С одной стороны, есть утрата, а с другой — огромный стыд. Свидетели поступка или близкие самоубийц, как правило, боятся смотреть в глаза другим людям. Им стыдно, что их родитель или близкий человек так ушел. Они неизбежно начинают связывать его решение с собой. Мол, они были такими плохими, человеку оказалось настолько тяжело с ними жить, что он предпочел уйти из жизни. Такие люди застревают как раз в первой фазе — фазе несогласия. Их трудно из нее вытащить, потому что присутствует дополнительное осложнение, связанное с осуждением, с обвинением, со стыдом. В этом случае гнев будет направлен не на личные качества или отношения, а непосредственно на действие, на то, почему человек поступил таким способом.