надо пройти на запад, – Виал толкнул Мустифа.

– Может, на север? В холмах проще скрыться.

Виал пожал плечами и не ответил. Если парень так хочет идти на север, так пусть. Пусть идет хоть в ближайший город, в Истим. А там сдается, ведь по наружности этот парень явно не данай, а значит – раб. Для местных все чужестранцы являются рабами. Если не могут постоять за себя.

Мустиф предпочел остаться с торговцем. Он привык, что этот человек редко раскрывает замыслы.

Чужаки не скрываясь пошли на запад. У берега было полно тропинок, проложенных среди выгоревших скал. Колючие кустарники защищали склоны от оползней, но весной и зимой дожди сметают слабые растения, разбивают тропы. Дороги тут не проложить. Ни одна крупная армия не пройдет. Потому ладены сохранили свой образ жизни. Лишь блокада побережья вынудила их пойти на союз с северным соседом, с крупнейшим полисом Виорентом.

Вряд ли пиратские цари рады подобному союзу.

Виал полагал, что это можно использовать. Для начала следовало вернуть вещи, любезно одолженное той группе.

Дальше на запад поднимались горы, неприступные ни для пеших, ни для конных. Единственный путь был только на судне, вдоль побережья: либо южного пути, кишащего пиратами; либо северного через залив, канал и шлюзы, где процветают грабители иного рода.

Местность казалась пустынной, оставалась невозделанной. Чахлые деревца давали редкую тень. В полдень жаркое солнце загоняло людей под тень. Окрестности вымирали, даже насекомые прятались от чудовищного жара. Море соленым дыханием отравляло почву, лишая эти камни последних возможностей дать урожай.

Виал знал, что в окрестностях находится один из входов в подземный мир, в Бездну. Точнее в ту ее часть, где горит вечное пламя, страдают души тех, кто при жизни творил ужасные вещи. Подобная участь ожидает если не всех, так многих людей. Хотя бы этих ладенов, но их это, похоже, ничуть не беспокоит.

Сам Виал не беспокоился. Жар Бездны ему не грозит, ведь судьба его отправиться в подводный дворец Хозяина вод, грозного Мефона. Не только торговец, не только пират – Виал был членом культа. Не жрец и не послушник. Как и коллеги из торгового союза.

Где конкретно находится вход в бездну, Виал не знал. Он бы хотел поглазеть на дыру в земле, откуда поднимается сернистый пар, а пролетающие над ней птицы умирают и падают на землю. Слишком много работы предстоит, чтобы праздно шататься.

Тропа уводила на север, пересекалась с другими. Наверняка по одной из них можно выйти к столице царства ладенов, городу-крепости Темину. Кроме этого укрепленного поселения в округе должно находиться еще несколько пиратских крепостей. Полисами назвать их нельзя, ведь крепости не имеют сельскохозяйственной округи. Да и для жизни мало приспособлены. Скорее это вроде пещеры, где пираты складывают добычу. А так же рынок.

Кто там торгует, Виал знал. Наверняка торговцы из Виорента. Вот откуда на полуострове такая армия рабов. Ладены вынуждены за бесценок продавать добычу, связанные жесткими договорами с соседом.

И на этом тоже можно сыграть.

Виал старался не отходить от побережья, то приближался к воде, то поднимался на холмы. Группа пиратов вряд ли устроила лагерь далеко. На чужаков они натолкнулись не случайно, наверняка пасли их уже несколько дней. Виал скорее чувствовал, нежели видел разведчиков. Опыт, все-таки.

Обнаружить лагерь удалось не сразу. Опытные пираты хитро маскировали место, где оставили судно. Скорее Виал угадал, где оно находится, чем увидел. Не было ни дыма, ни следов пребывания человека. На песке нет следов от вытащенного на берег судна, а корабль спрятан в одном из гротов, во внутренней части берега.

Это обжитая стоянка, со стороны казавшаяся пустынным берегом. Виал нашел ее лишь по той причине, что сам бы тут устроился.

Ошибся он только в одном. На судне было не два десятка человек, а гораздо больше. Больше полусотни. И корабль у них длинный.

– Ребята в два отряда дежурят, – хмыкнул Виал.

Мустиф не замечал ничего, кроме отдельных людей, изредка появляющихся из грота.

– С чего ты решил?

Он насчитал не больше десятка человек. Даже этих десяти слишком много для двух иноземцев. Точнее, для одного.

– Грот большой, – внезапно начал объяснять Виал. – Нецелесообразно останавливаться там малому судну. А раз большое судно, то больше полусотни. Такой отряд утяжелит корабль. Пиратам нужна скорость, маневренность. Абордаж не всегда эффективен, порой они просто грабят. Пока бойцы отвлекают моряков, другая часть команды уносит добычу…

Объясняя, Виал размышлял, как поступить. Большой отряд наверняка возглавляется важным человеком. Не навархом пиратского воинства, но все равно важным человеком, из знатных, скорее всего.

– Придется уходить, – покачал головой Мустиф. – Ты их не сможешь застать врасплох.

– А я и не собирался, – удивился Виал. – Это не данаи, поселенцы. Ладенов не так просто обхитрить.

– Тогда что же ты собирался делать?!

Теперь удивился Мустиф. Ответ Виала ему не понравился. Торговец собирался поговорить с жестокими пиратами. Идти войной даже на малый отряд бессмысленно, а скрыться среди холмов, принадлежащих ладенам не удастся. Виал собирался договориться с ними. Заодно ближе познакомиться с теми, о ком слагают легенды.

– Я не пойду вниз!

– Можешь оставаться. Попытай счастья, но лучше топай на восток. Не все ли равно, как попадешь в колодки.

Парень сомневался. То ли отправиться вместе с торговцем, то ли затаиться. Или лучше сразу бежать на север? Виалу все равно. В переговорах Мустиф ему не помощник, хотя он и знает много языков. Не это его сильные стороны.

Виал не оставил парню оружия. Все равно без надобности. Но и готовиться к бою торговец тоже не начал. Топорик оставался в чехле. Виал спускался, опираясь на копье. За спиной висело несколько дротиков, но завязки на чехле не были ослаблены. Все это оружие, одежда и припасы были взяты у данаев по пути. Со стороны чужак выглядел как данай: бородат, в длинной тунике и с оружием данаев.

Он был пришельцем с запада, из Гирции.

Ладены должны знать, кто эти люди. Наслышаны об их подвигах, воинской доблести и несгибаемом духе.

Появление чужака на берегу не осталось незамеченным. Виал отметил, что в темноте грота зашевелились. Никто не выполз на свет, но десятка два вооружились дротиками и луками.

Одиночка явно не случайно появился на берегу. Он мог быть разведчиком большего отряда, что скрывался поблизости. Ладены изготовились к бою, но не спешили нападать, выбрав выжидательную тактику.

Не дойдя десятка шагов, Виал остановился. Стрела, ударившая в песок, послужила предупреждением.

Из грота появился широкоплечий человек, лицо в шрамах, а в бороде седые пряди. Один из опытных воинов, готовый рискнуть жизнью, лишь бы показать свою удаль. Не командир, один из ветеранов.

В отличие от военных судов на пиратских порядки проще. Эти люди больше индивидуалисты, предпочитают демократичное управление в отряде. Не во время похода, конечно. Так что этот ветеран вполне может метить на место руководителя отряда.

– Ты кто? – спросил пират, остановившись в двух шагах.

Брони он не носил, лишь широкий пояс защищал живот. Короткий меч ожидал в ножнах. Пират не удосужился надеть даже тунику, как и многие воины морей, некоторые ладены предпочитали идти в бой вообще без одежды.

Пират обратился к чужаку на языке данаев. На лице ладена читалось сомнение, ведь чужак лишь частично напоминал даная.

– Я за своим имуществом пришел. Да и поговорить с вождем.

Виал отвечал на родном языке. Заодно решил проверить, известен ли гирцийский пирату.

Язык знаком пирату, но смысл он едва ли уловил.

– Среди вас гирцийским кто-нибудь владеет? Не хочу грязнить рот речью данайских собак.

Окончание фразы ладен понял. Данаев они не любили.

Сложно найти на свете народ, которому данаи понравятся. Хотя среди гирцийской знати последнее время популярно учиться в крупнейших городах данаев – в Тритогении или в Пифене, познавать их культуру, мудрость и все остальное. Для людей вроде Виала это все блажь.

Пират размышлял, как поступить. Вроде бы бить иноземца не за что, но ведет он себя слишком самоуверенно. Глядишь, не так прост. Да еще этот наряд, язык западных варваров. Слишком все это сложно для ума пирата, потому он решил, что с пленником пусть разбирается вожак. Не велика добыча.

Кивнув, пират пригласил чужака проследовать за собой. Виал пошел за провожатым, чем еще больше его удивил. Обычно пленники так себя не ведут, стараются сбежать при первой же возможности.

Вход в грот был большим, там в шеренгу могли разместиться пять человек. Удобно для тех, кто собирается защищаться. Как и полагал Виал, внутри была искусственная гавань, где находился длинный пиратский корабль. Борта его подпирали брусья, чтобы корабль не заваливался, но часть киля находилась в воде.

Обычная практика, высушенное судно легче, чем то, что долго находится в воде. В таком методе стоянки тоже есть свои преимущества, а скоростные показатели у пиратского корабля и без того большие.

Судно находилось в тени, его едва видно, но Виалу этого хватило для оценки.

Корабль быстр, прекрасен и отличается от флотских судов. Судно рассчитано не на сражение, а на захват добычи. Словно ястреб, чтобы падает с неба на мелкую дичь. Волков или медведей ястреб не рискнет трогать, зато при его виде разбегаются мыши.

Виал улыбнулся. У него подобного судна нет.

В воде пиратский корабль ладенов должен сидеть низко. Высокие волны для него угроза. Большая длина и низкие борта делают этот корабль уязвимым перед стихией. Потому Виал подобными кораблями не пользовался. Это не значит, что он свысока смотрел на ладенов.

Просто в их ремесле такая конструкция уместнее. От берегов они далеко не отходят, в ближайших морях полно островов, где можно укрыться и спрятать добычу. А опыт и удача помогают пересекать водные просторы.

В пещере находилось много людей. Виал не успел их сосчитать. Пираты расположились вокруг пяти костров, на которых в котелках готовилась пища. Они не спешили, отдыхали и наслаждались мгновениями покоя. Их добыча еще в открытом море, не пришло время выводить судно из укрытия.

Где находился выход для судна, Виал только догадывался. Быстро вывести его едва ли удастся, придется разбирать каменный завал. На это уйдет час или два. Не слишком эффективно, зато убежище становится неприступной крепостью.

Больше всего ладены боялись не чужаков, а своих же соплеменников. Им-то известно, где находится корабельная стоянка.

Пираты глазели на чужака, не поднимались с места, чтобы поприветствовать его. Десяток лучников, что держали наготове оружие отступили в стороны, продолжая оглядывать побережье. Появление чужака могло означать, что в округе находится крупный отряд. Вряд ли, конечно, пираты бы не проглядели появление чужого судна, но всякое бывает.

Вожак расположился в дальнем конце грота, ближе к корме судна. Тут же складывали добычу, на что указывала плоская площадка. Тысячи подошв вытоптали ее. Похоже, еще деды ладенов прятали тут награбленное.

Свита у вожака была небольшой – всего трое. Один из них был кормчим, другой начальником гребцов, а третий просто доверенным человеком, а так же телохранителем. Одежда самая простая, без украшений и серого естественного цвета. Но поодаль, рядом с шатром лежали кожаные нагрудники, шлемы и оружие. Часть припасов находилась тут же.

В отличие от торговых судов, пиратский навклер не заставлял команду сдавать оружие после боя. Лишить воина главного инструмента ремесла, значило, опозорить его. Вооруженная команда – это всегда риск бунта, но в тоже время подобное положение позволяло сохранять демократичные порядки на судне.

– Хайре, – приветствовал Виал ладена.

Это приветствие принято среди всех народов Поллиэтии, пусть не все люди относят себя к племенам данаев. Те же ладены считают себя исконными жителями полуострова. Пришлые данаи заставили их потесниться, согнали из плодородных долин, но так и не смогли покорить.

– Хайре, чужестранец, – ответил навклер ладенов на-данайском.

Был он молод, лицо обветренное с густой бородой, как у всех мужей. Только юнцы могли порадовать видом блестящих щек. Светлые волосы ладены не стригли, собирали их в косы. Перед боем, насколько Виал знал, ладены мылись, умащивали тело и приводили волосы в порядок. Чтобы встретить смерть достойно.

Руки и плечи навклера были мощными, хотя и не такими, как у его начальника гребцов. В отличие от офицеров, навклеру не так часто приходилось брать в руки весло. Его тренировки заключались в упражнениях с кривым ладенским мечом и копьем. Левой рукой он держал тяжелый овальный щит.

– Я прибыл из Гирции, потому предпочел бы говорить на языке предков.

Ладен приподнял бровь, явно удивившись. Он кивнул, тоже предпочитая общаться на любом другом языке.

Пират, что привел чужака к начальнику, не уходил. Прогнать его навклер не посмел, так что разговаривая на гирцийском, они могли сохранить приватность.

– Как ты знаешь, быть может, мой народ предпочитает сразу к делу переходить, – Виал присел у костра, не дожидаясь приглашения.

– Хорошая черта.

– Но говорить мы обучены. У меня есть несколько претензий к данаям. Особенно тем, что обитают к северу и северо-востоку от вас. Прекрасный канал, лишивший вас добычи, да могучий флот, который спрятали на востоке.

– Ты так и не назвался.

– Не вижу в этом необходимости пока. Ведь мы не договорились. Еще не договорились. А если ты решишь отправить меня на рынок, так смысл мне называть свое имя?

– Верно. На рынке тебе дали бы другое имя.

– Мне необходимо на запад. На родину. Сделать я это могу, пройдя через ваши моря.

– Путь на север тебе не доступен? – заинтересовался ладен.

– Когда твои люди пригонят сюда мою лодку, ты поймешь почему.

– Мои люди захватили тебя?

Виал усмехнулся. Он всего лишь позволил пиратам взять его добро. Объяснил, что только так смог бы сохранить все. Ведь пираты не начнут дележ добычи, пока не пригонят лодку в лагерь.

А раз Виал сюда направлялся, так зачем мешать пиратам самим выполнить сложную работу. Право же в лодке не было ничего такого ценного, что стоило бы прихватить с собой. Не считая оружия и невольного товарища.

– Идя по воде, я бы не нашел ваш лагерь.

– Разумно поступил, если не врешь, чужеземец, – против воли ладен улыбнулся.

Хитрость иноземца ему понравилась. Для продажи на рынке он слишком стар, зато пригодился бы на судне. Судя по рукам и оружию, этот человек умеет сражаться.

– Мне знаком ваш промысел, – Виал угадал мысли ладена, – хотя ранее я с вашим народом не встречался.

– Зато я повидал достаточно гирцийцев. И тех, кто задирает нос, оставаясь в кандалах, и тех, кто молит о пощаде. Ты не напоминаешь ни одного из них.

– Мое ремесло вынуждает быть гибче. Я такой же воин моря, как и вы.

– Пират? Все, живущие морем мужи, становятся гибче. Ваше же племя радуется суше. Ты больше похоже на дикого осла, привычного к горам своего отечества.

– Мы не лягушки, не спорю, – Виал пожал плечами, – но и морского промысла не чужды. А то, что меня прозывают онагром, то правда. Не из-за внешности, ты еще узнаешь.

Ладен усмехнулся, поднял руку.

– Налейте моему гостю вина! Принято путников встречать угощеньем.

Офицеры едва ли понимали треть из беседы, но приказ начальника был ясен. Виалу принесли вина, разбавленного соленой водой. Напиток был холодным, явно амфоры хранились в глубине грота. Горькая и терпкая жидкость принесла облегчение. Все, что добыл Виал, осталось в лодке. С собой у него не было никаких припасов.

– Я не один, как ты наверняка желаешь спросить, – утолив жажду, сказал Виал. – Но со мной только один спутник. Если твои товарищи решат обыскать местность, прошу не слишком усердствовать. Тот парень мог уйти на север, опасаясь вас.

– Учтем.

Навклер объяснил начальнику гребцов ситуацию. Тот поднялся и направился к выходу, взяв пятерых. Виал испытывал угрызения совести, подставив Мустифа, но это для его же блага. Парень точно попадется, тогда встреча с добрыми пиратами не покажется ему приятной.

– Смелый поступок, признаться, что ты один, – заметил ладен.

– Всего лишь разумный. Ведь ты сделал подобный вывод сразу, как меня увидел.

Ладен кивнул, а Виал продолжал играть на его чувствах.