Об авторе

Родился десятого февраля 1958 года в поселке Островское Костромской области. В Островской районной газете «Знамя Октября» начал работать в марте 1979 года. Специализировался на темах промышленности и строительства. В Союз журналистов вступил в апреле 1982 года. В апреле 1988 года стал заведующим отделом радиоинформации редакции газеты «Знамя Октября» (в начале 90-х переименованной в «Островские вести»). Семь лет готовил и вел программы районного радио.

В мае 1995 года перешел в областную газету «Костромской край». При объединении в апреле 1996 года двух областных газет - «Костромского края» и «Северной правды» - был переведен в новую, объединенную «Северную правду», где проработал спецкором до марта 2000 года.

Первый раз лауреатом Всероссийского журналистского конкурса (СЖ совместно с Российским союзом промышленников и предпринимателей) Александр Васильев стал по итогам 1997 года. За 98-й получил лауреатский диплом Союза журналистов «За журналистское мастерство» и поощрительный диплом Международной ассоциации журналистов «АСМО-пресс», в октябре 99-го - звание лауреата конкурса «Создано в России» и золотую медаль ВВЦ – Всероссийского выставочного центра (бывшая ВДНХ).Пятая награда - диплом лауреата Всероссийского журналистского конкурса, объявленного торгово-промышленной палатой Российской Федерации и Союзом журналистов РФ, - вручена в конгресс-центре торгово-промышленной палаты 20 января 2000 года.

С 2000 по 2004 год Александр Васильев - начальник отдела по работе с печатными СМИ департамента по делам телерадиовещания, печати и массовой информации администрации Костромской области. В 2004-2007 годах - обозреватель, а затем редактор газеты «Голос народа - Кострома». С 2008 года - главный редактор издательства «Костромской край».

От автора

«Пишу в блокнотик впечатлениям вдогонку. Когда состарюсь - издам книжонку», - пел Высоцкий.

Неужели состарился? Не может быть. Душа молода и рвется в полет - полет творческой фантазии. Она по-прежнему склонна переводить обыденность и банальность повседневности на мистический язык образов.

Почему же появилась на свет эта книга? Зачем она? Для кого? Конкретные вопросы требуют прямых ответов. В натуре.

Отвечаю. Книга эта, во-первых, благодаря разнообразию нетрадиционно поданных тем, надеюсь, просто интересное чтиво. Непредсказуемая журналистская судьба: фигаро тут, фигаро там, всеядность и широкозахватность, привитые районной газетой, на мой взгляд, насытили материалы цветом, фактурой и ароматом жизни.

Поэтому, во-вторых, книга реальна и документальна. Это срез костромской жизни за 1995 - 2000 годы. Костромская пятилетка глазами автора.

В-третьих, благодаря тому, что многие материалы книги отмечены Всероссийскими журналистскими дипломами и премиями (а кто из пишущих об этом не мечтает?), «Бремя прожития» - хороший подарок тем, кто в радости от мук творчества, это своеобразный практикум для молодых и начинающих журналистов, точка отсчета, камертон, по которому можно настроиться - для опытных, но вечно ищущих.

Но что ни говори о предназначении книги, появление ее на свет Божий в наше время без спонсоров невозможно. Признаюсь честно, поначалу я сомневался, что найдутся: а - люди с деньгами, б - они поделятся на издание книги. Однако нашлись и поделились. И я от всей души благодарю меценатов за щедрость и отзывчивость.

Спасибо!

Вместо пролога

ДИПЛОМАТ ПРИМАКОВ НЕ СМОГ СКРЫТЬ ЛЮБВИ К КОСТРОМИЧКАМ

Необычайно ранний, в четвертом часу утра, выезд на «Дни Костромской области в Совете Федерации» оставил в памяти картинку сонного царства: пустынные города, темнооконные деревни, КамАЗы, опасающиеся разбоя на большой дороге и колоннами вставшие на ночлег у постов ГАИ. Редкий фонарь призрачным светом выхватывал из предрассветной тьмы совершенно дикий кусок бытия: черный угол избы, кривую березу да покосившийся плетень. Лишь оазисы круглосуточных автозаправок оставались оплотом незыблемости и благополучия, хвалясь разноцветными логотипами нефтефирм. На несколько ночных часов забылась Россия-матушка в тяжелой дреме, чтобы с утра вновь встать перед своими неразрешимыми проблемами.

По Совету Федерации гуляли сквозняки из кондиционированного воздуха и толпы праздношатающегося народа из городов больших и дальних. Первые люди – губернаторы и председатели облдум, пошитые на заказ костюмы которых придавали солидность природной дородности, выглядели импозантно. Затем шли, очевидно, помощники, рангом пониже и статью пожиже.

Журналисты толпами (стаями?) пронизывали все коридоры и этажи. Статс-дамы – аппаратчицы отличались высокими каблуками, степенностью суждений и вальяжностью от приближенности к начальству. Охранников всех мастей было полно, но как они управлялись с таким столпотворением в режимной зоне – Богу весть. Нравы в Совете Федерации оказались не по-столичному простыми: нечищенная обувь и помятые костюмы воспринимались как должное.

Костромской вернисаж на фоне унылого официоза верхних этажей казался еще ярче и красочней. Кулоны, серьги, брошки, кольца костромских ювелиров высверкивали изысканностью отделки, благородством линий и… охотно раскупались. Попав в волну одуряюще-вкусного запаха возле стенда с колбасами и копчеными курами, народ нервно сглатывал слюну и шел любоваться костромским льном. Прилавок Дома народного творчества удивлял талантом и воображением наших мастеров. Кепка из бересты Лужкова не дождалась, ее, не торгуясь, за двести рублей купил веселый гражданин и скрылся в неизвестном направлении. У входа в столовую статс-дамы записывались по номерам за костромским сыром, который еще не подвезли. Здесь же выстроилась очередь за нашей водкой.

– Вкусная или дешевая? – не сдержал я любопытства.

– Еще не знаем! – бодро отозвались покупательницы. – Сейчас «Каланчу» попробуем, нас как раз трое.

Истинная любовь требует интима, а не публичности. Нескромную попытку нашего фотокора запечатлеть интерес к «Каланче» для истории «любительницы абсента» («Каланчи»?) пресекли решительно, пригрозив вызвать охрану.

Наш губернатор выглядел именинником и не скрывал радости.

– Мы удачно использовали редкую возможность представить наш регион в Совете Федерации, – охотно давал он интервью журналистам. – Интерес к выставке большой, отзывы добрые и положительные.

89 субъектов Федерации мечтают застолбить здесь местечко, Костроме удалось обойти конкурентов. То, что в ход пошла большая политика, выяснилось при открытии выставки, когда случилась подлинная неожиданность. На ковер перед красной ленточкой вместе с Егором Строевым, Виктором Шершуновым и Андреем Бычковым вышел… премьер-министр Евгений Примаков! Журналисты ахнули и нацелили камеры.

– Я рад, что к нам приехала коренная русская область, – заявил Егор Строев после того, как вкусил от красавиц в кокошниках хлеба-соли. – Отсюда выходили цари и умные люди, которыми мы гордимся. Здесь сохраняется генофонд нашего народа. Отсюда звучат новые мысли, новые предложения, здесь поднимают экономику, возрождают льноводство. Но самый богатый дар – это красивые русские девушки с голубыми глазами, – не остыл председатель Совета Федерации от общения с костромичками в кокошниках.

– Я хуже разбираюсь в льноводстве, – не стал скрывать Евгений Примаков, – но не устаю восхищаться костромскими красавицами, – продолжил он под смех и аплодисменты. – Рад возможности поприсутствовать на выставке, желаю костромичам успеха.

В кольце охраны премьер удалился решать государственные дела, а публика глазела на шикарное представление – демонстрацию льняной одежды на длинноногих манекенщицах – студентках костромских вузов и даже на одном манекенщике, видимо, тоже студенте.

На региональной выставке в Совете Федерации премьер-министр присутствовал впервые. Кострома создала прецедент. Говорят, что на март намечена встреча Виктора Шершунова и Евгения Примакова. В большой политике случайностей не бывает.

Осматривая выставку, Егор Строев на прилавке Дома народного творчества купил («Для внука!») глиняную свистульку. Продавец, по слухам, получила нагоняй от своего руководства: могла бы, мол, подарить свисток большому человеку.

Вице-губернатор Юрий Цикунов по привычке сам атаковал журналистов вопросами.

– Понравилось? То-то! Еще и не такое увидите! – шутливо пригрозил он.

Что тут скажешь: ждем-с!

Возвращаясь в Кострому, мы то и дело обгоняли укрытые тентами КамАЗы и «Газели». Россия торгующая везла из столицы импортный товар в красивой обертке.

«Северная правда», 19 февраля 1999 г

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ДИРЕКТОРСКИЙ КОРПУС

МЕНЯЮТ НЕ НАРОД, МЕНЯЮТ ПРАВИТЕЛЬСТВО.

Интересно, как бы мы жили, если бы жили хорошо?

Судоверфь имени газеты

Судостроительная верфь имени газеты «Комсомольская правда» заработала в Костроме в 1930 году. Почему имени газеты? Дотошный архивный исследователь, наверное, мог бы найти ответ на этот вопрос. Можно предположить, что название было дано просто по моде тех лет. Нынешние «Фанплит», «ЭКСКО», «Кохлома» и так далее также наверняка вызовут недоумение у потомков. Наше время, время непереводимых аббревиатур, продолжает бурлить.

За более чем 60 прожитых лет судоверфь из небольшой мастерской по ремонту и строительству деревянных судов превратилась в современное предприятие с большой стапельной площадкой, мощным спусковым устройством, портальными кранами, что позволяет строить крупнотоннажные суда и отправлять их водным путем в любой район европейской части страны. И все эти годы со стапелей судоверфи один за одним сходили дебаркадеры и плавмастерские, деревянные и стальные баржи, причальные пассажирские понтоны и другие суда.

А над всем этим царствовал его величество план. Министерство речного и морского транспорта точно знало потребность страны в дебаркадерах и баржах и спускало судоверфи заказ: кому и сколько судов построить. Под эти объемы предприятие в полной потребности обеспечивалось комплектующими. Но с началом кризиса и реформ (или наборот?) не стало не только плана, но и самого министерства. Лишившись заказов и обеспечения под них, судоверфь, как и все предприятия страны, на полном ходу села на мель. Искусственно раздутая инфляция начала 90-х без остатка съела оборотный капитал, лишив предприятие возможности модернизироваться.

Акционирование также оказалось пшиком, сыром в мышеловке, так как государство без тени смущения переоценивает основные фонды у частного (!) предприятия. А почему бы в таком случае не подвергнуть переоценке имущество в квартирах граждан и не заставить их немедленно доплатить до взятой с потолка «новой» стоимости? А не доплатишь, налоговая включит счетчик куда покруче рэкетирского. А там пошли пени, астрономические штрафы, многомиллиардная картотека. Задыхаясь в налоговой удавке, весь этот путь прошла судоверфь. 1996 год здесь считают самым трудным. Зарплата на предприятии не выплачена еще за август.

Директорами рождаются или становятся?

– Думаю, рождаются, – ответил генеральный директор ОАО «Костромская судостроительная верфь» Г.В. Долотов («Комсомольскую правду» в названии предприятие потеряло при акционировании, о чем директор, по его словам, сожалеет, так как не видел в этом ничего плохого, а исторические корни в угоду новомодным веяниям обрывать негоже) – Я еще в пацанах, когда в войну играли, всегда в командиры стремился, – поясняет он.

– А судостроение?

– А это хобби еще со школьных лет. Помню, аэроглиссер построили с двигателем и пропеллером от самолета У-2. Заводили его вдвоем. Один в рубке кричит «Есть контакт!» Другой дергает веревкой за лопасть: «От винта!» По Волге гоняли, 80 километров в час запросто развивали, даже уток на лету догоняли.

И тогда душа будущего гендиректора устремилась ввысь, в полет. Решили с мальчишками сделать ни больше ни меньше как вертолет. И не сомневаюсь, стал бы летать над Костромой самодельный вертолет лет за тридцать до появления здесь дельтапланов, если бы не один досадный дефицит: невозможно было тогда в стране свободно достать (да, вероятно, и сейчас не найти) платиновый (!) катализатор для прямоточного реактивного (!) двигателя, с помощью которого и предполагалось раскручивать вертолетные лопасти.

Но провидение внесло коррективы, в авиационный институт он не прошел по конкурсу. Вернулся на родной судомеханический, где был своим с мальчишек. И пошла трудовая биография. Слесарь-инструментальщик, технологический институт без отрыва от производства, инженер-конструктор, главный технолог завода, начальник конструкторского бюро, начальник цеха и так далее. Последние 13 лет – на судоверфи. 8 лет главным инженером и 5 – генеральным директором.

Руководитель опытный, контактный, открыт для общения и всего нового. Но своей отрицательной чертой считает потребность «соваться во все дыры».

– Знаю, что и без меня разберутся, – самокритично настроен к себе Георгий Владимирович, – но ведь раньше уже многое своими руками делал, знаю, как сделать лучше, ну как не подсказать, не поправить.

Самое страшное для него – неожиданно проснуться ночью.

– Сразу навалятся мысли о том, как предприятию жить дальше, – сокрушается Георгий Владимирович, – и больше не уснуть.

– Как неимоверно тяжело сейчас руководителем, писалось уже не раз. Жизнь такая, что все вопросы, вплоть до самых мелких, замыкаются на первом лице. Чем можно компенсировать такую нагрузку?

– Охотой.

– ?!

– Страсть к оружию и охоте, как и к судостроению, появилась с детства. Не как у некоторых, кто покупает ружье и начинает ездить в лес ради якобы принадлежности к элите. Общение с живой природой один на один, когда сидишь в лабазе и видишь, как лиса мышкует, как заяц проскакал, как глухари заняты своими делами, – вот главный допинг для души.

Охотник Г.В. Долотов действительно заядлый. На его счету 12 отстрелянных медведей, дважды медведицы бросались на него, что называется, лоб в лоб. Неоднократно приходилось искать подраненного медведя в ночном лесу с укрепленной на ружье фарой. Лет десять назад была сенсация: около Дубян Островского района охотники видели непонятное существо огромного роста и в шерсти. Тогдашний «Молодой ленинец» опубликовал даже во всю первую полосу предполагаемый «портрет» снежного человека. Георгий Владимирович находился в числе этих охотников и видел, как непознанное до сих пор существо пробежало тогда от него буквально в нескольких десятках метров.

Картотека на шее

Как вновь вывести верфь на судоходный фарватер? Это главный вопрос для директора и коллектива, в котором еще недавно работали 450 человек, а сейчас осталось 220. Заказов нет, хотя находящиеся в эксплуатации на реках России баржи и причалы с каждым годом стареют и вот-вот потребуется срочно их заменять на новые.

Кто выступит заказчиком? Кто заплатит деньги? Правительство? На него, считает Г. В. Долотов, надеяться бесполезно.

– Вы только посмотрите, – не скрывая раздражения, говорит он. – Принимает правительство очередное постановление: все вроде бы по делу, так и надо. А как дойдет до нас, до конкретного предприятия, так сразу становится ясно, что нам-то как раз пользы от этого никакой. Будто специально все делается в стране для того, чтобы удушить, погубить отечественную промышленность. Я лично необычайно устал от такой ситуации, когда выживать приходится не благодаря, а вопреки решениям правительства. Необходимо кардинальное изменение экономического курса, разговоры об этом уже навязли в зубах, но реальных подвижек так и нет.

– Многие считают, что заграница нам поможет…

– И мы надеемся найти иностранных инвесторов, активно работаем с немцами, с голландцами, с турками. Они охотно идут на установление контактов, мы их возим в сауны попариться, в лес поохотиться, завлекаем разговорами под водочку с икорочкой… Вот только все эти внешнеэкономические связи остаются платоническими, конкретных результатов нет. Как же мы станем вкладывать деньги, говорят иностранцы, если у вас такие высокие налоги, непредсказуемая политика. Опасно, степень риска высока, а значит – невыгодно! Поэтому привлечь иностранный капитал крайне трудно.

Но и наши, местные власти, по мнению Г.В. Долотова, порой рубят сук, на котором сидят. Они теперь не отвечают за промышленность, с них сверху спроса нет, и результат налицо. И свои слова он проиллюстрировал такими примерами. Мэрия хвастается – сумела закупить дешевый картофель в Ивановской области. Нет бы заплатить чуть дороже, но своим. Часы ветеранам заказали в Москве. А что, местная «ювелирка» не смогла бы изготовить памятные награды? Вот так и уходят денежки на развитие рабочих мест где угодно, только не в нашей области, не в нашем городе. А, например, в Ярославле, куда «Автодор» перегоняет бюджетные деньги, размещая там заказы на автобусные остановки, дорожные знаки, бордюрный камень. Хотя все это без проблем можно делать у нас в Костроме, на наших предприятиях.

– Так есть ли будущее у судоверфи?

– Без смены экономического курса – нет! Мы медленно, благодаря отчаянным усилиям коллектива, но верно тонем. Держаться помогают мелкие заказы на металлоконструкции, лесопиление и железобетонные изделия. Представьте, договоримся мы о крупном заказе с иностранцами. Куда они мне перечислят деньги, если на счете картотека в семь миллиардов? А ведь эта картотека создана не предприятием, а правительством, это пени, штрафы за просроченные платежи.

– Значит, надежды только на смену курса?

– Наши люди буквально рвутся работать, открыто говорят в глаза директору: «Дай работу!» Наш народ уже понял, что стоять у станка куда лучше, чем на барахолке.

«Северная правда», 22 января 1997 г.

Портрет предприятия

НИКОЛАЙ ЩЕВАЕВ: ПРОТИВ МЕНЯ ДВЕ СИЛЫ – АМЕРИКА И ЧИНОВНИКИ

Неисповедимы пути Господни. Один из них привел Николая Щеваева в кресло арбитражного управляющего ОАО «Кодос». Громадьем каких планов был наполнен он в начале срока, история умалчивает. В конце, по собственному желанию, оказался в роли пламенного борца.

Лучше меньше, да лучше. Помянув классика и осознавая, что огромный завод по выпуску деревообрабатывающих станков и автоматических линий нынче никому не нужен, как не нужна и его продукция, остатки «досовцев» стащили в небольшой по старым заводским меркам цех останки оборудования и успешно начали выпускать здесь ленточные пилорамы, торцовочные, фрезерные станки и прочие рейсмусы. Продукция пользуется устойчивым спросом, 160 рабочих регулярно получают зарплату.

Над едва оперившимся заводиком с самого начала нависла черная тень коршуна. Это – конкурсный управляющий, который должен прийти на «Кодос» после окончания арбитражного управления и удовлетворить кредиторов.

Спасая детище, Н. Щеваев перепробовал несколько вариантов, но ни аренда, ни оформление дочерней фирмой не выводили завод из-под черного крыла. Светлого завтра можно было добиться только с помощью логического абсурда – продажи. Но полоумных миллионеров у нас развелось еще в недостаточном количестве, а заграница в деле спасения наших предприятий нам не товарищ.

Кто ищет, тот всегда найдет. Оказалось, что купить завод, не затратив на это ни копейки, могут областные или городские власти. За долги-с!

Согласие есть продукт при полном непротивлении сторон. Продукт оказался дефицитным. В разгар хлопот и жаркого лета департамент промышленности обладминистрации устроил Н. Щеваеву ледяной душ, озаботившись досрочным прекращением внешнего управления на ОАО «Кодос». Хотя, говорят, что губернатор В. Шершунов выступал за сохранение завода.