Цитаты из книги «Мел. Взрослым о детях»

Сейчас, в две тысячи первом году, эти книжки кажутся глупыми из-за плотных цветных матовых вставок с плакатами и лозунгами: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Из-за портретов Ленина, из-за странного, гладкого, но навязчивого языка, на котором сейчас никто уже не говорит. Но в то же время это – огромный кусок другого мира, который точно был, дышал и умер. Когда-нибудь мы, наш мир, станет для новых людей таким же. И мы тоже будем интересны будущему миру, как кусок истории. Наверно.

Почему нужно вставать, когда времени много? Почему мы используем такие странные фразы? И, что ещё страннее, понимаем их так, как положено, а не так, как они звучат. Интересно, взрослые знают, почему? Хотя, нет. Они точно о таких вещах не думают. Им нужно много работать. Они говорят, что для нас, для детей. А дети – это их смысл жизни. Почему? Почему другой человек должен быть смыслом их жизни? И именно человек. И именно смыслом. А дети их детей станут жить ради своих детей. Не эгоисты же. И вот так тысячи лет.

Получается, я не была по-настоящему счастлива, раз так быстро изменилось моё настроение. Это просто была радость. Радость, что я донесла этот тяжеленный чемодан! И всё! А радость – минутная вещь. Даже бабушка это понимает. Настоящее счастье минутным быть не может. Ведь все на свете его хотят, ищут, ждут, гонятся за ним. Ну не могут же люди так сходить с ума из-за какого-то мгновенного ощущения. Не идиоты же!

Почему взрослые думают, что дети влюбляются только в подростковом возрасте? Мы с рождения способны к любви. Это же нормально – любить родителей. Почему так странно любить классного соседского парня? И в этом нет ничего смешного.

Зачем? Зачем эти игры? Хотите поиграть – начертите классики и прыгайте. Это понятно и безвредно. Или взрослые сами не понимают, что играют?

Находясь в игре, понять, что это игра – сложно. Два года назад мы хлопками переворачивали наклейки с покемонами. И пока мы шли за школу, на нужное место, мы прекрасно понимали, что идём играть. Но когда хлопаешь по стопке наклеек – это уже не игра. Всё по-настоящему.

Утро – странная штука. Как проход, коридор, ведущий на сцену или на арену. Как уж там повезёт. Ощущение чего-то торжественного, важного. Оно, это важное, вот-вот и случится. И какое оно будет – неизвестно. И оттого немного тревожно. Хоть и лень вставать, но отказаться от того, что ждет в конце коридора, от неизведанного, неважно плохого или хорошего – невозможно. Невозможно мне, пока мне пошёл всего двенадцатый год. А вот моя мама может не вставать весь день, если у неё выдался выходной. Вряд ли она уже всё исследовала и ей некуда спешить. Думаю, она просто потеряла ощущение восторга на пороге неизвестного. Это бывает со взрослыми. Почему?

Изменится. А как – не надо придумывать, иначе потом всё будет не по-настоящему: только подтверждение моих надежд или только разочарование. А сам момент, такой, какой он есть, исчезнет. Сожалеть и предвкушать – привычка взрослых.

Сделать что-то крутое, но непривычное для себя – сложно. Еще сложнее – публично сделать то, что непривычно для окружающих.

Она уверена, что там будет хорошо. А я не знаю, как там будет. Кажется, я уже говорила, что если представляешь всё заранее, теряешь волшебство момента.