© Степанов А. Н., наследники, 2019 г.

© Заикин А. Ю. иллюстрация, 2019 г.

© ООО Издательство «РуДа», 2019 г.

Предисловие

Некогда Вольтер на века вперёд определил развитие литературы фразой: «Все жанры хороши, кроме скучного». Неизвестно, следовал ли этому совету писатель Александр Степанов, держался ли этой идеи во время написания своей знаменитой книги о Порт-Артуре, но она получилась полностью подтверждающей эти слова. Афоризм Вольтера выделился из его предисловия к комедии «Блудный сын», где классик мировой литературы подчёркивал необходимость нового направления в искусстве – переплетениея устоявшихся канонов: «смешение серьёзного с шуткой, комичного с трогательным».

И действительно: представленное А. Степановым историческое полотно катает читателя как на американских горках. Патриотизм здесь тесно соприкасается с предательством, лиричным переживаниям главных героев – прапорщика Звонарёва и Вари Белой – сопутствуют словно взятые из французских комедий эпизоды. Нежнейшей влюблённости и преданности никак вначале нельзя было ожидать от ещё одного заглавного персонажа – кутёжника, прирождённого солдата «ведьмедя» Борейко. Предъявляемые изначально с карикатурным оттенком солдаты Блохин, Заяц и генерал Надеин в дальнейшем раскрываются как искренние и порядочные люди, мужественно защищающие крепость. Батальные сцены чередуются с описаниями обедов у Веры Алексеевны Стессель. Пассивности и трусливости одних персонажей противопоставляется героизм других. И даже закрученная шпионская тема время от времени превращается в фарс. Да что говорить, если автор удачно сочетает историческую достоверность с художественным вымыслом…

Русско-японская война была глубоко трагичной, последствия её привели к событиям революции 1905 года. Почему русские тогда проиграли, и была ли у них хоть малая возможность победить? Александр Степанов смотрит в прошлое довольно категорично. Он трактует те дни так, будто люди на самом деле могли знать о замыслах противника и принимать ответные адекватные действия. Легко строить версии, опираясь на воспоминания свидетелей, – наверное, эта главная претензия к роману, предъявляемая современниками автора. Которые, тем не менее, забывают, что перед ними чисто художественное произведение, а не уже имевшие место быть едва ли не документальные работы В. Семёнова и А. Новикова-Прибоя.

Брать историческое событие в основу художественного исследования – всегда дело не особо благодарное, а событие не столь однозначное – вдвойне. Мало какой человек нейтрально отзывался о поражениях России в русско-японской войне, тема оказалась весьма болезненной. Только с одним все согласны – это была новая, ранее неизвестная война, предъявившая требования к устоявшимся формам ведения сражений, рушившая традиционный сложившийся уклад. Именно в таких условиях могло состояться противостояние между адмиралом и великим князем, именно таким образом младшие офицеры на передовой оказались честнее и умнее своих генералов. Именно здесь возникает ситуация казни солдатом неугодного офицера. «Пробуждение самосознания», по словам прапорщика Звонарёва, боль за судьбу «русского оружия» на этой войне активно стирает разницу в погонах. Эту мысль автор методично вкладывает в уста персонажей, как, например:

«– Тебе полагается золотой крест второй степени, но такого у меня нет сейчас, – сказал генерал артиллеристу. – Я тебя только поздравляю, а крест получишь в штабе района.

– Покорнейше благодарю, ваше превосходительство. Крест мне тут без надобности, ещё потеряю, – ответил Блохин.»

И, в свойственной ему манере, в превосходной степени описывает тех представителей высшего командного состава, кто понимает необходимость тесной связи с солдатом, уважает его человеческое достоинство, поскольку такого рода боевые действия приводят любой чин к близкому противостоянию с противником, а значит – по своему положению ровняю с рядовыми воинами. Писатель не скрывает своего восхищения и сочувствия к «солдатским генералам» Кондратенко, Белому, адмиралу Макарову. Вера в русского матроса, внимание к простому человеку, защита интересов честно выполняющих своё дело – та отличительная черта, которой писатель оделяет этих военачальников.

Именно подобное разделение независимо от чина – на людей дела и людей, заботящихся только о собственном благополучии, – уже позволяет говорить о русско-японских баталиях как о совершенно новом виде войны. А добавим к этому ещё и технические новинки. Впервые широко применялись такие виды оружия, как одиннадцатидюймовые мортиры, скорострельные гаубицы, пулемёты «Максим», ручные гранаты, заграждения из колючей проволоки, противоминные заграждения. Порт-Артур стал местом рождения миномёта. И писатель наглядно демонстрирует нам зарождение той или иной технической идеи, производимой как раз неравнодушными защитниками крепости, со смекалкой, с творческой инженерной жилкой. Не отстаёт от бойцов и медицинский персонал. Варя Белая по-хозяйски, по-домашнему, можно сказать, формирует устроение лазарета, вовлекая в свою идею всё большее количество сторонников. И хирурги спасают жизни в непривычных для них условиях: во время движения корабля, во время обстрела, всё чаще на свой страх и риск уходя от того, что «предписано». Нарушение нелепых приказов, субординации, инициативность – ставятся писателем в заслугу, что помогает ему показывать истинную народность той войны. Однако предъявляется и обратная сторона: когда генерал Стессель в угоду амбициям скрывает приказ о своей отставке, когда адмирал Старк стремится оправдаться, не желая уходить с должности.

Говоря о войне нового типа, автор не упускает и моменты вероломного нападения японцев – без объявления войны. Отдельной интригой выводит ранее небывалую разветвлённую и отлично замаскированную шпионскую сеть. И, как уже заложено в манеру повествования, порой с болью, а порой сатирически обнажает главную проблему той войны – отсутствие единой стратегии действий у флота и армии: взаимное непонимание проблем у руководства, отсутствие в артиллерии людей, понимающих морские сигналы. Присутствие флота у Порт-Артура для одних оборачивается проблемой вплоть до желания изгнать флот из порта, другие же воспринимают это как спасение – при общей нехватке снарядов и орудий только совместными усилиями можно сражаться с врагом. И тут же автор показывает, что рядовые матросы и солдаты воюют бок о бок, порой невзирая на решения своих военачальников.

Как и положено в историческом повествовании, писатель А. Степанов просто обязан осмыслить собственную точку зрения и предложить её читателю, пригласить его к диалогу. Недаром публикации романа вызывали многочисленные отзывы, письма к автору с рассказом о деталях того или иного сражения. Что в дальнейшем ложилось в основу переоформления сюжета, писатель неоднократно возвращался к тексту, исправляя, дополняя, предлагая новую редакцию произведения, чем объясняется сложная дата написания: «1939–1941–1944–1958». Наиболее значительной доработке роман подвергся к 1955 году, когда в него были включены целые главы, ранее публиковавшиеся отдельно. При этом, однако, автор не отступает от главной своей задачи – это произведение не историческое до буквы, а само по себе несущее ценность художественную. Именно поэтому писатель не откликается на критику, что на самом деле никакого бала у адмирала Старка накануне войны не было, что некоторые события поставлены не в той последовательности. Порой художественный язык заставляет сомневаться в подлинности тех или иных приведённых документов (к примеру, дневник офицера штаба генерала Оку имеет в изобилии диалоги и описания размышлений генерала, что нехарактерно для дневниковых записей). Но так же можно обвинять и художника в искажении деталей на картине, написанной не для воссоздания фотографической точности, а для придания сюжету эмоциональности, вызванной сопереживанием, порицанием, – словом, для отклика в душе.

Культурная значимость произведения всегда оценивается не с позиции приближённости к фактам, а благодаря присутствию общечеловечной сверхидеи. В зависимости от мощи высказанной сверхидеи то или иное произведение занимает своё почётное место на негласном олимпе мировой литературы. Немаловажное значение имеют и использованные выразительные средства языка, талант выстраивания сюжетных композиций.

Благодаря тактике переплетения жанров А. Степанов вполне лихо формирует событийный ряд вокруг фигуры прапорщика Звонарёва. Именно для этого он сделан основным героем романа, поскольку по роду обязанностей инженера-техника должен бывать в различных частях крепости и общаться с его защитниками. При этом, когда глазами остальных персонажей читатель наблюдает ситуации как бы изнутри, прапорщику всё в новинку. Он, словно д’Артаньян в Париж, только что прибыл, ему многое незнакомо, непонятно, но времени на раздумья нет, необходимо срочно вникать во всё и всюду, а ранее неизвестные ему люди к концу произведения обретают статус лучших друзей, за которых возможно отдать жизнь. Вводя в повествование романтические истории Звонарёва и других персонажей, автор имеет возможность не только показывать проявления их личностных качеств, но и внутренние переживания, отчего его герои становятся наиболее оживающими, едва ли не родственниками читателю, за них хочется переживать, за них подначивает радоваться.

Способствует воссозданию образов совершенно живых персонажей избранная писателем диалоговая форма. Недаром на основе произведения были созданы театральные постановки и написан сценарий – произведение вполне кинематографично именно благодаря продолжительным и разноплановым диалогам. При том талант писатель проявил именно в подаче человеческой речи, придерживаясь точки зрения её естественности и разнообразности. Этот художественный приём вырастает из классической литературы, ориентированной именно на драматургию: Гоголя, Островского, Салтыкова-Щедрина, Чехова. В дальнейшем его отточит Шукшин, как никто соприкасая литературу с кинематографом. Речевые дефекты, простонародные выражения, как всегда у писателя – на контрасте, соседствуют с холёной, грамотно выстроенной речью офицерского сословия; при этом чем лицемернее персонаж, тем более гладкие, более холодные у него фразы, а чем персонаж естественнее, тем искренней его слова, пусть и грешат неточностью формулировок. Порой писатель, будто наслаждаясь владением таким художественным инструментом, играет с читателем, выкладывая весь свой диапазон таланта. Это отчётливо видно на примере фраз Вари Белой, где благородство соседствует с горячностью, ревность – с влюблённостью: в зависимости от ситуаций её речь гарцует, как сама героиня на своём излюбленном скакуне.

Если же говорить о сверхидее романа – главная удача книги, что А. Степанов осознаёт значение совести. Его герои на самом деле не могли заботиться о ком-то другом. Для них данное поведение должно стать противоестественным. Но читатель видит проявления мужества и героизма смирившихся с необходимость воевать людей. Если задуматься, что для них Порт-Артур? Эта дилемма прекрасно определена Львом Толстым в «Войне и мире», где Болконский под Аустерлицем отчётливо понимает свою ненужность на этой чужой земле, а позже – свою сопричастность Родине у Бородино. Если вдуматься – крепость принадлежит Отечеству только отчасти, это арендованные земли. И пусть на данный момент они крайне необходимы государству, но так же необходимы и всевозможным авантюристам, вроде Сахарова, использующим войну с целью личного обогащения. И на примере этого персонажа заодно видим, что путь сей бесславен и заведомо обречён.

За что сражаются наши герои? Действительно: вся Русско-японская война прошла словно на излюбленном приёме писателя Степанова – на контрасте. С одной стороны – сокрушительные поражения, с другой – невероятное мужество русских солдат и матросов, которым восхищаются даже японские генералы. За далёкое Отечество ли льют они свою кровь, не сумевшее достаточным образом подготовиться к этой войне? Не за предающих же русского солдата генералов? Не за офицеров же, фонтанирующих нелепыми идеями и поддерживающих свой авторитет только при помощи кулаков? Раскрывая душевную щедрость, мужество и стойкость защитников Порт-Артура, писатель стремится показать, что там потерпел поражение не русский народ, а командование не имеющих совести лжепатриотов. Перед кем же совестно нашим героям? Это выверено в словах старого солдата Капитоныча:

«Я в Севастополе воевал с англичанами, французами, турками, сардинцами и знаю, что супротив русского солдата никто не может устоять!»

Истинные защитники Порт-Артура, как и отважные матросы названных поимённо кораблей, не имели права покрыть позором честь русского воина. Как и нам не пристало бы забывать об их великих подвигах.

Михаил Стрельцов, член Союза российских писателей и Русского ПЕН-центра