Глава четвертая
В городе и окрестностях Кабула

Жемчужина пригорода столицы Афганистана. По самой изысканной улице Кабула. В горном районе города. На блокпосту «Байкал». Въезд в Махипарское ущелье. Слёзы гор.

За воротами контрольно-пропускного пункта полка перед глазами экипажей боевых машин открылся поселок Даралуман. Это населённый пункт на юго-западной окраине Кабула, где было место дислокации полка. Вокруг по всей равнине рассыпались сады, поля, между которыми прятались плоские крыши домов. Среди деревьев воздвигались высокие глиняные стены. На некоторых из них красовались зубчатые башни.

Этот пригород был настоящей жемчужиной и запланированным городом, построенным в 1920-х годах при короле (Эмире) Аманулы-Хане, который стремился превратить Дарамулан в новую современную столицу. С вступлением на престол в феврале 1919 г. Аманулы-Хана была провозглашена независимость Афганистана, которую первым признал её северный сосед. В свою очередь, Афганистан стал первой страной, признавшей молодую Советскую республику. Между ними установились дружеские отношения, а с 28 февраля 1921 года был стратифицирован советско-афганский договор.

Солнце было уже в зените. Своими беспощадными лучами оно жгло тело лейтенанта Пластовца и бойцов, сидящих на броне. Из кабины «Урала» были видны голова и запылённые усы старшины. Впереди, на хорошо просматриваемой со всех сторон возвышенности, показался дворец Дар уль-Аман, где разместилось афганское Министерство обороны, Главный советский военный союзник со своим аппаратом, а также бюро переводов, в котором работали выпускники Московского военного института иностранных языков.

По соседству, на высоком холме, возвышаясь над окрестностями поселка Даралумана, показался дворец Тадж-Бек, где разместился Штаб 40-й Армии и Главное политическое управление афганской армии.

Пластовец, показывая рукой в сторону дворцов, оживлённо рассказывал сидящим рядом на броне бойцам об их истории. Миновав дворцы, двинулись по длинному прямому бульвару Даралуман-рауд, самой изысканной улице Кабула. Мимо проходили троллейбусы (самый дешёвый вид транспорта для местных жителей). На улицах было много и советских автомобилей, начиная от «Жигулей» и заканчивая большегрузными автомобилями МАЗ и КАМАЗ. В Кабуле в это время работало большое совместное афганско-советское автомобильное предприятие с крупными филиалами «АФСОТР»^[6]. По пути встречались самые невероятные виды транспорта: от современных машин до мотоколясок и повозок, которые тянут животные или люди.

Некоторые районы Кабула уступами поднимаются прямо в горы. К высоким склонам горных гряд Асман и Шердарваз, словно ласточкины гнёзда, приклеились лачуги горожан. Мимо по обочине рядом с боевыми машинами пехоты и грузовым автомобилем гуськом шли афганцы с кожаными бурдюками за спиной. Люди свернули на тропинку, поднимающуюся вверх к горам.

– Куда это они? И что несут, товарищ старший прапорщик? – спросил молодой водитель автомобиля у старшего прапорщика Соракапуда.

– Это водоносы. Их сейчас, наверное, тысячи в Кабуле. Они вот в те лачуги на склонах гор доставляют воду. Это их работа.

– А кто платит им за это? И сколько за такой ужасный труд? – пробормотал изумлённый водитель.

– Как видишь, носильщики – это пожилые люди или подростки, у которых нет работы. Платят за это мелочь. Я слышал от наших советских специалистов, которые работают здесь, что сейчас в их плане стоит строительство водопровода, – ответил старшина, покручивая усы.

По ходу движения, в направлении на Джелалабад, в V-образной долине, с крутыми, скалистыми местами, отвесными склонами, открывается прекрасный вид на озёрный край Карха. Солнце словно позолотило блестящую поверхность озер, проникая своими лучами в самые дальние уголки зелёной долины и скрываясь в глубоком ущелье. Ниже города, вдоль трассы, между голубоватых камней, как полированная, блестит река Кабул, которая протекает в извилистом неразветвлённом русле Кабульской котловины.

Проезжая мимо этих красот, созданных природой, все солдаты, сидя на броне с лейтенантом Пластовцом, смотрели вокруг заворожёнными глазами. Только старшина роты, находясь в кабине машины, идущей под охраной двух БМП, внимательно наблюдал за водителем, который первый раз самостоятельно выехал в рейс. Дорога становилась все извилистее. Откинувшись на спинку сиденья, плотно прильнув к ней спиной, старший прапорщик следил за дорогой и действиями водителя.

– Не отвлекайся, держи расстояние и не отставай от БМП, спокойно держись за руль, – учил он.

Поднимая облако пыли, машины вышли на прямую трассу. Раскалённая пыль взрывалась под гусеницами БМП и колесами «Урала», следующего в замыкании. Скоро все три машины уверенно полетели по бетонке. Вот показался нависающий над дорогой и рекой каменистый склон и вход в ущелье Танги-Махипар.

Подъехав к советскому блокпосту «Байкал», на входе в ущелье, где боевую службу несли артиллеристы из артиллерийского полка 108-й мотострелковой дивизии, машины притормозили. Поприветствовав на ходу бойцов, несущих боевую службу, повернули в ущелье, где дорога начала сужаться. Замедлив ход, въехали в Махипарское ущелье, протяжённость которого восемнадцать километров. Слева от дороги русло реки было загромождено валунами и обломками скал. Справа высилась каменная громада. Река бурлила и стремительно неслась по ущелью.

На горах и нависших над ущельем скалах не встречается ни единой травинки. Казалось, будто кто-то вживую, вместе с кожей, сорвал весь растительный покров. Сами скалы были похожи на великанов, которых заточили в сырую землю.

Казалось, что скопившаяся в некоторых местах влага напоминает слёзы этих каменных исполинов, повидавших и переживших за тысячелетия неимоверные события. Они запечатлели в своём каменном мозгу многие исторические события и как будто призывали:

– Люди, опомнитесь! Прекратите сеять смерть, убивать друг друга! В ваших руках судьба мира и планеты Земля. Мы сильнее вас, но, увы, не можем остановить средневековое варварство, прекратить засилье зла и тьмы! Мы обращаемся к вам, Воинам Света и Духа. Остановите безумие набирающего силу национализма и международного терроризма!

Глава пятая
На одной из самых опасных трасс мира

Самый захватывающий участок дороги. Постоянная опасность обстрела колонн. Неизгладимое впечатление от поездки по трассе. В готовности отразить нападение из засады. Махипарский водопад.

Солнце было уже высоко в небе, когда машины втянулись в ущелье. Изнывая от зноя и жара, дышали горы. Видно было, как жёлтые лучи, едва коснувшись верхушек гор, падали в ущелье, пронизывая поверхность бурлящей реки Кабул. Её теченье неслось куда-то в горы, в долину, раскинувшуюся у подъёма на серпантин. Серпантин через перевал – наиболее захватывающий участок дороги с вьющимися, крутыми поворотами, карабкающимися к вершине.

Сам путь через ущелье интересен и в то же время опасен. Полотно дороги, как змея, извивается петлями через суровые скалы и туннели. Оно требует осторожности и постоянной концентрации водителей, хотя от окружающей красоты захватывает дух. Вдоль дороги стоят бордюры, столбики, но на них полагаться не стоит. Одно неточное движение руля – столкновение со встречным автомобилем или падение в бездну неизбежно! Перед глазами открывается головокружительное ущелье и фантастический вид на скалистые горы, которые цепляются верхушками за облака. При взгляде в пропасть, у которой не видно дна, замирает сердце даже у храбреца.

В Афганистане это самая экстремальная трасса. Она входит в рейтинг самых опасных дорог мира, в котором занимает четвёртое место. Ситуация усугубляется ещё тем, что здесь самое удобное место для засад и установки мин со стороны душманских формирований, поэтому эта дорога стала одной из самых смертоносных на планете.

С высоких скал, окружающих трассу, часто стреляют. Порой кажется, что маршрут Кабул – Джелалабад специально проложен так, чтобы можно было устраивать засады. С самого въезда с Кабульской котловины в ущелье горы начинают поджимать дорогу, автомобили с бронетехникой попадают в западню между рекой Кабул, протекающей слева, и каменной стеной справа. Для водителей максимальная скорость составляет не более 40 километров в час. В почве из камней и песка и на дорожном покрытии столько ям и выбоин от разрывов мин, что в некоторых местах машины не могут двигаться со скоростью выше десяти-пятнадцати километров в час.

Здесь душманы, устраивая засады, обстреливают из гранатомётов и пулемётов не только военные, но и гражданские колонны, доставляющие грузы и топливо на ГЭС «Наглу» и «Суруби», а также на предприятия в Джелалабаде. Попадают под обстрел, подрываются на минах и обычные мирные афганцы. Среди обгоревших остовов военной техники встречаются старые легковушки и другой гражданский транспорт.

Маршрут на неспокойный восток Афганистана от Кабула до Суруби и Джелалабада всегда таил опасность. На этом стратегически важном участке магистрали Кабул – Джелалабад, от Махипарского ущелья и перевала до уездного города Суруби, уже месяц выполняет боевые задачи четвёртая мотострелковая рота второго мотострелкового батальона 180-го мотострелкового полка под командованием старшего лейтенанта Годыны. Посты батальона раскинулись до самого Джелалабада.

Припекало всё сильнее. От яркого света и пыли перед глазами плыли размытые зеленоватые круги. Зная возможные места засад, БМПэшки под командованием лейтенанта Пластовца ехали на предельной для этой дороги скорости. Солдаты, закрыв люки, расположились по-боевому, повернув скорострельные пушки в сторону возможного огня противника. Старший прапорщик Сорокапуд и водитель «Урала» повесили бронежилеты на дверцы кабины автомобиля. Водитель, вцепившись двумя руками в руль, старался держаться поближе к БМП-2, а старшина роты держал наготове автомат. Проезжая знаменитый Чёртов мост на стыке трёх скальных вершин, все максимально сосредоточились. 8-го июня здесь попала в засаду колонна автомобилей и бронетехники из полка. В ходе быстротечного боя погибли десять человек, а двадцать два получили ранения различной тяжести. Именно здесь был тяжело ранен сержант Киев из четвёртой мотострелковой роты. За несколько дней до этого душманы расстреляли колонну наливников с бензином и дизтопливом.

Вдоль дороги были видны свежие следы обгоревших машин, а внизу, в реке и вдоль неё, лежали их сгоревшие остова. Наводчики-операторы повернули орудия скорострельных пушек в сторону скал, откуда обычно вели огонь духи, а стрелки навели автоматы под мост, откуда в ходе засад стреляли из гранатомётов.

– Давай держись и прижимайся к скале! Следуй, не отставая от БМП, – вновь учит старший прапорщик Сорокапуд неопытного водителя.

Когда они проехали самое опасное место, показался Махипарский водопад. Возле него, пропуская навстречу идущую длинную колонну наливников, направляющихся в сторону Союза за топливом, сделали небольшой привал. Красиво до безумия: с одной стороны нависают скалы, а с другой зияет пропасть с голубой рекой Кабул на дне. Здесь же, в средней части ущелья, образуется цепочка небольших переходов, где извергается водопад.

Спешившись и оставив механиков-водителей с наводчиками-операторами у машин, лейтенант Пластовец со старшим прапорщиком Сорокапудом и с остальными бойцами направились в сторону шума водопада. Водопад просто изумлял своим видом! Из расщелины на самой вершине скалы, промытой веками, а может, тысячелетиями, вырывался могучий поток. Вода, срываясь с высоты, билась о скальные выступы, рассыпаясь на них полупрозрачной завесой из множества струй. Они вливались в реку, а затем медленно пенились, оставляя овальный заливчик. Солнце уже было высоко, и весь водопад был освещён его лучами, пронизывал своими блёстками воду, которая играла яркими цветами радуги на фоне лазурно-изумрудного ущелья. Один конец радуги находился у самой реки, его цвета разносились с большой скоростью бурлящей рекой, играя всеми ощутимыми человеческому глазу красками.

– Красота-то какая! – восхищённо воскликнул лейтенант Пластовец. – Вот хоть немного вдохнём в себя влаги перед дальнейшим подъёмом. Он поднял вверх руки и расстегнул до пояса куртку.

– В самом деле, потрясающий вид! – согласился старшина. – Вот вернусь домой, буду рассказывать об этом чуде природы.

– Жаль, что фотоаппарата нет, чтобы запечатлеть нас всех на фоне этой сказки, – задумчиво произнёс рядовой Аксютин.