Цитаты из книги «Как мы бомбили Америку»

Джек оказался восьмидесятилетним здоровяком. Живчик с лицом и голосом алкоголика, выглядящий лет на пятнадцать моложе.

В душевой кабинке жило отвратительное насекомое размером с лягушку. Принимая душ, приходилось постоянно оглядываться, как бы насекомое не впилось в спину. Убить гада мне не позволяла система моральных ценностей. Я против бессмысленного насилия. Насекомое не виновато, что выглядит отвратительно. Может, это их королева красоты.

ему явно льстил образ крутого ебаря.

Если бы у нас в Москве в парках бегали белки, было бы здорово. А у нас только гопники на спинках скамеек семечки лузгают.

Дрочить за деньги мне еще не приходилось.

Я заржал в голос, поперхнулся и пукнул.

Я обнаружил, что натер палец. Пришлось замотать пластырем, отчего он стал похож на египетскую мумию.

Я не любитель дальних заплывов. Десять гребков туда, вынырнул, фыркнул, пустил фонтанчик, десять гребков обратно. Не прошло нескольких минут, как я уже выходил из морской пены, гордо развернув кажущуюся мне в тот момент широкой грудь навстречу восхищенным взорам. Там потягивается красивая мулатка, тут щебечут неугомонные малыши. Я смотрел по сторонам глазами Цезаря, вступающего с триумфом в Рим, и тут внутренний голос шепнул: «Опусти глаза, опусти глаза, Саня». Тогда, как, впрочем, и сейчас, я доверял интуиции и поэтому посмотрел на нижнюю часть тела. О ужас, из клапана, расположенного на трусах спереди, предательски высовывался… Да что там говорить, и так ясно, что высовывалось из клапана. От прохладной воды он съежился и напоминал сморщенную морковку из магазина. Я молниеносно заправил вырвавшуюся плоть, поджал губы и, не теряя достоинства, пошлепал дальше.

Нам так много рассказывали про фашистов в школе, что с тех пор главным желанием Юкки, хоть он и эстонец наполовину, стало – трахнуть какую-нибудь фашистскую сволочь.

Патриотическое воспитание превратило нас в садо-мазохистов.