А я, после её намёков, только ещё больше убедилась в том, что мне здесь не место. Иначе будет на совести желтоглазого ещё одно убийство – уже моё. Но это всё я, конечно, оставила при себе. Тем более, едва Далия договорила, как открылась дверь в спальню, а на пороге появилась та, кого она очевидно звала.

Зеленоглазая старушка преклонных лет, в длинном форменном платье чёрного цвета, и с подносом в руках. Полностью седая, в морщинах, но достаточно высокая и статная до сих пор. Даже не горбится. Идеально прямая осанка. Как у Далии. Они вообще чем-то похожи. Не внешне, нет, скорее манерой держаться. Вот только если из глаз девушки пропало презрение к концу нашей беседы, то у этой – отчётливо присутствовало. Хотя она умело это скрывала за напущенной строгостью.

Старушка прошла к столу у окна, ставя на него свою ношу, и при свете льющихся в окно солнечных лучей я заметила на её шее рисунок ожога, напоминающий герб. Так понимаю, то самое клеймо.

То есть, реально раскалённым железом ставят? Не тату даже?

Домой захотелось ещё больше.

Мне даже показалось не столь уж страшным и унизительным переспать с желтоглазым. Всё лучше, чем это.

Вот правду говорят, всё познаётся в сравнении.

Ещё вчера ведь думала, что ни за что не соглашусь на подобное, а теперь…

Это всё Далия со своими советами!

Сумятицу в голове поселила.

Или, что вернее, слишком сильно головой о стену приложила. Мозг явно съехал набекрень.

А ещё вспомнилось опять, как желтоглазый зализывал мои раны, и что я при этом ощущала…

И это он только раны залечил!

А что будет, если…

Нет!

Не сметь о таком думать!

Нельзя!

Как и слушать Далию.

Мало ли, что она себе напридумывала. И мало ли, по каким причинам меня здесь её брат запер. Вчера же вон отпустил. И плевать ему было, что со мной станется. Это я вернулась обратно.

Вот и ответ…

Когда это в мире всё давалось просто так?

А я койко-место занимаю, чужие припасы потребляю, а взамен…

Ой, нет!

Я предлагала отработать по-человечески, мужик сам отказался!

Не моя вина!

С другой стороны, зачем ему и правда эта отработка?

Вот я дурочка!

Надо было просто предложить выкуп. Семья у меня конечно не богатая, мы и на поездку мне в Чехию долго копили, но что-то да придумают.

Как подумала, так и передумала.

Как я им объясню, что я тут как бы в рабстве?

Мама если ещё не схватила сердечный приступ от моей пропажи, от такого точно поймает. Нет. Так не пойдёт. Но и дать им знать о себе, чтобы меньше переживали, тоже стоит. А это значит, ещё один долг в копилку к имеющимся.

Закусила губу, раздумывая, как же быть. Чтобы и себя сохранить, и получить желаемое.

Ну, не готова я за свободу телом расплачиваться. Может, слишком гордая, не знаю, но всё внутри восстаёт от подобной мысли. Не хочу быть просто рабыней для утех, которой попользуются и забудут, как надоест. Не смогу я так. Без чувств.

И как тогда быть? Что делать?

Какой-то замкнутый круг, по которому я гоняю саму себя.

Из разряда: ни себе, ни людям.

Ведь если так подумать, мужик меня не отталкивает внешне, наоборот даже. И силой не действует. Вот и вернуться и остаться позволил. Вполне логично, что теперь ждёт благодарности.

Он ждёт, что я встану перед ним на колени…

А я?

Чего жду я?

Самый верный и быстрый способ получить свободу упускаю.

Ради чего?

Ради сохранения своих принципов.

Так глупо.

Но правильно – в моём понимании.

Ведь если откажусь от них, что останется от меня?

Кем я буду тогда?

Даже не в глазах других – собственных.

Какой смысл в дальнейшем росте, если саму себя уважать перестану?

Ох, правильно бабка говорила: нахлебаюсь я ещё со своим характером. И Далия вот то же самое заявила недавно. Что стоит сбавить обороты.

Может это выход? Нет, не сдаться и лечь под желтоглазого, но стать чуточку мягче к нему.

Но опять же, что это даст?

Ничего.

Но что-то же должно найтись, что поможет и себя сохранить, и желтоглазого убедить меня отпустить?!

Должно!

Я в это верю.

Надо только подумать получше.

Потом. Потому что сейчас стоило сосредоточиться на настоящем.

Хелена не просто так пришла. Завтрак принесла. И судя по аппетитному запаху, это наконец далеко не остывшая каша, а нечто существенное, как и вчера.

Угадала.

Средней прожарки стейк приличного размера и в обрамлении нарезанных и красиво выложенных свежих овощей не только пах аппетитно, но и выглядел также. А на вкус… Мне показалось, я никогда не ела ничего вкуснее! Свежевыжатый апельсиновый сок с естественной кислинкой и вовсе показался божественной амброзией. И я ела и пила то и другое, позабыв обо всём на свете.

Плевать, как это выглядело со стороны. Я просто наслаждалась каждым кусочком, вытолкав из головы на эти минуты всё лишнее. И в реальность вернулась, только когда на тарелке не осталось ни кусочка. Я даже салатный лист съела, хотя раньше терпеть его не могла. Трава травой безвкусная. Но не сегодня.

Далия к этому времени успела уйти, а я и не заметила. Сменившая её Хелена забрала у меня из-под рук более ненужный поднос.

– Спасибо, – поблагодарила я старушку.

Та ничего не ответила, развернулась и тоже ушла.

Вздохнула.

Ещё немного посидела и направилась в ванну. Надо бы умыться, что ли, наконец. А ещё осмотреться. Вчера не до обстановки было, а сегодня… Всё равно заняться нечем больше. Думать о проблемах не хотелось. Тем более, думами их не решишь. А делом – пока тоже не имеется возможности. Вот и принялась заглядывать в каждый угол.

Апартаменты башни состояли из одной комнаты, не считая ванной и гардеробной. Что удивило – все три помещения имели светлую отделку, что не вязалось со сложившимся у меня в голове характером их владельца. Он представлялся достаточно мрачным типом. Хотя, что я о нём знаю? Ничего, если так подумать. Но это даже хорошо. Так проще. Абстрагироваться от него.

Из окон открывался потрясающий вид на ворота крепости. А то, что это именно она, не осталось сомнений. Взять хотя бы толщину каменного забора и стен дома. Неприступные. Если только ударить по ней ракетами с воздуха.

Но больше всего порадовала гардеробная. Просторная, вместительная, со множеством отделов для одежды, обуви и аксессуаров. Даже зеркало нашлось размером в полный рост.

Настоящая мечта любой уважающей себя модницы.

Моя мечта.

Хотя едва ли у меня когда-нибудь будет столько одежды. Банально денег не хватит скупить сотни единиц одних только рубашек. Самых разных. Начиная от классики, заканчивая пляжными. Одну из последних я не удержалась и стащила. На льняной ткани голубые разводы перемежались с красками заката, и на этом общем фоне много-много пальм.

Я такие только в фильмах криминальных видела.

И не удержалась, да.

Обменяла импровизированную тогу на эту прелесть. Талию выделила подходящей расцветки ремнём. Получилось эдакое летнее платьице длиной чуть выше колен.

Идеально!

Идеальнее только то, что рыжик оказался более воспитанным, чем Блас, не стал наглеть и пялиться на меня в этот момент.

Вообще отвернулся, хоть и замер у входа в помещение. А я вдруг засмотрелся на игру света в его рыжих волосах.

– А ты тоже умеешь лечить? – не удержалась от вопроса, когда закончила с переодеванием и, прихватив более ненужный плед, вернулась в спальню.

Надо бы застелить постель, что ли.

А пока исполняла задуманное, продолжала изучать своего надзирателя полнее.

Он ниже своего предшественника, и в плечах чуть уже, но слабым его назвать всё равно язык не поворачивался. Скорее ловким и опасным. Похожая на военную чёрная форма подчёркивала все достоинства мужской фигуры.

Если он и удивился моему вопросу, то вида не подал. Вообще никаких эмоций не показал. Как стоял истуканом, так и продолжил.

Ну…

Ладно!

– А клыки есть? – задала новый вопрос, расправляя одеяло.

И снова мне ответом стало молчание.

– Ты меня вообще понимаешь? – уточнила, призадумавшись, отвлекаясь от своего занятия. – Андерстенд? – переспросила на русском английском.

Машка, подруга, так всегда называет мои ломаные фразы, когда я пытаюсь говорить не на своём языке.

Охранник… Кажется, незаметно вздохнул. И опять смолчал!

А я продолжила.

Нет, если не понимает, пусть так и скажет!

Хотя если и скажет, его не пойму уже я.

Патовая ситуация.

Но и пребывать в четырёх стенах молча…

Не повезло рыжику, в общем!

И вообще, будем считать это моей маленькой местью за его раннее бездействие, когда меня били.

– Ладно, давай начнём с малого, – окончательно позабыла я о постели и подошла ближе к нему. – Я – Аня, – указала пальцем себе на скрытую рубашкой грудь. – А ты? – ткнула в него и вопросительно выгнула брови.

И опять он молчал.

Так и напрашивался…

Нет, я не издевательница, но просто мне скучно, а он как английский страж у ворот в королевскую резиденцию. И вообще, сами виноваты, могли бы и книжку предоставить, раз заперли в четырёх стенах!

И словно кто-то услышал меня. В дверь раздался короткий стук, а затем в комнату, негромко стуча невысокими каблуками, вошла незнакомая девушка с небольшой стопкой каких-то книг в руках. Одетая в серый брючный костюм, с зачёсанными назад и собранными в низкий хвост пепельно-русыми волосами и глазами цвета мокрого асфальта. Вся такая идеальная из себя, аж зубы свело.

Домой захотелось больше прежнего…

И чего желтоглазый так упёрся?

Не понимаю…

– Привет, – поздоровалась гостья на моём языке, останавливаясь напротив, в шаге от меня. – Значит, это ты Аня? – вроде спросила, но скорее задала риторический вопрос.

Отвечать не хотелось, но, чуть подумав, я всё же согласно кивнула. Тем более, выглядела девушка вполне себе дружелюбно и довольно улыбчиво. Хотя я всё равно расслабляться не спешила.

Мало ли…

Тем более, как поняла, от стоящего неподалёку рыжего надзирателя толку ноль. По крайней мере, с Далией он мне вот не помог. Кто знает, вдруг и тут отвернётся, а потом ещё и меня виноватой выставит?

Виноватой быть не хотелось.

– А я Иден, – представилась в свою очередь… Иден, отходя к столу, на который и сложила все принесённые книги.

Судя по рисункам на обложке, детские.

– Мне велено объяснить тебе правила проживания в семье Вега, – пояснила причину своего появления, разворачиваясь обратно ко мне лицом.

Я же вспомнила, как вчера желтоглазый велел Бласу найти учителя для малышни со знанием русского языка. То есть, это она?

Учить меня будет…

Ну… ладно.

Послушаем.

Всё равно делать больше нечего.

Но приблизиться к ней так и не решилась. Уселась на краю кровати, с другой стороны от неё, и приготовилась внимать.