массируя пальцами затылок Антона.
– О том, что теперь весь «Мосфильм» будет знать о моих турецких делах. Неужели так необходимо было говорить об этом тому мальчишке из милиции?
– Послушай меня, Антон, – голос Аниты стал строгим, будто только что звучавшая в нем любовная мягкость замерзла и превратилась в твердую непробиваемую массу, – эта история если кого и компрометирует, то только меня, а вовсе не тебя. Ну что такого особенного ты сделал? Поехал отдыхать в Турцию, один, без меня, увлекся девушкой, продавщицей из