Он стиснул запястье Вэллии мёртвой хваткой и бросился бежать, волоча девушку за собой. Снег под ногами изрядно мешал, а путь был неблизкий, надо преодолеть деревню, развилку дорог и мост, где-то там, на окраине, были лошади и Алдор, который ещё ничего не знал.

У таверны шумели, несколько человек с факелами бежали следом. Они провозились и немного отстали, это было на руку Корвину. Он свернул сразу на перекрёсток и мост, здесь ещё со вчерашнего дня успели немного утоптать дорогу, и следы терялись в снегу. Вэллия упала на колени, запутавшись слишком большими ей сапогами. Корвин обернулся, зло скривившись.

– Шевелись! – выдохнул через зубы.

– Я… я не могу…

Только удар по щеке заставил её подняться на ноги. Лёгкие разрывал кашель, и Вэллия зажимала губы кулаком. Бежать было ещё далеко, а мост темнел совсем рядом. Только рывок, стоящий неимоверных усилий.

Корвин столкнул Вэллию с моста, и сам спрыгнул в холодную воду. Река ещё не замёрзла, но мокрый липкий снег стоял у берегов, а вода доходила до середины бедра. Обжигающий жгучий холод охватил Вэллию до самой макушки, вода стояла в сапогах, промочила одежду, плащи.

– Господи… – прошептала Вэллия, всё ещё не веря, что это происходит с ней. Только что она была в трактире, пила тёплое вино, а сейчас…

Корвин набросился на неё, несколько раз хлестнул ладонью по лицу, зашипел через зубы:

– Какого чёрта? Я приказал тебе молчать. Это всё из-за тебя… Будь ты проклята! – ругался зло, тряся Вэллию за одежду на груди. Оттолкнул от себя, и она упала в воде на колено. Горячая волна невообразимого холода ожгла грудь, руки, хлестнула по лицу.

– М-мамочка… – выдохнула Вэллия, и Корвин, ухватив её за шиворот, поставил на ноги возле себя.

Она дрожала всем телом, зубы стучали, из глаз сами собой текли слёзы, лёгкие опять начал душить кашель. Корвин прижал её к себе спиной и зажал рот ладонью, не давая и звука произнести. Вэллия впилась в его предплечье коченеющими пальцами, замотала головой, и Корвин второй ладонью сдавил шею, шепнул чуть слышно:

– Тихо…

Через негромкий звук течения реки послышались приближающиеся шаги. Потом – разговор:

– Куда они пропали? Как сквозь землю провалились? Где они?

– Ты уверен, что они пошли сюда?

Разговаривающие, как в кошмарном сне, стояли над головой, на деревянном настиле моста. И Корвин, и Вэллия смотрели наверх. Она задыхалась и думала, что переживает последнюю минуту жизни, и, наверное, была бы рада смерти, если б та пришла в это мгновение.

– Может, они побежали в деревню?

– Проклятая темнота! Только утром будет ясно хоть что-то.

– Ты хорошо её разглядел? Кто она такая может быть, а если и стараться не стоит? Может, это дочь крестьянина или…

Разговаривающие удалялись в сторону деревни, слышны стали лишь обрывки разговора.

– Красивая… Он, наверное, хотел взять выкуп с её родителей…

– Проклятые бродяги… Что им не сидится дома в такие ночи?

Корвин ждал, пока голоса не пропали вообще, и только потом отпустил Вэллию. Та захрипела от слабости и давящего кашля, качнулась вперёд и опять чуть не упала в реку по грудь – Корвин удержал её за шиворот. Вэллия раскашлялась.

– Будешь шуметь, я утоплю тебя здесь, и найдут тебя только весной… Шевелись! – Толкнул её вперёд и вверх на берег, из воды.

Вэллия выбралась наверх на нетвёрдых ногах, чуть не падая, ухватилась ладонью за землю, и пальцы утонули в рыхлом снегу. Но она не чувствовала холода его, всё тело её дрожало от пережитого. Холод! Холод ощущался во всём: от земли поднимался вверх, попадал в нос, в рот, в лёгкие, обжигая всё на своём пути при каждом вдохе. Одежда дышала холодом, она касалась тела и несла только холод. Даже прядки волос на голове, надо лбом замёрзли и стали твёрдыми, мёртвыми. «Господи… Господи… Господи…» – стучало в её висках с каждым ударом сердца. Почему она ещё жива, как это могло случиться с ней? Она вся мокрая и ещё не умерла от холода, ещё продолжает жить вопреки всему. Как?

Они добрались до убежища с лошадьми, когда на небе белая полоса стала розовой, предвещая скорый рассвет.

Алдор из полумрака кинулся им навстречу, и замер, когда по лицам понял, что что-то не так.

– Что случилось, Корвин?

Тот молча отшвырнул Вэллию в угол на сенную труху, и с шумом отдышался. Рядом стучали копытами лошади, звенели удилами, выбирая из-под ног остатки съедобного сена.

– Что произошло?

– У неё спроси… – Корвин дёрнул головой в угол, указывая на дочь графа. Вэллия почти не шевелилась, как упала, так и осталась лежать, только руки прижала к груди и подтянула колени. – Еле ноги унесли… от греха подальше… – продолжил чуть слышно. Голос его дрожал, он ведь тоже вместе с Вэллией был в одной реке. – Надо уходить, пока ещё темно… Нас ищут…

– Что случилось? – Алдор бросился собирать вещи, проверять ремни на сёдлах, отвязывать лошадей. Он всё ещё не терял надежду узнать, что произошло. – Ты купил хоть что-нибудь? Зерна, хлеба…

– Нет! Я оставил там даже последние деньги… благодаря ей… – Скрипнул зубами, глядя в сторону Вэллии. – Она разоралась там, как безумная… Надо было убить её ещё в первый день… Или убить сейчас, пока не выпила последнюю кровь…

– Надо было оставить её здесь. – Голос Алдора сейчас мог только разозлить Корвина.

– Думаешь, ты бы уследил за ней? – Усмехнулся зло. – Её надо было связать… тогда, может быть… Она бы обманула тебя, обхитрила, ты и так уже… – Многозначительно замолчал.

– Что – я уже? – Алдор замер и перестал увязывать седельные сумки, ждал ответа, изумлённо вскинув тёмные брови.

– Начал договариваться с ней, давать какие-то обещания… Я всё знаю, Алдор! Ты наобещал ей невесть чего… отпустить её, сохранить ей жизнь…

Алдор не слушал его, стиснув зубы, рывками затягивал верёвки и ремни седла, злился.

– Давай, я убью её, бросим её здесь? Зачем она нам сейчас? Нас ищут… У нас – ни денег, ни хлеба. Зачем нам лишний рот?

– Давай, возьмём за неё выкуп – будут деньги…

– Ты с ума сошёл! Нас убьют… Граф сделает всё, чтоб не отпустить нас живыми, ничего себе! Мы у него дочь украли, его самого чуть не убили – такое не прощается…

– Если всё продумать…

– Да ну тебя! Надо убираться отсюда.

– А с ней что будем делать?

– Как хотели сразу, привезём в Лион… Пусть граф думает, что он будет с ней делать, может, он сам возьмёт за неё выкуп…

– Пошли… – Алдор управился с лошадьми и передал оба повода Корвину, чтоб выводил на улицу. Сам пошёл к дочери графа. Коснулся плеча. – Эй! Вставай! Пошли! Надо идти…

Девушка вскинулась, поднимая голову, глянула в лицо огромными блестящими глазами, как безумная. Алдор повторил:

– Вставай…

Подхватил девчонку под плечо и поставил на ноги. Та сразу же разразилась громоподобным кашлем, еле на ногах устояла, расплакалась и зашептала еле слышно:

– Я хочу домой… Я хочу к отцу…

– Пошли-пошли… – Подтолкнул её в спину, чтоб не задерживалась. Она шла нетвёрдо, куталась в плащ и вжимала голову в плечи, дрожа от слёз и холода.

Небо посветлело и стало прозрачным, чётче обозначились контуры деревьев и далёкие дома деревни. Снег стал белым, и на нём ярче проступили следы. Ещё немного и рассвет раскрасит весь мир красками и оттенками, и только потом взойдёт солнце.

– Я возьму её себе…

– Как хочешь, – согласился Корвин. Он помог Алдору сесть в седло, подсадил девчонку.

– Что?.. Боже, да она ведь мокрая вся! – воскликнул Алдор, когда графская дочь оказалась рядом, и он обнял её, прижимая к себе.

– Мы прятались в реке… под мостом… иначе нас бы нашли…

– Ты тоже такой же?

– Я промочил ноги, а она упала…

– Боже! Вас надо сушить, вы же заболеете… Так нельзя… Корвин, так нельзя…

– Некогда! Надо найти место, где можно будет разжечь огонь и обсушиться… Ты и сам всё понимаешь…

Алдор молча опустил голову. Графская дочь прижалась спиной к его груди, уронила голову назад и безучастно смотрела вперёд, будто она и не видела ничего перед собой. Холод… От её прикосновений по телу пробегал холод, она вся была источником холода. Алдор положил ладонь на её руку и ужаснулся – насколько холодные пальцы! Да жива ли она ещё? Она даже за лошадь не держалась, ни за седло, ни за гриву. Алдор натянул на неё полы своего широкого походного плаща, чтоб не дать уйти последним остаткам тепла.

Дочь графа дышала громко, с надрывом, и в груди её хрипело. Её надо лечить, лечить пока не поздно. Но где? Как?

Корвин поехал первым. Отдохнувшие немного лошади шли спорым шагом, даже порывались перейти на рысь, но этого их запала хватит не надолго, скоро уже опять надо будет искать убежище.

Глава 4

Когда покинули пределы деревни, оставили за спиной тропы и поля, Корвин снова сошёл с дороги, направил лошадь в лес. Рассвет уже занимался над холмами, появилась яркая красная полоса, озарившая верхушки деревьев. Выглянул край солнечного диска. В лесу по-прежнему было темно, солнечные лучи ещё не скоро попадут сюда. Снег хрустел под копытами лошадей, деревья мешали ехать свободно. По дороге они, конечно же, продвигались бы быстрее, чем здесь, но в лесу всё же было безопаснее и спокойнее. Вряд ли они кого-то могут встретить здесь, в заснеженном тёмном лесу.

Лошади шли шагом, пробираясь через кусты и снег, быстро устали, дыша белесым паром, останавливались, пряли ушами и водили мокрыми боками. И Корвин, и Алдор молчали, зная, как далеко слышна человеческая речь в голом лесу. С деревьев летела на снег пожухлая листва, её гнало утренним ветром, катило по снежному полотну.

Алдор чувствовал неимоверную усталость, упрямо глядел в спину Корвина и думал, сколько ещё сил тот успел сохранить, чтобы двигаться и двигаться вперёд. У него же сил не хватало ни на что, еле-еле в седле держался, а ещё ведь и девчонку эту держать приходилось, и за себя думать и за неё. Она, безвольная и разбитая, словно спала сидя, разговаривала, чуть слышно бурча что-то непонятное под нос. Может быть, молилась, а, может быть, и бредила уже. Конечно же, она больна и, если не начать лечить её, она умрёт… Они поедут быстрее… но…

Алдор стиснул зубы. Он хотел убить её отца, это на него было совершено покушение. Девчонка эта совсем не нужна ему, даже если она его дочь. Она ему лично не сделала ничего, в отличие от своего отца. Это тот убил всю семью у Алдора. Это только ему он должен был мстить, но не ей. И если она умрёт, это будет его вина, ведь это он украл её из дома, а обещал отпустить. Если он допустит, чтоб она умерла, он станет похож на её отца, графа Вольдейна. Это тот много лет назад убил родных Алдора, брата, сестру, мать… Алдору было всего десять, а он помнил тот день, будто это было вчера…

А сейчас получается, что он сам мстит графу его методами, убивает его дочь, увозит её из дома. Так часто и делалось, когда воевали между собой представители знати. Любая война приводит к десяткам жертв среди родных и близких воюющих, не щадят, бывает, даже младенцев, убивают всех, и мужчин, и женщин. Иногда, правда, берут в заложники или для выкупа. Может, и на этот раз граф Лионский Доранн возьмёт за неё выкуп с её отца.

Когда лошади окончательно устали и встали, отказываясь идти, Корвин решил сделать привал. Шёл пешком, ведя лошадь за собой, пока не нашёл хорошее место с заросшим буреломом. Разгрёб ногой снег и толкнул лошадь носом с пожухлую траву, оставшуюся ещё с лета, высохшую на корню, но съедобную. Скинул сумки, приготавливая место для привала. Алдор в это время возился с девчонкой, приготовил ей место у дерева, посадил и укутал одеялом. Только потом занялся своей лошадью.

Корвин уже разложил костёр, и из-под рук его вился слабый дымок, разнося приятный запах тепла и покоя. У Корвина всегда всё получалось быстро и ловко, он мог выбраться из любой ситуации, мог найти верное решение. Алдору без него было бы трудно в дороге, в чужой местности. Корвин когда-то жил здесь, несколько лет назад. Потом перебрался в земли графа Лионского, чуть позже попал к нему на службу, а три года назад познакомился с Алдором. Оказывается, отец Корвина когда-то был одним из оруженосцев у отца Алдора, служил ему, пока граф Вольдейн, отец этой девчонки, не захватил родовой замок и не убил всю семью. Теперь Корвин был рядом, как когда-то и его отец, и в эту поездку сам попросился, хотя и знал, что будет трудно. Он не был прямым слугой Алдора, а всё равно всё опасное и тяжёлое старался брать на себя, словно оберегал и защищал, как оруженосец в бою.

Алдор собирал по округе сухие ветки и сучья, а Корвин уже разжёг полноценный огонь и в жестяной кружке поставил таять снег. Да, сейчас так хотелось попить чего-нибудь горячего, согреться и унять голод в животе. Девчонка рядом глухо кашляла в одеяло и сидела с закрытыми глазами, уронив голову набок. Лицо её, щёки горели, алый румянец начавшейся болезни захватил шею. Нужен врач, иначе они не довезут её до Лиона, она умрёт раньше. Где они могут взять его сейчас? Есть-то и то нечего, и денег нет…

Алдор, глядящий в лицо девушки, поймал на себе взгляд Корвина и спросил:

– А ты-то как?.. Не заболел? – Он ведь тоже вместе с ней искупался в ледяной воде.

– А что со мной… – небрежно отмахнулся Корвин, ломая сухую ветку.– Меня разве этим проймёшь? Это она в мехах привыкла, да в бархате…

– Надо что-то делать, она умрёт… – Алдор подбросил в кружку горсть более-менее чистого снега.

– Ну и чёрт с ней…

Алдор вскинул глаза на реакцию Корвина. Как можно так? Можно ли?.. Задумался, глядя в огонь. А может, так лучше для неё, чем тащить её ещё в такую даль. Сюда-то добирались почти полмесяца, и их ещё никто не искал, они ещё не совершили покушения, смелее заходили в деревни и на постоялые дворы. Всё равно были осторожными. А с ней сейчас вообще никуда, как преступники вне закона.

– Надо было бросить её ещё в самом начале, когда только уходили. – Голос Алдора был глухим.

– Никогда не поздно сделать это сейчас.

– В лесу? – Нахмурился.

– Она замёрзнет, или её сожрут волки, какая разница, мы просто избавимся от неё… – Корвин спокойно и деловито ломал палки, бросал их в огонь, и это его спокойствие и жестокость впервые, может быть, вызвали у Алдора неприятные чувства.

– Просто бросить её в лесу? – он даже переспросил, не веря ушам. – Её же никто не найдёт здесь…

– Ты же собирался мстить её отцу… Чем не месть?

Алдор помолчал, глядя в яркие языки пламени.

– Все под Богом ходим… Нечестно это как-то… Я ей пообещал, что отпущу её… тогда ещё… в замке…

– О Боге говоришь, а сам на месть пошёл… – Корвин усмехнулся.

– Да. – Алдор упрямо посмотрел снизу вверх на стоящего рядом товарища. – Простить не могу ни ему, ни себе, что всё это помню, а забыть не могу, вот тут вот всё! – Стиснул кулаками голову. – Только её там не было, был её отец, а не она.

– А твоих он за что? Это помнишь?

Алдор осёкся, хотя хотел ещё что-то добавить, отвернулся, стиснув зубы. Молчал, глядя на заснеженный лес.

– Давай оставим её на каком-нибудь постоялом дворе, скажем, что её ищут, кто она такая…

– И нас тут же схватят ещё тёпленькими… Ты даже за порог не успеешь выйти. – Корвин всегда думал трезво и мог приземлить любые мысли.

– Мы не будем трубить об этом, просто оставим её…

– Зачем тебе лишние проблемы?

– Об этом сразу надо было думать.

Корвин ссыпал в кружку горсть сухих ягод шиповника и тонкой палочкой перемешал мутную воду. Через некоторое время снял с огня, захватив кружку полой плаща. Дул, сдувая в сторону белый пар, и пытался пить маленькими глотками. Алдор смотрел на лошадей, разгребающих снег копытами. А их насколько хватит? Без зерна и сена…

– На, попей, согреешься чуть-чуть… – Корвин протянул кружку, оставив половину. Алдор отпил несколько обжигающих глотков и стал греть руки, держа кружку в ладонях. – Было бы лето, можно было бы что-нибудь найти… Ягод каких или грибов… Не подходящее мы время с тобой выбрали…

Алдор усмехнулся в ответ, подошёл к девушке. Опустившись на колено, положил ладонь на её затылок и приблизил кружку к губам, поддерживая под голову.

– Пей же ты… – приказал сквозь зубы. Она подчинилась, словно поняла его, и выпила всё до дна. Сидела, не сводя с Алдора прямого взгляда исподлобья, казалось, что-то сказать хотела или спросить о чём-то, но опустила взгляд. Алдор поправил одеяло на её плечах и поразился жару её кожи.

– Зачем ты возишься с ней? – Корвин глядел недовольно. – Ты только зря привязываешься к ней, поэтому тебе её и жалко… Я даже удивляюсь, как представлю, что чувствовал бы я, если б знал, что её отец всю семью мою… А ты…

– Ладно тебе… Выбираться сейчас надо… Что теперь копья ломать… До этого ли? – Алдор сохранял спокойствие.

Корвин усмехнулся, грея у языков костра открытые ладони, задумался, уйдя в себя, даже взгляд остановился.

Алдор заметил, как лошади вскинули вдруг головы и навострили уши, вглядываясь между деревьями. Кто-то чужой там, что ли? Только этого не хватало…

И в самом деле, меж кустов что-то двигалось тёмное, приближаясь к ним сбоку.

– Корвин? – встревожено позвал Алдор и невольно нащупал под плащом рукоять кинжала.

Корвин вскинулся и уставился глазами туда. Среди кустов стало заметно, что приближался к ним человек. Всё ближе. Стало видно, что он средних лет, одет по-простому, из-под шапки выбивались седеющие пряди.

Алдор перевёл взгляд на товарища, но Корвин стоял неподвижно, вытянувшись, как струна, и только поджатые губы выражали решительность, а под плащом еле-еле угадывался локоть согнутой руки, в которой, Алдор был уверен, сейчас находился заряженный арбалет. Такой же был и у Алдора, маленький, однозарядный, пришлось бросить его в замке графа Вольдейна.

Незнакомец шёл прямо на них, по кустам с шумом бежала его рыжая собака. Алдор попросил чуть слышно:

– Корвин… не надо…

Но Корвин только подбородком повёл, и не понятно, слышал ли. Нельзя, нельзя никого убивать здесь, нельзя оставлять следы, по ним их только найдут… «Корвин, будь благоразумен, пожалуйста…» Молился про себя, обращаясь к здравому смыслу. Нельзя, чтобы их обратный путь был усеян трупами, это не дело, и цель их похода была совсем другой.

– Корвин… – позвал снова.

Незнакомец вышел из-за деревьев, и собака его молча замерла у ног, настороженно навострив уши.

– Браконьеры? – спросил спокойно и глядел прямо, без вызова. Глаза у него были синие, смотрели по-молодому из сети морщин.

– Нет… – Алдор чуть выдохнул облегчённо, это всего лишь егерь, смотритель за этими лесами. Слава Богу, что у них нет подстреленной дичи, и их не смогут принять за браконьеров. – Мы проездом здесь…

– Дорога дальше… – Егерь махнул рукой.

– Мы уйдём сейчас…

– Что у вас случилось? – Незнакомец нашёл глазами лицо закутанной в одеяло девушки, шагнул вдруг ближе. – Что с ней случилось? – Сразу понял, что это не парень, пошёл ближе, протянул руку, касаясь щеки, лба. Корвин дёрнулся, и снег под его сапогами тревожно заскрипел. Алдор только прикрыл глаза, ожидая худшего. Но незнакомец воскликнул вдруг: – У неё жар! Лихорадка! Надо что-то делать, почему вы медлите?.. Надо в тепло и согреть её…