Цитаты из книги «Палач из Галиции»

Счастье не купишь, горе не продашь? Не

Старый добрый мат, снижающий болевые ощущения.

Пуля – дура, штык – молодец, а дубина еще круче.

Отчаянные времена требуют чрезвычайных мер.

я написал, отказался участвовать в фильтрации наших солдат, побывавших в плену. Репрессировать меня не стали, вспомнили про заслуги, сослали в Галицию. И вот я здесь. – Березин простодушно рассмеялся. – Единственный еврей на весь район. Пока живой. Не волнуйся, приятель, постою за себя. Вот только пули в затылок побаиваюсь. Хотя, с другой стороны, чего ее бояться? – Лева пожал плечами. – Все равно ничего не почувствуешь и не поймешь. Они неторопливо шли по тротуару. Прохожие сторонились их, кто-то заблаговременно сворачивал в переулок. Приближался базар. Напротив него находился госпиталь, за ним – школа. Проехала машина с красным крестом в белом круге, повозка, запряженная парой лошадей. – Светловолосый парень в картузе и расстегнутом пиджаке, – пробормотал Алексей. – Твой человек? – Ты наблюдательный, – похвалил Березин. – Лейтенант Окульченко. Пусть тащится, хуже не будет. Проехала еще одна подвода. Возница щелкал кнутом. Лева покосился на него и заявил: – За этой публикой глаз да глаз нужен. Оглянуться не успеешь, достанут автоматы из-под соломы да начнут стегать, мать их!.. – Ты где поселился? – спросил Алексей. – Комнату в хате снимаю на задворках комендатуры. Недалеко от твоего барака. Там кроме меня еще милиционер с женой и семья с Харьковщины. Трех бандитов малолетних воспитывают, не считая девчонок. У всех оружие, сигнализацию из консервных банок на ночь вешаем, окна ставнями закрываем. Бочки с водой всегда в доме – на случай, если подпалят. Вход на рынок обозначала арка с выцветшей табличкой. Колыхались на ветру объявления. Кто-то продавал корову в связи с отъездом из района, кто-то безуспешно пытался избавиться от старого пианино. Здесь же висели грозные предупреждения о комендантском часе, агитационные листки, восхваляющие нерушимый союз коммунистов и беспартийных, призывы от военкомата поступать на службу в Красную армию, ту самую, что «от тайги до британских морей». «При немцах комендантский час, при наших то же самое, – подумал Алексей. – Хотя все правильно. Впору куда более жесткие меры вводить». – Не думаю, что на базаре у них выход из подземного лаза, – проговорил Березин и скептически покачал головой. – Теоретически допустимо, но опасно. Не пойдут они на такое. Тут много народа вертится, патрули днем и ночью ходят, бродячие собаки стаями роются в отходах. Лай поднимут, и все пропало. А вообще эти бандюги изобретательны. Нам бы так! Фантазия у них работает, хоть они и славяне. Я тут уже три месяца. Это ведь целая

пропадем без нее. Она тащит на себе весь воз. – Девушка сникла, потупилась. Алексей укоризненно покачал головой. – Послушайте, в

Кандыбы, но реально ничего не видели. Ты не задумывался, где у этих парней может быть лаз? Да Алексей уже все мозги в ветошь стер!

капитан поднимался, выходил из спальни, курил в форточку. Пролетарии вставили н

непонятное ворочалось в черепной коробке. Капитан закурил – не помогло. Он вышел в коридор, запер свой кабинет. За стенкой ругались люди, шел нормальный рабочий процесс. Кравец направился к лестнице, потом п

ним, самые обычные, без надписей и этикеток. – Еду приготовил? Термосы в коробки запихал? – полюбопытствовал