лякса и процокал копытцами по полу, на всякий случай прячась за меня. Уже оттуда смело ответил:
– Кто бы говолил!
– Я говолил, – на нас с умилением посмотрели все три фиолетовых глаза, а через комнату потянулись щупальца, с воодушевленным: – Мила, а можно я его потрогаю?
– Не-е-ет! – заверещал голубоглазый пушистик и одним прыжком оказался у меня на руках. – Не давай меня ему, а?
– Не дам, – пообещала я своему самому верному спутнику и чмокнула его в шерстяной лоб. – Ты мое сокровище золотое, кому я тебя отдам? Сама трогать буду.
– Мила тут лучше всех устроилась, – показательно недовольно проворчал Клякс. – Мейн-куна тискала, сноца своего тискает, а я как? Себя не получится, а Шо ты не даешь!
– Хосяйка, не вель ему! Сноцы для пошилателей – настояссий деликатес! Вот и