Отзывы на книгу «Записки жандарма»

По-своему интересные записки, немного напоминают «На лезвии с террористами» Герасимова, так как Спиридович тоже был по ту сторону баррикад, такой же убеждённый монархист, так же уверен в жестокости и неправоте революционеров. Да и описывают они почти те же события.

Воспоминания начинаются с обучения в Аракчеевском кадетском корпусе. Довольно живо Автор описывает своих однокашников, учителей и их нравы, курьёзные случаи, происходившие там, порядки, праздники, обычаи.
Спиридович честно признаётся, что жандарм – профессия, которой мало почтения в обществе, полно предрассудков, жандарм считался априори доносчиком. Однако на жандармские курсы было поступить не так просто, а без протекции и вообще невозможно. Рассказчик делится воспоминаниями и об экзамене, устном и письменном, даже говорит, какие вопросы попались ему и о чём дополнительно спрашивали экзаменаторы (вот это память!).

Лорис-меликовскую жандармерию Спиридович ругает, говорит, что всё «поставлено преступно небрежно» (по понятным причинам), да и на жандармских курсах не обучали тому, как правильно давать отпор революционным настроениям, царившим в стране в то время. Однако Автор (как и Герасимов) хвалит методы Зубатова (о Зубатове вообще довольно много, вся зубатовская кухня и методы, включая отставку и печальный конец оного).
Очень много он пишет об Азефе и азефоподобных, подчёркивая, что такие люди тщательно выцепляются из революционной среды, но не создаются специально.

Как и другие современники, Спиридович пишет о повальном увлечении интеллигенцией марксизмом в то время, и о том, что государство поздно спохватилось в борьбе с ним.

Так же как и Герасимов, Спиридович пишет о «Кровавом воскресенье», но не подчёркивает ошибок царской охраны, лишь констатируя, что «толпа была разогнана залпами». Практически всю вину он сваливает на Гапона, выставляя его эдаким павлином, желавшим столкнуть лбами власть и рабочих. Но очень понравился описанный мемуаристом визит Николая II в Путиловский завод и общение с тамошними тружениками, здесь он цитирует государя и, как тот в своём стиле говорит общие фразы, пытаясь успокоить людей, зная при этом, что ничего меняться не будет.

Не могу сказать, что в «записках» много новой информации, да и написано практически без юмора (за исключением кадетских и училищных детских лет). Рассказчик серьёзно относился к своему жандармскому делу, всецело был отдан долгу, и, видимо, поэтому шутить по поводу былого ему не хочется. Дело проиграно, революция восторжествовала.

Александр Спиридович с 1899 года служил в корпусе жандармов, в том числе и в Московском охранном отделении под началом легендарного Зубатова. После революции в эмиграции писал книги о партиях эсеров и социал-демократов, а также о своей работе.

К сожалению, литературным талантом Степняка-Кравчинского, Кропоткина или Савинкова Спиридович не обладает. Его мемуары написаны очень сухо, отрывочно и местами напоминают докладную записку. Живее всего описано обучение в кадетском корпусе и первые годы службы (еще не жандармом, а в армии).

Интересно было посмотреть на революционное движение Российской Империи с другой стороны баррикад. Как планировались аресты, вычислялись местоположения подпольных типографий, как удавалось находить "неуловимых" вроде Гершуни.

Период работы у Зубатова занимает не очень много места, Аракчеевскому корпусу, по-моему, отведено больше. Политику Зубатова в отношении рабочего движения Спиридович полностью разделял. Считал, что она провалилась из-за того, что Витте продавливал интересы капиталистов, и его стараниями идея монарха, стоящего над всеми и регулирующего общественные процессы ко всеобщему благу, не реализовалась.

Спиридович многократно подчеркивает, что провокаторов охранка в революционные организации не внедряла. Все осведомители сначала по собственным мотивам вступали в кружки и партии, а потом уже по разным причинам решали сотрудничать с охранкой. По очень разным и неожиданным причинам.

Один такой сознательный бундист явился раз ко мне, притащил кипу прокламаций и рассказал, в конце концов, что он более двух месяцев разносит по районам литературу, что ему обещали купить калоши, но не купили. Пусть же знают теперь. Обозленность его на обман с калошами была так велика, что я прежде всего подарил ему именно резиновые калоши.

Правда это или нет, другой вопрос, но интересно, почему Спиридовичу так принципиально, что все осведомители предатели, а не засланные казачки?

Спиридович - руководитель киевской охранки, а позднее начальник дворцовой охраны Николая II.
Записки небольшие и весьма отрывочные. Литературными достоинствами не блещут, но зато и лицемерием не очень страдают.
Спиридович открыто говорит о своих симпатиях и, что гораздо реже встречается, антипатиях. Не скрывает своих весьма реакционных политических убеждений. Грубо и прямо подчеркивает свой антисемитизм.
Записки заканчиваются покушением на его жизнь в Киеве (стрелял собственный агент, так что это можно расценить как вопиющий непрофессионализм) и переводом в дворцовую охрану. Так что самое интересное, убийство Столыпина, в котором Спиридович был виновен как бы с двух сторон (как начальник императорской охраны и как многолетний начальник Киевской охранки, передавший свой пост "по наследству" мужу сестры) осталось за рамками записок.
В отличие от Герасимова не заблуждается насчет действительной роли Азефа (или не считает нужным заблуждаться). Боготворит Зубатова, под началом которого сделал головокружительную карьеру. Считает, что если бы зубатовщину не остановили, никаких большевиков бы и в помине не было. Я так понимаю, царь батюшка сам бы социализм построил "в отдельно взятой стране".